— Прошу прощения, — сказал сержант, — у меня нет об этом сведений. Нам приказали перекрыть площадь и никого не впускать, и не выпускать.
Ксения вздохнула. Этого она и боялась.
— Сержант, — успокаивающе начала она, — происходящие сейчас события, — это не просто протесты, это попытка государственного переворота. Необходимо немедленно снять оцепление и арестовать зачинщиков этого мятежа.
— Простите, — сказал сержант, — у нас нет на это права.
Мы только наблюдаем, но не вмешиваемся.
Разговор прервал сильный хлопок, потом ещё один и отрывистый крик «Снайпер!», «Снайпер на крыше!».
Хлопки были как будто сигналом. Тут же после выстрелов воздух разорвало ещё несколько хлопков, но ближе — это стали закидывать петардами спецназ. Кто-то из «Сокола» дрогнул и выскочил из цепи, и толпа с дикими криками «Убийцы!» ринулась на оцепление, кто с битами, кто с цепями, кто ещё с чем, затем в ход пошли зажигательные бутылки. Тот сержант, что разговаривал с Ксенией, уже лежал, истекая кровью, а два молодых парня срывали с него шлем и бронежилет. Вскинув пистолет, Авалова не целясь открыла по ним огонь. Мародеры рухнули на землю.
Толпа прорвала строй «Сокола» и ринулась в сторону гостиницы. Ксения видела людей с налившимися кровью глазами, которые подобно разъяренным быкам неслись туда, откуда раздались выстрелы.
Большего она разглядеть не сумела. Сзади что-то громыхнуло, и её отшвырнуло в сторону. Когда девушка сумела подняться, то увидела, что вертолет, из которого она только что выпрыгнула, теперь был объят краснооранжевыми языками. Похоже, обратно им было выбираться не на чем.
— Что здесь за чертовщина? — крикнул Рауш. — Они с Мациевским только смогли подобраться к месту действия. Верховский занимался тем, что, зажимая кровоточащую рану, которая, вероятно, образовалась при взрыве вертолета, оттаскивал в сторону пострадавшего сержанта.
— Я не в курсе деталей! — крикнула Ксения. — Похоже, кто-то устроил стрельбу и это спровоцировало толпу на прорыв оцепления. Мы опоздали.
Это было горькое осознание правды, ужас трудно было понять из-за внешнего шока ситуации.
И это осознание определило для Ксении многое.
В душе её сейчас бушевала буря, сравнимая с самым сильным живым ураганом. Вся нынешняя ситуация означала, что всё, что она делала, всё, что делали с ней…
Всё, что довелось пережить окружающим её людям, все смерти…
Всё было напрасно.
Потому что всё это было ради того, чтобы остановить то, что произошло сейчас.
Для этого было сделано всё. Но ничего не вышло.
Справедливость, которую она пыталась защитить, теперь валялась в пыли. Она была раздавлена тем, что произошло сегодня.
Вся её жизнь теперь превратилась в большой мыльный пузырь, и он был так тонок, что один вид площади молотом разметал его в прах.
Она приняла удар. Она была Ксенией Аваловой. Все последующие минуты с момента прибытия она хладнокровно оценивала риски: идти в гостиницу или развернуться и уйти. Она понимала, что ни один из вариантов сильно ничего не изменит.
Но поскольку она была Ксенией Аваловой, лопнувший пузырь вновь стал камнем. Эмоции уступили место хладнокровию.
Факт был один.
Справедливость, которой она служила, сейчас была в руках плохих парней, и Ксения Авалова решила вернуть её обратно!
* * *
Как уже упоминалось, глобальный захват власти нужно осуществлять по инструкции.
Когда у вас есть инструкция, вы можете сделать любую конструкцию. Важно только сохранять спокойствие, если хотите получить желаемый результат.
А ещё у каждого плана глобального захвата власти должна быть своя кульминация. Кульминация, которая позволит вам отринуть обывательскую мораль, ничтожные принципы гуманизма и при этом не рисковать оказаться белой вороной в стае черных. Истинное мастерство — это не маскироваться под черную ворону, а перекрасить всех в белый цвет. Заставить играть по собственным правилам. Для этого и нужна кульминация.
Нападение протестующих на гостиницу, где собрались видные представители стран мира, безусловно, такая кульминация. Нет, это не финал событий. Финал наступит позже, примерно к утру, когда по Центральному республиканскому телевидению будет объявлено о введении чрезвычайного положения, запрете любых политических партий и организаций в целях сохранения целостности государства, противодействии хаосу и анархии и провозглашении Директории. Нет, это именно кульминация. Момент наивысшего напряжения, до которого ещё можно было повернуть ситуацию вспять. После нет. Ни у кого не получится, потому что события начинают принимать объективно-фатальный смысл, из которого один выход, ради которого они это всё и затевали.
Толпа ворвалась в гостиницу. Закидывала петардами холл, растекалась по лестницам и коридорам с единственной целью — найти того, кто, по их мнению, был виновен в происходящем.
Сделать так, чтобы толпа нашла этого виновного, — это последний штрих в плане, ведь от него, этого виновного, всё равно нужно было избавляться. Сделать это чужими руками есть лучший вариант. Дополнительное доказательство того, что эти руки потом нужно отрубить.
А если пострадают при этом иностранные граждане, это будет просто прекрасно. После этого вам необходимо будет установить диктатуру. От вас этого просто потребуют.
Кричащая и визжащая толпа проломила тяжелые двери конференц-зала. Сопротивления им никто не оказывал. Там были лишь недвижимые тела. Толпа стала раскидывать документы, переворачивать мебель. Кто-то стал пинать людей. Требуя от них что-то. Они не могли ответить. Это привело толпу в ещё большую злость. С гостей конференции стали срывать часы, драгоценности, кошельки, какие-то гаджеты. После чего беспомощные тела подхватили на руки и стали выкидывать из конференц-зала в холл, одно за другим, как бревна. Зачем?
Вряд ли кто-то из находившихся в зале мог вразумительно ответить на этот вопрос. Не только великоросский бунт бессмыслен и беспощаден. Любой бунт бессмыслен и беспощаден. И именно такой бунт вам нужен, чтобы добиться желаемого. Но, конечно, особую эффективность плана вы достигните, только когда управляете обеими сторонами и заранее знаете, как именно будет развиваться ситуация. При таком раскладе вам остается только наблюдать за всем со стороны. То, что вам нужно, произойдет само по себе. Успех локальной акции даст вам повод для дальнейших манипуляций. Уже глобальных. Действуй локально — думай глобально, это есть высший приоритет.
Успешная локальная акция в Понти́и была задумана не просто как однократный успех, но как приказ, как руководство к действию остальным. Они уже были готовы к моменту кульминации, везде, где потребуется. Поэтому события в Понти́и стали ядром, картечью, которая взорвалась мелкими шариками цепной реакции выполнения приказа.
Везде.
За исключением Понти́и.
