— Покажите удостоверение получше, пожалуйста, не очень хорошо видно, — светил фонариком на документ ДПСник. — Та-ак, капитан, следователь военной прокуратуры… Военной?
— Да, и что? — произнёс потерпевший фиаско водитель, наглость которого в голосе пропала, но лицо терять ой как не хотелось, заявка-то была на ошеломительную, в течение трёх секунд, победу над сотрудником милиции.
— Ничего, — уже спокойно, чуть ли ни радостно ответил Александр Когалымов, — съезжайте на обочину, пожалуйста, сейчас разберёмся.
Водитель из прокуратуры, которого останавливали жестом, сразу указывая на обочину, остановившийся посреди дороги и припустивший немножечко окошко автомобиля, подчинился требованию сотрудника ДПС и припарковался.
А дальше выяснилось, что в салоне автомобиля находятся ещё трое, ехали они из соседней области, на ночь глядя, в нетрезвом состоянии, включая прокурорского, потусить в местном клубе, до которого оставалось каких-то «надцать» километров!
Тогда Когалымов первый раз увидел стоящего на коленях следователя военной прокуратуры, умолявшего не оформлять его за вождение в нетрезвом состоянии, просил прощение за своё надменное первоначальное поведение. Решением всей смены он был отпущен с требованием о немедленном развороте восвояси и обещанием больше себя так не вести. Денег с него никто не брал. Страх перед прокуратурой (хоть и военной) у сотрудников милиции присутствует всегда.
Дело в том, что военные в гражданской жизни не пользуются прерогативами, наверное из-за не особой нужности в мирной жизни. У тех сотрудников, которые служили в армии, есть к ним уважение, но, как правило, для беспрепятственного проезда этого маловато. На гражданке военный без войны — это как милиционер без преступности. Хотелось бы тоже такую службу: годами просто быть в форме, находиться в определённом расположении для устрашения преступности, но нет, всё-таки нарушение закона — это неотъемлемое желание некоторых элементов нашего общества. И пусть, конечно, военные будут без войны, пусть получают своё довольствие за то, что просто они есть, в масштабах безопасности страны, уверен, так надо. Просто констатирую факт отсутствия корыстной нужности в военном человеке на гражданке, а посему отсутствия блата на дороге.
Где же честь и совесть в том, что отпустили пьяного прокурорского, спросите вы? Резонно. Но если учесть, что он продолжил бы своё нарушение в населённом пункте, остался бы безнаказанным, а значит, делал бы своё грязное дело (пьяный за рулём — убийца); учесть, что он всё-таки прокурорский и было бы его оформить проблематично даже по закону, ввиду наличия гарантии неприкосновенности прокуроров и следователей… И если уж заморачиваться с оформлением данных надзорных товарищей, то это необходимо согласовать с руководством, а руководству с их руководством, а на дворе считай ночь, а он ещё так сильно извинился — то сделано было немало — не пропустили!
Да и кто знает эти тонкости законодательства по привлечению к ответственности власть имущих, выше тебя стоящих? То-то же. Хорошо хоть он осознал вину, степень, тяжесть, глубину, извинился и развернулся.
Далее требование об остановке около знака «Stop-контроль» было нарушено водителем мерседеса чёрного цвета, который, не реагируя на взмах жезла и свисток спохватившегося от такой наглости Когалымова, промчался с приличной скоростью.
— Вот совсем охренел, козёл! — выругался, провожая взглядом удаляющееся авто. — Вот как его в чувство привести? — задал риторический вопрос лейтенант милиции Когалымов, знающий, что сын директора местных электросетей ведёт себя так нагло, потому что у него есть визитная карточка командира роты ДПС, в которой служит Александр Когалымов.
Таких водителей сотрудники ДПС называют «позвоночные». Если таких остановить, то по звонку вышестоящего начальства (или влиятельного человека, указанного на визитке, надменно предъявляемой нарушителем сотруднику ГИБДД) придётся наглеца отпустить. Коррупция? Нет, что вы, «деловые связи».
— Вот на кого писать? — снова ударился в риторику милиционер (имея в виду выявления административных нарушений и составления протоколов), поднимая вопрос о палочной системе в органах внутренних дел на обсуждение коллективом. Хочешь не хочешь, а десять протоколов за смену дай, да ещё и выполни свою первоочередную задачу на КПМ: найди наркотики и оружие!
В каждую роту ДПС входят взвода и, если есть, КПМы. «Взводники» занимаются выявлением административных нарушений ПДД: скорость, сплошная, пьяные. С них так преступления не требуют, точнее выявление уголовных преступлений. А вот контрольный пост милиции по природе своей представляет собой заслон для жуликов
[3]: не каждый поедет или повезёт что-то запрещённое, зная, что впереди милиционеры.
— Ставь этого! — скомандовал начальник смены, вышедший из здания КПМ, — поковыряйте его!
Автомобиль российского производства, старенький, с молодого вида водителем, сразу привлёк внимание опытного сотрудника милиции. «Поковырять» означало досмотреть транспортное средство, и, по убеждённости старшего смены, желательно было залезть в карбюратор, а вылезти где-нибудь в выхлопной трубе с горсткой наркотиков! В каждой старой машине с молодёжью внутри — он видел преступников. Отчасти он был прав, но в процентном соотношении и трудозатратах эта теория подтверждалась редко.
— Здравствуйте, инспектор ДПС Когалымов, водительское удостоверение, пожалуйста, и свидетельство о регистрации транспортного средства.
— Вот, пожалуйста, — покорно передал документы молодой водитель.
— Страховочку, пожалуйста.
— Вот.
— Куда направляетесь?
— К девушке, в город.
Все документы были в полном порядке, даже подписи на страховом листе и в доверенности выглядели одинаково. А это было любимое нарушение ДПСников, поскольку, приходя в страховую фирму, собственник сам расписывается в полисе. Когда же доверенность выписывается от руки, как правило, это делается на коленке, быстро, конечно с устного волеизъявления владельца автомобиля, но рукой водителя, которому доверяют. И как следствие, подписи разные, а это уже тянет на подделку документа! Правда, как выяснилось позже, не дотягивает до возбуждения уголовного дела, поскольку в законодательстве указано, что, подделав документ, злоумышленник должен приобретать какое-либо право воспользоваться им. А доверенность на автомобиль даёт право на пользование (вроде даже слова точь-в-точь совпадают), но это такое право, от которого корысти, ущерба ноль. То есть подделав доверенность на получение в банке энной суммы — тут да, ущерб будет, гражданин воспользовался, получил, потратил по своему усмотрению деньги. А здесь, простите, никак, просто проехал на машине. Но, естественно, водители об этом не знали, и тогда серьёзный инспектор заглядывает водителю в душу с фразой:
