— Да.
— В спальню?
— Да.
— Где мистер Эндикотт обнаружил оружие, которое было при вас?
— Да.
— Что он с ним сделал?
— Отобрал оружие и упрекнул меня за то, что я взяла его с
собой.
— И что произошло затем?
— В дверь позвонили. Мистер Эндикотт сказал, что это мистер
Хейл и что я должна его извинить.
— А потом?
— Потом он спустился вниз и пробыл там минут пятнадцать,
когда позвонили снова, и мистер Эндикотт открыл дверь обвиняемому.
— Вы точно знаете, что это был обвиняемый?
— Я слышала его голос.
— Вы знали обвиняемого?
— Да.
— И узнали его голос?
— Да.
Что сделал мистер Эндикотт?
— Повел мистера Энсела… я имею в виду обвиняемого, наверх, в
свой кабинет.
— И этот кабинет находился рядом со спальней, где были вы?
— Да.
Что произошло дальше?
— Мистер Эндикотт извинился перед обвиняемым, вошел в
спальню и сказал, что ситуация оказалась сложнее, чем он ожидал, и что мне
лучше уйти домой, но он обязательно свяжется со мной и договорится о встрече.
— И как же вы поступили? — Поведение Куинна выдавало его
крайнее удивление происходящим.
Свидетельница должна была плакать, биться в истерике и
неохотно давать весьма неприятные для нее показания, а вместо этого она сидела
абсолютно спокойно и отвечала на вопросы без малейших признаков смущения.
Окружному прокурору следовало пребывать на грани паники при виде того, как
тщательно сконструированное им дело разбивается вдребезги, но Эрвин оставался
хладнокровным, вежливым и ироничным, сохраняя выражение лица человека, который
мирится с тактикой мелкого крючкотворства, избранной его оппонентом, только
потому, что не желает тратить время суда на протесты.
Помощник шерифа прошел по проходу на цыпочках и передал мне
сложенный лист бумаги. Это было сообщение от нашего эксперта из Пасадены. В нем
говорилось, что он получил повестку с требованием явиться в суд и захватить с
собой револьвер.
Я понял, что мы идем ко дну, и изо всех сил пытался
встретиться взглядом с Куинном, прежде чем он задаст последний, роковой вопрос.
— Что вы сделали потом?
— Я вышла из дома, оставив оружие в спальне на бюро.
— Кто был в спальне?
— Покойный Карл Эндикотт.
— А где был обвиняемый?
— В соседнем кабинете.
— Это все, — сказал Куинн и сел. Он походил на человека,
обрушившегося всем своим весом на дверь, чтобы взломать ее, и обнаружившего,
что дверь не заперта.
Окружной прокурор благожелательно улыбнулся.
— Это все, мисс Мэннинг. Благодарю вас за откровенное
изложение фактов.
Хелен собралась покинуть место свидетеля.
— Одну минуту, — остановил ее Эрвин. — Хочу выяснить
последний вопрос. Вы уже заявляли то, о чем только что дали показания?
— Да.
— Когда?
— Вчера вечером.
— Кому?
— Двум детективам, нанятым обвиняемым, — Дональду Лэму и
Берте Кул.
— Благодарю вас. Это все.
Хелен покинула свидетельское место.
— В свете показаний этой свидетельницы, ваша честь, — сказал
Эрвин, — я вынужден вызвать еще одного свидетеля.
Он вызвал эксперта из Пасадены.
Эксперт опознал в предъявленном ему оружии то, которое он
получил от нас. Он признал, что почистил револьвер с целью выстрелить из него
проверочной пулей. У него не было доступа к пуле, послужившей причиной гибели
Эндикотта, и следовательно, он не мог определить, была ли выпущена роковая пуля
из этого оружия.
— Если бы вам дали возможность проконсультироваться у
эксперта обвинения и обследовать роковую пулю, вы смогли бы сделать точный
вывод? — спросил Эрвин.
— Думаю, что смог бы, — ответил эксперт.
Улыбающийся Эрвин предложил, чтобы свидетелю предоставили
такую возможность, добавив, что Стивен Бердсли, баллистический эксперт
обвинения, будет только рад сотрудничеству со столь выдающимся специалистом.
Эрвин попросил снова ненадолго вызвать Купера Хейла. Хейл
заявил, что, услышав выстрел, он помчался наверх, обнаружил Эндикотта,
лежавшего на полу мертвым с пулевым ранением в затылке, и что на бюро не было
никакого револьвера.
— Теперь — сказал Эрвин, — позвольте задать вам несколько
вопросов о более недавних событиях, мистер Хейл. Где вы проживаете в настоящее
время?
Хейл назвал свой адрес.
— На каком расстоянии находится это место от ранчо
«Козодой», принадлежавшего покойному Карлу Карверу Эндикотту?
— Прямо по соседству.
— То есть это соседний дом?
— Да.
— Теперь хочу привлечь ваше внимание к ночи перед началом
этого процесса. Не заметили ли вы в указанное время чего-либо необычного в
поместье Эндикотта?
— Да, сэр, заметил.
— Что именно?
— Два человека что-то откапывали в живой изгороди ранчо
Эндикотта.
— У вас была возможность разглядеть этих людей или узнать
их?
— Да. Я узнал их по голосам.
— Не расскажете ли вы нам, что именно произошло?
— В моем доме было темно. Я собирался спать, так как было
далеко за полночь, когда разглядел в окно двух людей в живой изгороди. Мне
стало любопытно, поэтому я накинул темный халат и выскользнул через боковую
дверь. Услышав их разговор, я узнал, что они что-то выкапывают.
— Что было дальше?
— Я услышал, как один из них сказал: «Я нашел это!»
— Вы знаете, кто это сказал?
— Да, сэр.
— Кто?
— Дональд Лэм, детектив, нанятый защитой.
— Вы слышали его голос раньше?
— Да.
— Вы узнали этот голос?
— Да.
— А до того времени вы видели, как кто-то закапывал что-то в
районе живой изгороди?
