— Кажется нет, — немного задумалась та, — Сейчас проверю.
Лема отползла от края крыши и спустила один из аппаратов на этаж ниже, чтобы без опаски провести эксперимент. Её не было долго, минут тридцать точно и я хотел уже спуститься и посмотреть, что там можно так долго проверять.
— Нет, не получается, — ответила та, когда наконец появилась, — Пробовали в стену врезаться, тоже не выходит, сантиметрах в тридцати останавливается и хоть тресни но дальше никак.
— Плохо, — покачал я головой, — Я рассчитывал отвлечь внимание пустым транспортом.
— Там добровольцы нарисовались, — совершенно серьёзно заявила девушка, — Говорят, если нужно, то готовы рискнуть.
— Нет, — сразу отбросил я этот вариант, — Так не пойдёт, мы не будем рисковать жизнями.
— Значит ждём, — пожала плечами Лема.
— У нас нездоровое движение, — вдруг пришло сообщение от Тихого, — Вы чего там так долго?
— У нас тоже не всё гладко, — ответил я, — Не можем выбить противника.
— Принял, — отозвался тот, — Может нам спуститься?
— Нет, — сразу отмёл я этот вариант, — Если вход возьмут, то мы не сможем покинуть убежище, не забывай, лифт берёт только пятьдесят человек.
— Принял, — снова повторил тот, — Ладно, держитесь, нам похоже тоже придётся пострелять.
— Сколько их? — уточнил я.
— Точно не ясно, что-то около тысячи, — доложил Тихий, — Не бзди, командир, справимся.
— Принял, — наступила моя очередь произнести эту фразу, или в нашем случае — подумать, — Конец связи.
— Что там? — уточнила Лямка, заметив что я с кем-то общался.
— Тихий, — ответил я, — Говорит, что на них напасть собираются.
— Блин, да что же за день то сегодня такой?! — разозлилась та.
— Удивлён, что атака была не одновременной, — усмехнулся я, — Так эффект был бы гораздо выше. Если нас отрежут от выхода, всё, считай проиграли.
— Твою мать, — выругалась она, — Что делать тогда?
— Боюсь, что придётся прибегнуть к плану с добровольцами, — вздохнул я, — Готовь людей. Вооружай короткостволом. Как только по ним откроют огонь, проведёшь сотню через вон ту улицу, там перед самым выходом поворот, за ним укрыться можно. Отвлекающих пускай в обход, чтобы атаковали с тыла.
— Есть, — растянула губы в хищной улыбке та.
— А ты куда собралась? — не понял я, — Здесь останешься в прикрытии.
— Ладно, — сразу поникла она.
— Всё, готовь отвлекающих, я с штурмовой группой пойду, — немного подумав переиграл я, — Так больше шансов на успех.
— Осторожней там, хорошо? — попросила Лема и поцеловала меня.
— Всё будет хорошо, — улыбнулся я в ответ, — Внимательнее с тем сектором и постарайся прикрыть добровольцев.
Движение началось сразу, как люди на «мотоциклах» вылетели. Мы специально не формировали большую группу, чтобы не выдать своих планов заранее.
Сотню вооружил автоматами, очередь в таких условиях сделает гораздо больше. Снайпера прикроют сверху, люди на «сигарах» отвлекут внимание — должно получиться.
Выстрелов не было слышно и начало атаки мы немного прозевали. Выручила связь, Лем почти сразу доложила о первом столкновении.
Сотня втянулась на узкую улицу и вскоре мы уже столпились у выхода на широкий проспект, что отделял нас от врага. Глубокий вдох и я пытаюсь высунуться наружу, тут же пряча голову обратно. Пули защёлкали по камню, намекая на то, что враг не дремлет.
Двойка бойцов лёжа выкатилась из-за угла и открыла огонь короткими очередями, прикрывая наш рывок. Стреляли грамотно, по-очереди, именно так, как я их учил.
Из десяти бойцов удалось проскочить лишь семи, но это уже был успех. Лема несколько раз доложила о минусах, значит её группа прекрасно держит на контроле наш сектор, а заодно прикрывает атаку с воздуха.
Всё, времени оборачиваться назад нет. Входим в здание, автомат за спину, в руку пистолет.
Впереди из-за колонны, словно в замедленной съёмке высовывается человек, усиленная пуля и следом ещё одна. Щит мигает красным, а следующий выстрел выбивает красное облако из головы, оно продолжает висеть в более плотной атмосфере. Словно глюк в компьютерной игре.
Следом за мной двигаются ещё двое, которые добавляют уже мёртвому врагу по пуле в грудь.
Впереди лестница, самое неудобное пространство для нападения, но ничего не поделать. Высовываю нос и сразу ухожу с линии огня, пули выбивают крошку из стены и рикошетом улетают в разные стороны. Позади кто-то вскрикнул, но проверять некогда.
Вижу ногу спускающегося, крючок давно вдавлен, чтобы набрался полный заряд для усиленного выстрела. Выпускаю пулю, вижу красный ареал а рядом с ухом звучат сразу несколько дублирующих, словно гитарные струны.
Ногу бегущего подбили, а после того, как он упал достали его в грудь и голову. Двигаемся дальше.
В помещение стали входить остальные, видимо нам удалось прорвать периметр и перевесить чашу в свою пользу.
— Я вывожу группу на правый фланг, — пришло сообщение от Лемы с дополнительной картиной происходящего.
Те люди, которые должны были отвлечь врага и умереть смертью храбрых, на бешеных скоростях кружились над крышами домов, выкашивая врага. Да, я сильно недооценил работу авиации. Правда лётчиков осталось всего пять, но панику они навели просто шикарную.
— Двигай, — разрешил я, убедившись в целесообразности данного решения.
Мы вычистили здание в которое вошли и смогли пробиться в следующее. Смежные улицы были не такие широкие, как главные восемь лучей и наша группа не заморачиваясь прыгнула с крыши десятиметрового здания, прямо в окна соседнего. Попасть удалось не всем, но многим, остальные приземлились и начали атаку снизу.
Влетев в окно, я ещё даже пола не коснулся, сразу открыв огонь по тем, кто находился в комнате. Одна пуля выбила щит, вторая пробила грудь, третья голову. А вот следующего пришлось доставать в рукопашной схватке, потому как его щит выбить я уже не успевал.
Крюком бью по стволу автомата сбивая его от своей груди и пуля уходит в сторону, а я уже пистолетом наношу удар в переносицу, чтобы следующим движением вогнать крюк протеза в шею. К этому моменту заряд в пистолете набирает полную силу и я всаживаю три пули ему в голову. Первая, как и положено просто погасила энергощит.
Крюк застрял и пришлось повозиться, чтобы вырвать его из шеи мертвеца. К этому моменту мои бойцы уже начали выходить в коридор.
Нам удаётся пройти всё дальше. «Авиация» уже мелькает по улицам вдоль домов и ведёт огонь по врагу через окна. Чаще всего удаётся просто выбить щит, но атакующие в помещениях штурмовики быстро заканчивают начатое.
Как-то само собой получилось, что зрение в очередной раз перестроилось и теперь враги имели чёткий красный окрас, а свои оставались в человеческом обличии. Видимо для этого необходимо зафиксировать нужных людей зрением, а может это автоматика, как-то настроилась под наши пожелания. Но факт остаётся фактом, теперь мы не переживали, что можем застрелить своего.
