— Может, ты и прав. Мне трудно о таких вещах судить.
— Так и ты такой же — хмыкнул оперативник — Тоже занял свое место, то, которое тебе Судьба определила и идешь своим путем, только для тебя размеченным. Разве что денег поднимаешь побольше нашего, да питаешься получше. Горячее небось каждый день употребляешь, щи, борщи, все такое.
— Что до еды — так ты женись — посоветовал ему я — Вон, хоть на Людмиле. Ты же о чем-то с соседкой моей, старой хрычевкой, договорился? Выполни обещанное и получишь жену, умницу да красавицу. Наверняка она готовит так, что пальчики оближешь, небось не городская недотепа, которая в разрезе кулинарии только «Яндекс-едой» пользоваться умеет.
— Стало быть, заглянула к тебе Дарья свет Семеновна — проницательно отметил Николай — Посулила что-то за помощь мне. Полезную хоть вещь?
— Весьма и весьма — не стал скрывать я — Но сказать, что она нашла во мне союзника — это нет. Больно уж туманна обозначенная цель. Какие-то два предмета, да ещё настолько антикварные, что времена древлян да полян помнят… Не нравится мне подобная канитель. Подобные вещи обычно за собой такой ворох проблем тащат, да таких, что никакая награда не компенсирует положенные усилия по их добыванию и усмирению. Довелось мне с парой древних цацек за границей столкнуться, на всю жизнь воспоминания остались. Плюс тут ещё и Марфа фигурирует, а она тетка лютая и, подозреваю, сильно злопамятная.
— Верно мыслишь — кивнул Николай — И я сначала отказаться хотел, да Дара меня в угол загнала. Вернее, не то, чтобы в угол, но там полшага оставалось до того, что или я, или она. Понимаешь, о чем речь?
— Мне рассказали, что у нее во время твоего визита аж стены в доме тряслись от вашей перебранки.
— Так и есть. Короче — вписался я в расклад. Пришлось. Но больше никого в этот тухляк не зову, ни друзей, ни врагов. Мои мне тоже помощь предлагали, но я ответил — нет. И тебе скажу то же самое.
— Можешь даже не говорить, я и сам, знаешь ли, не собирался к тебе в помощники набиваться. У меня вон, своих забот полон рот. Единственное — что хоть за вещицы-то? Интересно же.
— Гребень и кольцо — неохотно буркнул Нифонтов, вставая с табуретки.
— Гребень — это, в смысле… — я обозначил движение, будто причесываюсь.
— Ага. Он стальной, кольцо медное. Бюджетный вариант. Только вот Марфа и то, и другое бережет как зеницу ока. Насколько я понял, это наследие ее предков, вернее, праматерей. И расставаться, тем более в пользу Дары, она с ним точно не желает.
— Плохо твое дело, друг мой Колька — вздохнул я — Ситуация-то патовая.
— Хреновый из тебя шахматист — невесело улыбнулся оперативник — Мы с соседкой твоей не на равных играем. Если ничего у меня до осени не сладится, то она не в убытке окажется, а при своих. А вот я очень многое теряю. Например — надежду на счастье, а это, знаешь ли…
— Будем надеяться на лучшее — приободрил я его — И ещё на то, что подружка моя в клювике хорошие вести принесет относительно проказника Антуана. Хорошо бы его в ближайшие дни схомутать, а то мне на этой неделе надо ещё к родителям на дачу смотаться, проверить, как там они, не надо ли им в чем помочь.
Нифонтов глянул на меня с усмешкой, в которой явно читалось «да-да-да, так я и поверил», но ничего вслух не сказал.
И правильно. Не его дело, куда и зачем я еду.
— Звони, короче — произнес Нифонтов, согнувшись завязывая когда-то дорогие, а теперь изрядно раздолбанные кроссовки — Скажешь, куда и когда подъехать.
— Хорошо. Слушай, у меня ещё один вопрос есть. Скажи, а кто такие ворожеи?
— Промежуточное звено между ведьмами и очень, очень большим геморроем — распрямился оперативник — Ох, что-то в спине хрустнуло! Нет, доконает меня моя работа. А тебе про них накой знать? Они в города не суются, их ареал обитания — сельская местность. С учетом урбанизации, надеюсь, лет через сто-двести они вообще исчезнут как вид. И уверен, что моих будущих коллег этот факт только порадует.
— Все настолько плохо? А я так понял, что они дамы вполне себе мирные, адекватные. Экологию берегут, для этнографов ценность представляют.
— Это да, не поспоришь. Вот только методы у них такие, что даже днем поминать не хочется. А самое главное — ничего никогда доказать в их связи не получается. Все вроде на виду, а доказательств нет. И не только у нас такой облом с ними, я отчеты девятнадцатого века листал — там та же самая канитель.
А я ему больше, чем Максиму верю. Мне сразу показалось странным, что фемин, исповедующих непротивление злу насилием, не перебили до нашего времени. Не бывает такого в Ночи. Тут либо ты ешь, либо тебя. Третьего не дано, если не считать ситуации, когда тебя не трогают, потому что боятся.
— Ты не ответил на вопрос — в какой плоскости у тебя к ним интерес? Если деловой — лучше плюнь и забудь. Или попробуй у Марфы кольцо и гребень для меня спереть, это более безопасное занятие.
Хотел я у него ещё про представителей мужского пола, что иногда встречаются в общинах ворожей кое-что узнать, но подумал, подумал и не стал. Не время и не место. Как-нибудь потом поинтересуюсь.
— Просто услышал про таких, решил справки навести — беззаботно отмахнулся я — Мир крайне многообразен, мало ли когда с кем придется знакомство свести.
— Звони — буркнул оперативник, зевнул и отправился куда-то по своим делам.
Я же решил не терять времени и занялся одним любопытным рецептом, из числа тех, что откладывал до той поры, когда время будет. В моей жизни такое редко, но все же случается. На чердаке, среди запасов моего предшественника, обнаружилась одна очень редкая травка, «прикрытыш» называется, я ее ещё до своего спешного отъезда из Москвы за границу сюда привез. В отличии от многих других трав срока годности она не имела, опасаясь исключительно разве что сырости, потому меня из вынужденной эмиграции дождалась. Не могу сказать, что непосредственно мне то, что я задумал сделать, может как-то в быту пригодиться, но поэкспериментировать над этим рецептом все же хотелось. Просто предназначение у прикрытыша крайне необычное, она, если можно так сказать, свадебное, то есть предназначенное для защиты молодоженов от злого глаза или, того хуже, наговора, когда кто-то лютого зла только-только образовавшейся ячейке общества желает. Если эту правильно зачарованную травку положить под порог дома, куда жених свою суженую после брачного ритуала приведет, и невеста на него, в смысле на порог, ножкой своей не наступит, то те, кто ей желал зла, получат обраточку в пятикратном размере, причем немедленно. Как это будет выглядеть — без понятия. Может, той же мерой отмерит некая незримая справедливость злыдням горюшка, может, к примеру, паралич недоброжелателя разобьет или, если это она, сиськи до колен вырастут — не знаю, в книге про то ничего не сказано. Но сама по себе мысль, что есть вот такая травка-индикатор, с встроенным в нее механизмом возмездия мне показалась очень интересной. Как и то, что ее как-то по-другому, возможно, использовать получится? Не только в матримониальных целях? К примеру, если совместить с другими травами? И каким-то образом добавить к ней что-то вроде отложенного воздействия? Чтобы не в конкретно отведенный момент она срабатывала, как сейчас, с привязкой «свадьба-порог», а тогда, когда злыдень действовать начнет?
