— Историей? — переспросила Анастасия.
— Со всем тем, что произошло с тобой в Женеве, — пояснила Эльмира. — Всё, что с тобой происходит сейчас, связано с тем, что случилось тогда, и ты должна найти тех людей, которые были с тобой тогда, не только Верховского, но и Тома Чилуэлла.
Анастасия округлила глаза.
— Тома? — спросила она. — Ты думаешь, что это он? А ведь верно, и как я сразу не поняла! Кто, если не он? После всего того, что случилось, он может считать, что я виновна в его падении. Он ведь явно с помутненным рассудком, а такой человек способен на всё.
Про Тома Эльмира не знала, а вот у Анастасии рассудок явно помутился. Её нервная система была настолько расшатана, что Анастасия ухватилась за первое попавшееся имя и даже объяснение придумала. Имя Тома Эльмира назвала не потому, что считала его виновным, а потому что всегда считала эту историю какой-то недосказанной. В ней все было очень просто и ясно, кроме одного факта, о котором уже все забыли: пропажи документов Чилуэлла-старшего. Документов, которые касались препарата, очень похожего на греларозол. Эльмире почему-то всё время казалось, что все те события, которые происходят с Анастасией, как-то переплетены с ней самой, что преступник, который преследует Анастасию, связан с её расследованием о греларозоле. Что это всего лишь наваждение или же интуиция? Может быть, если она поможет Анастасии, это поможет и ей?
— Не торопись с выводами, — произнесла Эльмира, — ты ведь так говоришь лишь потому, что фамилия Чилуэлл очень легко объясняет все события, с тобой происходящие. Поскольку он уже один раз совершил над тобой зло, на него можно списать и это. И ты не хочешь думать о единственном оставшемся кандидате. И не отпирайся. Ты знаешь, что я права.
— Я могу себе представить, что ты сейчас скажешь, — фыркнула Анастасия, — но ни тебя, ни Светы там не было. А я была, я это видела! И я могу ответить за свои слова.
— Возможно ты и права, — согласилась Эльмира, — а кстати, почему ты не сказала Аваловой?
— Не сказала что? — удивилась Анастасия.
— О Светлане, — хитро улыбнулась Эльмира, — об их романе с Томом.
Анастасия недовольно нахмурила брови.
— Это ничего не меняет, — сказала она, — какая разница, что было до, когда произошло после.
— Вовсе нет, — не согласилась Эльмира. — Факт этих отношений может в корне изменить всю расстановку фактов, особенно если они встречаются до сих пор.
Неожиданная мысль пролетела в голове Эльмиры. Что, если Шурочку убили, чтобы больше не осталось подозреваемых кроме Верховского? Что, если молодого человека таким образом подставляют? Правда, как это разузнать? А узнать это можно действительно только найдя Чилуэлла.
— Ты должна лететь туда, — сказала Эльмира, — где все началось. Ты должна трезво проанализировать все, что с тобой произошло. Когда ты проанализируешь, ты сама поймешь, кто твой враг. И я тебе в этом помогу!
— Правда? — спросила Анастасия.
Эльмира заметила, что её подруга просветлела, в первый раз за время разговора.
— Истинная, — сказала Эльмира, — и я даже знаю, с чего начать!
* * *
Ведомая доктором Перрен, Кристина шла по коридорам клиники. Коридоры были длинными, с вытянувшейся вдоль стен колоннадой из пенобетона. Пахло стерильностью и свежей побелкой, отчего немного першило в горле, наверное, с непривычки. В отличие от тех коридоров, по которым она шла в одиночестве, здесь сновали персонал и пациенты, точнее, пациентки, лиц мужского пола она пока не видела, за исключением персонала, который и сопровождал девушек до нужной им двери. Передвигаться самостоятельно здесь было не принято. Персонал, очевидно, выполнял также и роль охраны. Белая униформа и легкие белые кроссовки, вероятно для быстрого перемещения, закрепленная на бедре кобура с торчащим Smith & Wesson 29-й модели.
Девушки заинтересовали даже больше, чем мускулистые охранники, потому как были одеты в обычную одежду. Кто в платье, кто в джинсы, но Кристина не видела ни одну девушку, которая была бы одета во что-нибудь больничное. Это было странно. Обычно так выглядят в доме отдыха, а не в клинике. Говорили все на разных языках, но преимущественно на английском, хотя и с разным акцентом.
Роящиеся в голове вопросы Левонова держала при себе, усиленно делая вид, что любуется окружающей действительностью, ну, собственно говоря, она это и делала, на всякий случай, если вдруг придется быстро уносить ноги.
— У вас серьёзная охрана, — светским тоном заметила Кристина, — я несколько нервничаю при виде оружия.
Она надеялась, что это было сказано достаточно иронично.
— Меры предосторожности, — сообщила доктор Перрен, — оружие охраняет нас от шпионов конкурентов. Много раз они пытались украсть наши открытия.
— Что поделаешь, — сказала Кристина, — мы все живем в мире алчности, такова уж наша природа.
— Здесь алчности нет, — веско заявила доктор Перрен, — наша клиника создана не ради дешёвой наживы, мадемуазель. Доктор Девье работает ради всего человечества.
— Я рада это слышать, — сказала Кристина, — честные люди сейчас такая редкость.
Человечество-то на это соглашалось?
— Доктор Девье стремится укрепить прогресс и спасти множество жизней путем своих открытий.
— Естественное стремление для настоящего гуманиста, — сказала Кристина.
— Мы докажем это на практике, — заявила доктор Перрен, — вы увидите это с очень близкого расстояния.
Веселая перспективка, ничего не скажешь.
Они подошли к одной из панелей, и доктор Перрен мягко повела рукой. Дверь открылась с уже привычным звуком воздушной подушки.
— Мы поселим вас вместе с Софи, — сказала доктор, — она здесь недавно, но уже не боится подвергнуться обновлению.
— Обновлению? — вырвалось у Кристины.
— Да, — кивнула доктор Перрен, — это наша конечная цель. Очистить материал от всех старых когнитивных способностей. Научить их смиренному мышлению. Превратить их в хороших послушных девочек.
Смиренное мышление, усмехнулась Кристина, неплохое название, а главное — многозначительное. Вот уж кто-нибудь попробовал бы её смирить.
— Это Софи, — представила доктор молоденькую девушку, сидевшую спиной к гостям. Кристина вначале её даже не заметила. Девушка явно и сама не замечала окружающих, мирно покачиваясь из стороны в стороны с полностью отсутствующим видом в глазах.
— Думаю, вы найдете общий язык, — продолжала доктор, — ваша кровать там — она махнул рукой в сторону аккуратно застеленной кровати у стены. Кристина не преминула отметить, что окон нет ни в коридоре, ни в палате. Лишь одни белые стены. Не мудрено и с ума сойти.
— Если что-то понадобится, нажмите это, — доктор указала на белую клавишу, сходную с выключателем, — появится наш сотрудник.
