— Знаете, — прошелестела Ольга, — это была смертная скука, — слушать душевные переживания семнадцатилетней девчонки. Ужасно неинтересно: «Ай-ай-ай, почему мальчики клюют на таких девиц… Анастасию же интересует только успешность Саши, она привыкла брать всё готовое… Как это так, возле Анастасии и один вертится, и второй… Неужели Саша забыл ту ночь после моего дня рождения…»
Ольга расхохоталась леденящим смехом, от которого душа уходила в пятки. В этой девушке не было ничего живого, один могильный холод. Ксения начинала понимать ужас видевших её. От неё правда наступало оцепенение.
— Уныло, — сказала Ольга, — не правда ли? Но я была терпелива. Я выслушивала, подсказывала и самое главное, я узнавала то, что мне было нужно. Я узнала, что Шурочка очень вхожа в дом к Чилуэллам. Я даже посоветовала ей завести роман с Томасом. Правда, жаль, что эта мысль мне пришла в голову не раньше того, как он влюбился в эту Русакову. Впрочем, я и так смогла завершить свое задание. Придумала альтернативный план.
— Уверена, никто не предполагал, кто вы такая на самом деле, — быстро проговорила Ксения.
Ольга отрешённо кивнула.
— Да, — небрежно бросила она, — видите ли, Ксения Игоревна, если я вознамерюсь кого-то очаровать, то обязательно сделаю это! Уж будьте уверены. Я стану всем для этого человека. Вместилищем его самых потаенных глубинных страхов.
— Полагаю, что и для Кати Кирсановой тоже? — спросила Авалова.
— Конечно, — сверкнула глазами Охотница, — она прибежала ко мне из казино вся перепуганная. Как же это было забавно: «Я видела там то, что не должна была». На самом деле мне не хотелось её убивать, но приказ есть приказ, вы сами это понимаете. Она слишком много знала, чтобы продолжать жить. Хотя скоро то, что задумано, перестанет быть тайной, но тогда её неуемное желание спасти подруг могло привести к нежелательным последствиям.
— Иначе у вас не было бы повода выводить протестующих на улицы, — бросил Мациевский.
— Естественно, — сказала Ольга, — теперь же, после того как обезумевшая толпа разгромила гостиницу и напала на международных гостей, поднимется волна возмущения. И жители не только страстно поддержат новое правительство, но и потребуют его создания.
— Вижу, вы все предусмотрели, — сказала Ксения, — кроме одного. У нас есть запись. Та самая, которую сделала Кирсанова в ночь убийства. На минуту ей показалось, что лицо Охотницы дернулось в сомнении.
— Блеф, — отрезала Ольга, — эта запись была уничтожена вместе с Кирсановой.
Ксения позволила себе легкую усмешку.
— Возможно, вы и уничтожили какую-то запись, — сказала она, — но настоящая всё это время лежала у вас под носом, в казино. И мы знаем, кто ваш хозяин.
Ольга вновь засмеялась.
— Дешевый прием, эта запись не изменит ничего ровным счетом. Возможно, я даже дала бы вам шанс озвучить это, но у меня на вас другие планы.
— У меня на вас тоже, — бросила в ответ Ксения, — вы пойдете с нами.
— Поэтому не пытайтесь сбежать, — добавил Рауш.
Оперативники заняли позиции по бокам и вскинули пистолеты, преграждая Ольге путь.
— Бежать! — захохотала Охотница. — От вас? Не вижу ни малейшего повода, или, по-вашему, я разыграла всю эту комбинацию, чтобы сбежать? Знаете, у меня есть более интересные мысли о том, на что лучше потратить жизнь.
Ксения чувствовала, что в стоящих рядом с ней закипал гнев, и они даже не пытались его укротить. Но сейчас это самая лишняя эмоция. Охотницу можно только перехитрить. Ксения была мастером боевых искусств и знала, что самое важное это тайминг. Удар нужно нанести тогда, когда его следует нанести не раньше и не позже, иначе поражение.
— На вашем месте я бы отнесся к предложению со всем вниманием, — посоветовал Мациевский.
Охотница осклабилась.
— Это вам надо быть внимательнее, — сказала она, — я отрицательная точка.
Внезапно Ксения почувствовала и почувствовала раньше, чем поняла.
— Назад! — крикнула она.
Но было поздно. Из спокойно прижатой к бедру правой руки Ольги с характерным щелчком вылетело лезвие. Рука взлетела вверх.
Мациевский прижал руку к окровавленной шее и бухнулся на колени.
— Совсем не больно… — прохрипел он.
Следующий удар пришелся в грудь Раушу. Он умер не успев упасть.
Одновременный быстрый дзёдан впечатался Верховскому в кадык. Молодой человек захрипел и осел на пол.
— Видите ли, — мягко сказала Охотница, подарив Ксении ехидный взгляд, — я несколько сильнее вас.
Ксения сумела отскочить от обрушившегося на её голову клинка и, перекувырнувшись, заняла стойку.
— У меня другое мнение по этому поводу, — отчеканила Авалова.
Охотница вежливо улыбнулась.
— Посмотрим, — скривила она губы, — больше вы не будете стоять у нас на пути.
— Любая самоуверенность есть слабость, — изрекла Ксения, — ваша ненависть вас и погубит. Сдавайтесь и получите шанс уцелеть.
— Не думаю, что шанс мне понадобится, — последовал ответ.
Охотница прыгнула, и они встретились. И тогда их осталось двое. Свет против тьмы. Конфликт, лежащий в основе мироздания. Победитель получает все.
* * *
На балконе над бушующим пожаром Ксения сражалась с ожившей тенью. Сражалась не за мир, не за справедливость. Сражалась за право людей жить обычной жизнью.
Со стороны бой казался прекрасным. Две девушки сражались с запредельной скоростью. Ольга стремительно размахивала обеими руками, пытаясь оттеснить Авалову к краю, откуда словно из гигантского вулкана поднимался столб дыма. Ксения старательно уворачивалась и даже умудрялась время от времени наносить ответные удары. Обе были как будто отражением друг друга. Ксения приняла эту бешеную скорость, злость, ярость, с которой Охотница наступала на неё. Приняла и отражала её, не впуская в себя.
Очередной удар. Сжатый кулак Охотницы вылетел вперед, Ксения вновь увернулась, кулак скользнул по её предплечью, и смертоносное лезвие уперлось в стену. Ксения моментально выпрыгнула в воздух и ударила Охотницу ногой в шею. Девушка чуть покачнулась, но устояла. Ответная серия её ударов была невероятно быстрой и подстегиваемой бешеной яростью. Она ждала, когда Ксения устанет отбиваться и откроется, чтобы нанести один решающий удар.
Очередной быстрый удар. Ксения увернулась, присела, вновь увернулась в кантилевере и, ухватившись одной рукой за висящий трос, стремительным прыжком перелетела на возвышающийся над гостиницей башенный кран. Ей нужна была передышка.
Охотница с небрежным оскалом на лице последовала за Ксенией. Перекувырнувшись в воздухе двойным сальто, она приземлилась на металлическую стрелу.
