- Ладно, держи меня в курсе, если будут какие-то новости. Я должен приступить к выполнению этой миссии.- Кросс покинул командный пункт, вошел в комнату для совещаний, убедился, что все там собрались, и сразу приступил к делу. Он поручил различным членам своей команды разобраться с вертолетной площадкой, производственной зоной, жилым и административным блоком и столовой, где большая часть персонала платформы находилась в заложниках. Затем он рассказал, как надеялся проникнуть в столовую и уничтожить террористов, которые контролировали ее, ограничив при этом опасность для заложников. Это заняло меньше пяти минут - достаточно для того, чтобы еще один заложник лишился жизни, как он болезненно осознавал, - но к концу операции все уже точно знали, что от них требуется. Он закончил его приказом экипажам лодок спускать свои лодки на воду быстрее, чем они делали это раньше, и будь прокляты погодные условия.
“Мне все равно, даже если там будет шторм. На этой платформе гибнут люди, и мы - единственная надежда спасти их. Так что быстро спускай лодку на воду, а то я сам тебя пну, и ты сможешь доплыть до самой вышки!”
Те-Бо наслаждался происходящим. Как и предсказывали Коммандер Матемба и месье Тумбо, вся установка "Магна Гранде" оказалась беспомощной. Никто не пришел ему на помощь,и единственные признаки сопротивления исходили от нескольких нефтяников, которые пытались использовать молотки и гаечные ключи против людей, вооруженных автоматами АК-47. Некоторые выстрелы вызвали небольшие пожары, но автоматические разбрызгивающие системы буровой установки справились с ними. Это было хорошо. Буровая установка будет уничтожена, но не тогда, когда Те-Бо и его люди все еще будут на ней.
У него зазвонил телефон. Это был один из его людей, Яя Бокасса, которого послали в диспетчерскую следить за происходящим на платформе. - "Все экраны погасли!” - он сказал об этом Те-Бо. “Я нигде не вижу, что происходит.”
- Саботаж! - драматически объявил Те-Бо. - “Должно быть, кто-то перерезал провод или разбил камеры.”
- Это невозможно! Мы учли весь персонал на буровой установке. И как они могли убить все камеры сразу? Должно быть, в системе произошел сбой.”
“Тогда заставь ее снова работать!”
“Я не знаю, как это сделать. Мне нужна помощь.”
Те-Бо с отвращением выдохнул: - "Фу!" - Он прекратил разговор и повернулся лицом к заложникам. “Écoutez! Послушайте меня! - крикнул он. “Я требую, чтобы любой человек, который знает, как работает диспетчерская, немедленно объявил о себе. Если вы этого не сделаете, я убью двоих из вас прямо сейчас. У вас есть десять секунд, или я начну стрелять.”
Те-Бо начал обратный отсчет. Он уже дошел до цифры " два“, когда кто-то окликнул его: - Я расскажу вам все, что вам нужно знать. Только, пожалуйста, не стреляйте.”
- Très bien” - сказал Те-Бо, когда мужчина шагнул вперед, подняв руки над головой. Он выплюнул серию быстрых приказов по-французски одному из террористов, а затем спросил человека перед ним: "Как вас зовут?”
“Гершель Ван Дейк, - ответил он с сильным африканерским акцентом.
“Итак, вы говорите,что можете управлять диспетчерской. Отлично. Она не работает правильно. Так что вы заставите ее функционировать. Если вы этого не сделаете, то умрете.”
Те-Бо отдал еще несколько приказаний своему человеку, и Гершеля увели в рубку управления.
Это была небольшая неудача, но в целом Те-Бо все еще был вполне доволен. Все шло по плану. Он посмотрел на секундомер на своем телефоне. Часы показывали четыре минуты и пятнадцать секунд. Пора найти еще одного заложника и убить его.
Кросс взял два патрульных катера на курс с подветренной стороны платформы, подталкивая их прямо к самому краю светового бассейна, давая им достаточно свободы маневра, чтобы их все еще было трудно заметить, если пилот воздушного вертолета случайно посмотрит в их сторону. Каждый член команды был вооружен длинноствольным "Ругером". У многих были сумки с дополнительным, специализированным снаряжением. Двое мужчин из SBS, плававших в той же группе, что и Настя, входили в нее вдвоем, причем у одного из них была дополнительная веревка, прикрепленная к поясу, рядом с веревкой его приятеля. Дальний конец веревки был прикреплен к канистре длиной около метра. Последнее, что Кросс сделал перед тем, как войти, было сказать ему: - “Что бы ты ни делал, присматривай за этой штукой. Если он не доберется до буровой установки в целости и сохранности, мы можем просто прыгнуть обратно в воду и поплыть домой.”
- Не волнуйтесь, босс, вы его получите.”
“Хороший. Ладно, Донни, нам пора идти на вечернее купание.”
На Гленаллен-кроссе говорили о том, чтобы доплыть до платформы вплавь. Как только он действительно оказался в воде, это было больше похоже на отчаянную попытку произвести что-то отдаленно похожее на гребок вольным стилем, когда волны подхватили его, понесли вперед, а затем погрузили в бурлящий, пенящийся вихрь. Раз за разом он выныривал обратно на поверхность, хватал ртом воздух и снова начинал махать руками и ногами, чувствуя, как натягивается веревка, связывающая его с гораздо более быстрым и опытным Макгрейном.
Хуже всего было то, что сухой скафандр, запечатанный на запястьях и лодыжках и специально предназначенный для того, чтобы удерживать влагу внутри и снаружи, превращался в его собственную сауну, поглощая все тепло, вырабатываемое его усилиями. Ни одна капля морской воды не проникла в скафандр, и все же Кросс был весь мокрый от собственного пота, когда его температура поднялась. Теперь он понял то, что уже давно знали все SBS и тюлени: тепловой удар - такая же большая опасность для боевого пловца, как и само море. Кросс и все его люди были в гонке со временем, чтобы попасть на платформу, прежде чем тепло их тела доберется до них.
Все это время гигантская громада платформы Магна Гранде нависала над ними все более внушительно, и кросс чувствовал себя все меньше и меньше по мере того, как становился все более очевидным весь масштаб того, что ему предстояло освоить. Массивные ноги с боковыми опорами походили на неподвижную, неподатливую четверку стальных Утесов, с жестоким безразличием ожидающих, когда же море обрушит на них эту разношерстную группу слабых, борющихся людей. Волны, разбивающиеся о его ноги, образовывали вихри и разрывные течения между ними, и океан нес его прямо в водоворот, так что он стоял перед выбором: быть расплющенным о ногу, как жук на ветровом стекле, или утонуть, когда его засасывало в голодное море.
Он возблагодарил небеса за то, что Макгрейн опередил его. - “О, все не так уж плохо, сэр” - сказал шотландец, когда первый патрульный катер маневрировал на позиции. - "По сравнению с плохой ночью на Северном море это просто чертов мельничный пруд.”
Теперь они были достаточно близко, чтобы даже под дождем и брызгами, бьющими в глаза, Кросс мог разглядеть ржавую лестницу, спускающуюся по одной из ног, на которую нацелился Макгрейн. Он увидел, как ветеран SBS снова повернул к нему голову, хотя его глаза были сосредоточены на чем-то за пределами их обоих. Кросс тоже повернулся, чтобы проверить, на что смотрит Макгрейн, и тут его кровь, так недавно близкая к кипению, словно застыла в жилах.
