— Это ещё зачем?
— Кто-то должен следить за домом, наводить порядок, — пожал он плечами.
— А я что, сам не могу этого делать? — не понял я.
— Ну, это вопрос статуса, — покрутил рукой в воздухе Мыш, — хотя здесь, конечно, вам решать.
— Нет, я пока не готов к такому шагу, — усмехнулся я и в очередной раз потрогал шею, — уж точно не сейчас
— Зря, — не согласился связной, — сегодня будут хорошие скидки — праздники же. Торговцам тоже хочется поскорее избавиться от товара и успеть домой или просто к столу.
— Давай вначале определимся с жильём, а потом уже со всем остальным.
— Как пожелаете, господин, — пожал он плечами, — мы, в общем-то, уже пришли к первому варианту.
Он обвёл руками довольно хороший двухэтажный дом. В этом квартале, дальше по улице, начинались господские наделы, но первые несколько домов имели статус обычных, здесь даже земли не было. Дальше кусок пирога расширялся и вот его уже занимали более состоятельные люди и чем ближе к стене, тем богаче господин и больше земли. Дом Дария как раз находился предпоследним по этой улице.
— Ты уверен, что я могу себе это позволить? — как-то даже смутился я такому выбору.
— Да, вполне, вы же его не покупаете, хотя впоследствии сможете и это.
— Нет, я бы предпочёл что-нибудь более скромное, — почесал я нос культёй, — может быть даже в более скромном квартале.
— Я подумал, что вам наоборот захочется ощутить все прелести недавно приобретённой свободы, — улыбнулся Мыш. — Но раз так, тогда определите квартал для начала, а то мы так можем до утра здесь бродить.
— Так много свободного жилья?
— Достаточно, — кивнул связной, — многие сюда приезжают в поисках заработка, но это получается далеко не у всех и не сразу. А такие дома сто́ят недёшево, вот и стоя́т они, ждут своего хозяина. Если брать комнаты подешевле, то там, скорее всего, ничего отыскать не получится.
— Может, портовый квартал? — поинтересовался я. — Мне вполне подойдёт, да и вид там красивый. Не готов я пока жить среди господ.
— Ну, там есть несколько вариантов, — задумался Мыш, — правда, они будут несколько дороже. Сами понимаете, вид и всё такое, плюс шаговая доступность к порту. Многие торговцы скупают там дома.
— Мне хватит денег? — в очередной раз уточнил я.
— Да, подъёмные у Лис приличные, — кивнул тот. — Мы с братом, на свои выкупили квартиру полностью.
— А где вы живёте?
— Теперь я живу один, — ответил он. — Брат исчез около месяца назад, его все считают мёртвым, да и я, в общем, тоже. А квартира у меня в обычном городском квартале, там же, где и у большинства жителей города.
— Так может быть, мне лучше тоже там себе место поискать? — ухватился я.
— Боюсь, это невозможно, господин, — улыбнулся Мыш, — Я уже говорил вам, что такие комнаты все давно заняты. Да и указание было совсем иное.
— Ладно, тогда пошли в портовый, — отмахнулся я, хотя предпочёл бы жить среди обычных людей.
Дом снова оказался слишком большой для меня одного, но другие были ещё больше. Связной быстро сбегал в управление, оставив меня у порога, и притащил с собой какого-то человека, который оказался нотариусом. Он быстро что-то посчитал, назвал сумму, которую тут же вручил ему Мыш. Затем раскрыл папку, извлёк уже заготовленный заранее договор и записал меня, как арендатора. Причём, обычное имя Влад его вполне устроило: ни документов, ни каких-либо других уточняющих вопросов он не задавал.
Я взял типовой бланк договора, проверил всё, что он там нацарапал тонким пером и поставил подпись. После чего получил ключи и указание: «Не забывать вносить плату каждую четверть лета».
Мыш отдал мне кошель и распрощался, на этом его работа закончилась, но только та, что касалась меня.
Я бродил по комнатам и совершенно не понимал, что делать дальше. Как обживаться, чем себя занять, с чего вообще начинать? Сейчас, я как никогда поминал нехорошими словами Молота, который однажды рассказывал мне о своём видении свободы и оказался чертовски прав.
Всё то время, что я принадлежал Дарию, моя жизнь была понятна. Я просыпался, завтракал, тренировался, обедал, ужинал, бился на арене и не думал о том, чем буду заниматься завтра. А что сейчас? Да, вот она, свобода, а что с ней делать дальше? Благо мне хоть жильё и денег дали.
Я вернулся к парадному входу и вытряхнул содержимое кожаного мешочка. На тумбу упало три десятка золотых монет, около семи десятков серебряных и несколько чешуек меди.
Много это, или мало? За дом в два этажа, с тремя спальнями, туалетом, ванной, столовой, кухней, подвалом и несколькими комнатами для прислуги, я отдал двадцать серебряников. Плата вносилась за целую четверть. Впрочем, семь десятков серебра являлись сдачей с золотой монеты.
Я сгрёб содержимое обратно в кошель, поднялся в одну из спален на втором этаже, затем осмотрел две другие и, махнув рукой, с зажатым в ней кошелём, занял первую от входа. Её окна выходили на реку, и вид был действительно красивым. Открыв ящик в прикроватной тумбочке, я ссыпал в него все монеты, затем отсчитал десяток серебром, все медные чешуйки и один золотой, положил всё это в кошель и отправился на улицу.
До рынка я добрался быстро, дом от центра был пятнадцатым по счёту.
Почти у самого края я остановился в нерешительности. А мне точно нужен раб или рабыня? Хотя с другой стороны, пусть лучше этот человек будет жить у меня, чем попадёт к какому-нибудь уроду.
Махнув на все предрассудки, я пошёл вдоль сцепленных между собой людей. Ощущения не самые приятные, тем более, что ещё утром я сам носил ошейник, а сейчас вот собираюсь купить человека, как какую-то вещь. Но так я буду чувствовать себя уютней в этом огромном доме, где от моих шагов гуляет эхо под потолком.
Взгляд задержался на девушке. Красивая, молодая, примерно моего возраста. Нет, я же не жену себе выбираю. Иду дальше, бегло осматривая полуголых людей, как вдруг что-то привлекло моё внимание.
Остановился, попытался вернуться и вдруг понял: женщина, почти старуха — вот кажется то, что мне нужно. Я подошёл ближе и всмотрелся в её глаза.
Взгляд строгий, но не так, чтобы сильно, возможно, она работала управляющей, типа Скама. Она вроде и смотрит на меня, но как-то мимо, значит, в рабстве не так уж и мало, знает порядки и не мешает себя оценивать. Я взял её за руки и посмотрел на ладони. Грубые, с хорошими мозолями, работящие.
— Господин интересуется? — тут же подсуетился продавец живого товара. В этот момент я вспомнил себя, вот так же стоящего в сцепке с другими рабами, в то время пока Дарий осматривал меня и торговался с продавцом. Как его там звали? Грэм? Теперь я делаю то же самое — по спине пополз неприятный холод.
— Сколько? — сухо спросил я.
— Прекрасный выбор, господин, — забегал глазами он, — Она была в трёх очень знатных семьях и все дети, которых она воспитывала, выросли очень хорошими людьми.
