– Мне кажется, вы переоцениваете меня, мистер Джонсон, – произнес он, направляясь к приземистому строению с медной вывеской «Крысолов», видневшемуся между домами.
– Это как знать... – отозвался Томазо Джонсон с задумчивым видом. – Это как знать... – Потом осмотрелся и, юркнув в узкий проход, больше похожий на щель, притаился там, наблюдая за входом в таверну.
У дверей, оперевшись о деревянный косяк, лениво посасывал папиросу огромный детина с хмурым лицом. Он еще издали обсмотрел Джека взглядом, вроде бы безразличным, но цепким, колючим, до костей пробирающим – вряд ли бы кто-то случайно решился к такому приблизиться. Прошло много времени, но Джек был уверен, что это все тот же Крысолов Гарри, что и четыре года назад, когда он приходил сюда с Рыжим Джо и его бандой «призраков». Он держал это злачное место в своих крепких, с голову волкодава руках, и захаживающие в него темные личности: будь то карманники, воры или убийцы – все одинаково знали, что Гарри прикроет им спину. В «Крысолове» соблюдался свой особенный кодекс...
Вот и сейчас Джек будто бы невзначай потер кончик носа, мало ли, зачесался, и улыбнулся громиле.
– Рад, что ты в добром здравии, Гарри! – жизнерадостно сказал он.
Мышцы мужчины весьма ощутимо расслабились, он толкнул дверь, пропуская посетителя внутрь, и промычал что-то вроде «входи».
Джек вошел.
И в папиросном дыму и чаде керосиновых ламп сориентировался лишь по старой памяти, интуитивно – прошел вслепую до деревянной скамьи и упал на нее, хлопая с непривычки слезящимися глазами. Смердело в таверне отменно: то ли, действительно, дохлыми крысами, сваленным где-то в углу (в «Крысолове», как слышал Джек, проводились крысиные бои два раза в неделю), то ли той дикой смесью грязного тела и пота, горящего керосина и капустной похлебки, подаваемой Гарри своим посетителям, а в дополнение – кошачьей мочой. Несчастное. Перепуганное животное темной тенью металось между столами, нет-нет да вскрикивая истошно, когда кто-то из посетителей ненароком на него наступал...
Тех было немного, посетителей самого странного толка, но в помещении все равно стоял мерный гул...
– Что будешь заказывать? – выступил из папиросного дыма Крысолов Гарри, опускаясь на лавку напротив него.
И Джек понял, что речь идет не о кружке темного эля или капустной похлебке – он спрашивал о другом.
– Мне нужен Милашка, – признался он напрямую. – Знаешь такого?
– Допустим. – Кулаки собеседника сжались, бицепс размером со шпалу напрягся. – Ты кто такой будешь?
Джек выдержал паузу, как можно спокойней глядя громиле в глаза.
– Я знался с Милашкой три года назад, когда он «работал» в Вестминстере... Близко знался. Можно сказать, мы были друзьями...
– Друзьями? – пробасил Крысолов Гарри. – Занятно. – И махнул тощему пареньку, разносившему в заведении выпивку. Как тот заметил в чаду взмах хозяйской руки, так и осталось для Джека неясным, но уже через минуту две полные кружки пенного эля стояли перед ними, как по волшебству. – Что же ты, коли был ему такой другом, теперь ищешь приятеля здесь, в «Крысолове», как будто чужого? – осведомился громила, втянув в себя разом полпинты и даже не подавился.
Придуманная еще прежде история легко сорвалась с языка...
– Мне пришлось скрыться из города на какое-то время... Помнишь, кражи в Белгравии?
Громила прищурился.
– Ты о «призраках»?
– Не сомневался, что ты о них вспомнишь... – Джек тоже сделал глоток. – Ведь Рыжий Джо, насколько я помню (а помню я преотлично!), частенько сиживал в «Крысолове» вон там, у задней двери, и ты самолично подливал ему пиво.
Теперь собеседник вперился в него взглядом, еще более острым, чем скальпель доктора Максвелла для вскрытия трупов.
– Твое имя? – прохрипел он глухим, мрачным голосом.
– Вряд ли оно тебе многое скажет: Джек... Джек Огден. Я был тогда младшим из парней Рыжего Джо, и оказался единственным выжившим после бойни на Беркли-сквер...
– Так это был ты?
– Я.
– Черт, – верзила тряхнул головой, – жуткая вышла история. Так ты потому сдрыснул из города?
– Сам понимаешь, после такого...
– И где обосновался?
– В Ньюкасле. Там дело неплохо пошло, и мне не помешала бы помощь...
– Ты потому ищешь Милашку?
– А ты догадливый, Гарри.
Здоровяк влил в себя оставшиеся полпинты и задумчиво протянул:
– Уж как мамаша Рыжего Джо убивалась в день его похорон... Страшно было смотреть.
Джек тут же понял уловку и, усмехнувшись, щелкнул ногтем по кружке.
– Странно слышать, ведь бедная женщина, умерла еще родами. Джо любил говорить, что вскормили его улицы Лондона, они же поставили его на ноги!
Вот теперь что-то похожее на улыбку, а вернее, на волчий оскал исказило лицо Крысолова.
– Ты не знал, ясное дело, но Милашка больше не промышляет на улицах, – доверительно сказал он, – он теперь больше по контрабанде, в доках работает. И зовут его по-другому...
Джек подался к верзиле и тихо спросил:
– Что случилось? Тогда, три года назад, он был на хорошем счету, и дело свое уважал.
– Да так, отдубасили его хорошенько, чуть душу не вытрясли. Он тогда еле выжил и вообще... стал, знаешь ли, не пригоден для уличных дел...
Джек, не совсем понимая, что за тайный подтекст скрывается за словами верзилы, уже собирался спросить, что сие означает, когда скрипнула дверь, и, как черт в клубах адского пламени, в сигаретном дыму предстало перекошенное лицо вновь вошедшего.
– А вот и Милашка... Помяни черта! – пробасил здоровяк, указывая Джеку на посетителя. – Будто почуял, бес мелкий. Эй, Бес, – махнул он мужчине, – тебя тут кое-кто ищет! Иди поздоровайся с другом.
Так называемый, Бес встрепенулся, лицо его, исковерканное страшными шрамами, будто какой-то криворукий портной наскоро, кое-как сметал разрозненные куски его кожи, отобразило испуг, ужас даже. Джек и подняться еще не успел, а мужчина, распахнув дверь, бросился прочь.
Верзила опешил:
– Э... что это с ним? Обычно он не пугливый.
– Это от радости... – кинул Джек на ходу, выскакивая под вязкую морось осеннего дня.
Часы на башне только недавно пробили три часа дня, и все-таки сумерки будто уже опустились на улицы. Здесь, в Ист-Энде, казалось, сами стены домов источали гнетущую серость, густую, как патока черноту, и та покрывалом ложилась на город, затемняя солнечный свет...
Джек осмотрелся. Долго раздумывать времени не было: Крысолов Гарри вот-вот выскочит следом и не хуже терьера вцепится ему в глотку, а Милашка уйдет... Где потом его отыскать? Такие, как он, знали тайные норы не хуже лондонских крыс...
