В этот момент часы снова пробили. В полу открылся лаз, и девушка с воплем рухнула в пропасть. Кристина сделала всё возможное, чтобы не закричать самой. Ну и методы!
— На сегодня достаточно, — раздался голос доктора Девье.
* * *
Она осталась одна перед двумя докторами. Снова очень захотелось облизать губы. Кристина приказала себе соблюдать вежливое спокойствие и медленно, учтиво поклонилась докторам.
— Добрый вечер, — сказал доктор Девье, протягивая руку, — Луи. Вы только что были свидетелем нашего очередного эксперимента.
Кристина пожала руку. Она была сухой и холодной, без любого намека на дергающиеся мышцы.
— Очень приятно, — сказала девушка, — для этого я и прилетела, чтобы лично убедиться в прогрессе.
Где ж ты врать-то так научилась, а, подруга? Впрочем, чего ещё ожидать от выпускницы дипломатического интерната?
— К сожалению, прогресс идет не так быстро, как хочется, — спокойно сказал Девье, — процесс несовершенен.
Кристина сделала лицо удивления.
— В чём же несовершенство? — спросила она. Девушка сразу решила провести этих типов через аутодафе, чтобы понять их искренние намерения. Этим она убивала двух зайцев: во-первых — вносила некоторую сумятицу в ряды противника, а во вторых — могла получить таким образом дополнительные сведения, которые ей были необходимы.
— Девушки должны ненавидеть тех, кто довел их до наркотической зависимости и надругался над ними. Мы учим этому, однако пока они чувствуют ещё свою вину. Мы не можем пробудить в них гнев.
— А-а-а, — задумчиво протянула Кристина, — но центр ждет, мы должны получить готовый материал как можно быстрее.
Ты хоть сама-то поняла, что сказала?
— Вы его получите, — сказал Девье, — я обещаю вам.
Я вижу, что вас озадачила наша клиника?
— Признаться, да, — честно сказала Кристина.
Девье мягко улыбнулся, хотя эту улыбку можно назвать и оскалом.
— Методы великих новаторов весьма часто озадачивают обывателей, — отчеканил доктор.
Боже, как он самокритичен.
— Я разработал метод лечения от наркомании, — пояснил Девье, — в основе которого лежит хрупкое когнитивное воздействие. Поэтому наши пациентки помещаются в особые условия и подвергаются обработке.
— А ваши лаборатории? — спросила Кристина. — Препарат?
— Препарат является лишь прологом к воздействию на сознание, он должен освобождать сознание, и лишь потом мы можем осуществлять воздействие. Мы постоянно совершенствуем препарат, в надежде на получение оптимальной комбинации.
— Вы хотите сказать, что в скором времени препарат может автоматически воздействовать на сознание? — спросила Кристина.
Она надеялась, что это было сказано не слишком испуганным тоном.
— В этом наша цель, — улыбнулся Девье, — однако, как я уже говорил, мы далеки от совершенства. Все время находимся где-то рядом, но не можем понять, поэтому происходят эксцессы.
— Как в случае с этой… Дашей. — Кристина сделала вид, что небрежна к пациентам.
— Например, да.
— Чем вы объясняете подобное? — спросила Кристина.
— Скорее всего смесь стресса и перемены обстановки, — откликнулся Девье, — ведь подумайте о контингенте, с которым мы работаем! Школьницы, студентки, все несовершеннолетние. Их психологическая структура гораздо крепче, чем у взрослых особей.
Материал, особи, фыркнула про себя Кристина, это у них профессиональная деформация или они действительно не считают их за людей?
— Здесь мы пытаемся вскрыть защиту, — продолжал Девье, — и психика начинает бунтовать.
— И что вы делаете в таких случаях? — спросила Кристина.
— Увеличиваем дозу препарата, — сказал Девье, — возможно, это рискованно, но смертельных случаев не было. И к тому же их всё равно не будут искать, ведь они…
— Уже мертвы, — изобразила фальшивую улыбку Кристина, стараясь сохранить спокойствие. Она чувствовала на себе пронзительный взгляд доктора. Ничего, она тоже умеет делать каменное лицо.
— Совершенно верно, — улыбнулся Девье, — так что вы можете передать в центр, что мы полностью держим наше слово.
— У меня и в мыслях не было подозревать вас в обратном, — сладко пропела Кристина, — безусловно, мне будет о чём доложить.
Если, конечно, выберусь отсюда, мелькнула мысль. Только оставлять здесь этих девочек не хотелось. Интересно, сколько пациентов было здесь до этой группы и где они сейчас?
— Однако я надеюсь, что вы не покинете нас в ночь? — спросил Девье. — Я имею смелость предложить остаться у нас, если вы не против. Вы бы могли понаблюдать за материалом.
— О-о-о, — улыбнулась Кристина, — это было бы превосходно, тем более что доктор Перрен уже подобрала мне палату. Она предложила понаблюдать за материалом в естественной среде.
С лица доктора Девье не сходила благостная улыбка. Вот так рождаются страшилки о докторах.
— Тогда вы можете полностью положиться на доктора Перрен, — сказал он, — к сожалению, я не смогу оказывать вам столько времени, сколько хотелось бы. Исследования, сами понимаете. Но не беспокойтесь, доктор Перрен будет полностью в вашем распоряжении.
Кристина встала и легко поклонилась.
— На большее я и не надеялась, — сказала она, вновь демонстрируя самурайское спокойствие.
Внутри же бушевал океан мыслей, который сворачивался в очень неприятный клубок, внутри которого было очень холодно и страшно. Пятнадцать девушек, похищенных по приказу своих женихов, официально считающихся мертвыми, похищенных и спрятанных здесь в клинике. Они подвергаются самым разнообразным экспериментам с сознанием. Зачем? Для чего? Кристину мучали очень дурные предчувствия.
* * *
Покровская сидела в одном из прибрежных кафе и, уткнувшись взглядом в колышущийся кофе, размышляла. Словно бы коричневый напиток мог ответить на все её вопросы. Информации стало чересчур много. Вновь надо было все рассортировывать. Итак, за разработкой препарата стоит Александр Верховский. Опуская все прочие моменты, Наташа не сомневалась в его таланте и способностях, однако где Верховский раздобыл финансовый капитал на продолжение исследований? А ещё скрытность. Откуда все это у молодого ученого? Для такого нужен спонсор. Это должна быть или крупная промышленная компания, или спецслужбы. Покровская почему-то склонялась ко второму варианту. Теперь Сабуров. То что он рассказал о маршрутах перевозок, наводило на самые печальные мысли, однако давало реальную зацепку. И все же тот страх, который засел в сознании Сабурова, эхом отдавался в её голове. Ведь она вторглась на территорию такого противника, который для достижения своей цели не остановится ни перед чем.
