— Власть над миром, — усмехнулась Кристина, — а я-то думала, что услышу что-нибудь новенькое. Это идея такая древняя, как сам мир, и невыполнимая гораздо более гениальными умами.
— Вы напрасно провоцируете меня, — ответил Тополевич, — поверьте, что я мог приказать убить вас, как только вы прилетели в Женеву и даже много раньше.
— Что же вам помешало? — притворно удивилась Кристина.
И правда, что?
— Вы меня заинтересовали, — сказал Тополевич, — ведь никто кроме вас не смог проанализировать взаимосвязь между пропавшими девушками и моей клиникой. Никто кроме вас не связал этих девушек с убийством адвоката Чилуэлла. Это ведь вы подняли ту старую историю. Ваша кипучая деятельность здесь доставила мне массу неприятностей. Мне было интересно посмотреть, что вы за человек, Кристина Левонова.
Ах вот так, усмехнулась про себя Кристина, ей до сего момента не приходила мысль о собственных гениальных возможностях. Наоборот, она была уверена, что провалила все, что можно, выставив себя форменной слонихой. А тут ей даже комплименты раздают. Всё чудесатее и чудесатее.
— Мне было любопытно знать, кто стоит за моими проблемами. Кто дергает и перерезает те невидимые ниточки, которыми я управляю. Я не был удивлен, когда узнал, что это вы. Только вы, с вашей столь причудливой логикой и сумрачной гениальностью, могли решиться бросить мне вызов. Возможно даже, я бы предложил вам работать на меня, — продолжал Тополевич.
— Я сейчас просто закричу от счастья, — сказала ему Кристина, — прыгать, извините, не могу. Пожалуй, меня устроит ваша служба безопасности. Я бы первым делом провела расследование и выяснила, кто стоит за убийством Джеймса Чилуэлла и Кати Кирсановой.
Девушка послала Тополевичу ещё один дипломатический прием — широкую улыбку в комбинации со сверкнувшими глазами.
— Пожалуй, я ошибся, — заявил Тополевич, — вы лишь жалкая ищейка, которой изменила удача. Поэтому вернемся к моему первому вопросу. Вы работаете на Верховского?
— Вы уже знаете ответ, — улыбнулась Кристина.
У неё мелькнула мысль сказать да и понаблюдать за его реакцией. Однако оставить его в неведении будет гораздо лучше.
Продолжения разговора не получилось. Одна из панелей сбоку отодвинулась и в зал шагнула Дарья.
— Вас хочет видеть доктор Перрен, — сказала она, — это срочно.
Дарья знает, кто он, поняла Кристина, значит, связана с ними. Скорее всего её специально подсадили к Терехиной, в надежде, что она начнет что-то выбалтывать. Дешевый прием.
— Благодарю, — сказал Тополевич, — я сейчас буду, — он повернулся к выходу.
— Последний вопрос, — окликнула его Кристина, — вы подсадили Марту Васкес на греларозол и получили с её семьи немаленькие деньги, а потом стали за ней охотиться. Зачем?
Тополевич остановился в дверях.
— Моим врачам понадобился образец её крови, — небрежно сказал, — они утверждали, что её лечение проходит не так, как должно происходить. К тому же девчонка пару раз подглядывала за нашими играми и могла кое-что рассказать.
— Занятно, — сказала Кристина, — охота на маленькую девочку входит в план помощи заблудшим пациенткам.
Тополевич усмехнулся.
— Если вы вздумали обратить её, — глянул он на Терехину, — то это напрасно. Они полностью в моей власти.
— Не сомневаюсь, — сказала Кристина, — они действительно мертвые. Не случайно её собственная мать опознавала.
В этот момент Кристине показалось, что в глазах Даши загорелся огонек. Впрочем, скорее всего показалось, потому что она лишь холодно и демонстративно отвернулась. Тополевич засмеялся.
— Видите, — сказал он, — для них более нет другой жизни. То же вскоре произойдет и с вами.
— То есть? — не поняла Кристина.
С лица Тополевича не сходила улыбка.
— Вы сумеете на себе испытать все свойства нашего замечательного препарата, — сказал он, — вы же так хотели их узнать. Но сперва мы остудим ваш пыл. Отведите её в келью.
Подошли два здоровых охранника и стащили девушку на пол. Ноги почувствовали твердость. Уже хорошо. В такие секунды она всегда завидовала Ксении. Та бы сейчас два раза махнула ногой и разметала бы этих ребят по стенам. Иногда всё же полезно иметь что-то кроме головы, заключила девушка.
* * *
Длинный коридор с тонкими бордовыми обоями на стенах. Стены украшали приваренные литые головы экзотических животных, в которых были проделаны отверстия для люминесцентных ламп, освещавших коридор мрачным тусклым светом. Собственных шагов девушка не слышала, пол был укрыт мягким паласом, наподобие того, что был внизу. Коридор был пуст, по крайней мере на первый взгляд.
Пожалуй, надо было взять кого-то из парней, устроить небольшую бучу внизу, отвлечь охрану. Почему умные мысли приходят поздно?
Коридор заканчивался единственной дверью. Авалова поднесла карту к считывателю. Замок щелкнул. Дверь распахнулась.
За дверью был ещё один коридор, но уже без освещения, хотя по покрытию, наверное, был оформлен аналогично первому. Электричество, что ли, экономят, пошутила про себя девушка. Она достала фонарь и осветила им путь.
Пневматическая панель, вспомнила Ксения, на записи был слышен этот звук. Значит, верно. Кирсанова была здесь и здесь же что-то видела или кого-то.
Второй коридор состоял из множества дверей. Все они были закрыты. Ксения уперлась в чугунную голову орикса.
— Надо же, какая встреча, — сообщила она себе самой, — и куда мне дальше?
Девушка махнула одиноким лучом фонаря. Горизонтальный столб света очертил контуры проема — арки. Коридор поворачивал влево и на этом заканчивался, упираясь в большую комнату.
Кирсанова стояла здесь, на этом самом месте. Она пришла, чтобы найти подруг, но увидела нечто другое. Она увидела «его». Она говорила на записи «я увидела его». Но кого его? Кто это же был в ту ночь?
В комнате был спертый запах. Ксения внюхалась, как французский дегустатор вин, втягивая воздух длинными медленными вздохами. Ну вот, появился ещё один вопрос — чем это так воняет? Ближайшее, с чем это можно было сравнить, это аммиачная вонь, запах также иссушал слизистую, но кроме того, в нем угадывались сера и что-то еще, отчего у неё перехватывало дыхание.
Девушка шагнула ещё вперед. Воздух изменился, теперь откуда-то дул легкий ветерок. Оказалось, что комната упирается в террасу. Ксения открыла дверь. Снова звук пневматики. Была ли девочка здесь? Под ногами заскрипели половицы. На неё навалились крики чаек и соленый морской воздух.
Катя зашла сюда. Видит «его». «Он» не один. С кем? С кем-то таким, кто не хочет, чтобы его здесь видели. Он готов убивать, чтобы его здесь не видели. Охотнице приказывают устранить Катю.
Вот почему её убили. Она видела эту встречу.
