– Подумаю, – пообещал я. – Хотя по нашим законам и это тоже преследуется.
Надеюсь, она не станет меня сюда ежедневно вытаскивать, чтобы заслушать доклад о проделанной работе. И вообще, найти бы способ самому отсюда сваливать тогда, когда мне этого хочется. А то, боюсь, получу все-таки как-нибудь билет в один конец. Те еще были ощущения тогда, когда меня подстрелили и я сюда провалился. Жуть, да и только. И это ведь я толком испугаться даже не успел, очень уж быстро все произошло.
– Все, что не так, меня беспокоит, – пояснила богиня, глядя на ту сторону реки. – Когда змей ползал там, то это было привычно и знакомо. Если бы ты знал, ведьмак, сколько раз он пытался убить меня тогда, когда мы правили этим миром. И чужими руками, и сам. Как-то раз даже почти преуспел. Я тогда по просьбе сестрицы ее сына Леля с этих серых равнин вытаскивала, его в очередной раз какие-то селяне дрекольем забили за обесчещенную девку. Так вот, Полоз меня тут прихватил. Выждал момент, кольцами обвил и давай душить. А Навь – это не Явь и не Правь, будь ты хоть трижды бог, но если тут умереть, то можно навсегда среди холмов остаться. Да и время наше было уже на исходе, только мы этого еще не ведали. Но могли бы смекнуть, могли. И от свойственников с Севера к тому времени вестей давно не доносилось, и другие знамения являлись, только мы все одно что слепые были. А Полоз – он смекнул уже, что к чему, вот и осмелел, возгря зеленая.
– И как вам вырваться удалось? – заинтересовался я.
– Разорвала его, как веревку, – равнодушно ответила Морана. – Это сейчас я слаба настолько, что вынуждена со смертными разговоры вести и просить их о чем-то вместо того, чтобы просто приказывать. А тогда этот мир был наш – мой и моей родни. А Полоз лишь прислуживал время от времени моему брату, не более того.
Веселые были времена. Хорошо, что я живу сейчас, а не тогда. А еще сдается мне, моим дальним пращурам с такими вот небесными владыками жилось не так весело, как это изображается нынче в книгах и фильмах. Интонации, прозвучавшие при словах «вынуждена со смертными разговоры вести», очень красноречиво о том свидетельствуют.
Хотя фиг знает. Да и вообще, чтобы оценить, каким именно было то или иное время, надо в нем родиться и жить. Вот тогда ты будешь объективен. Да и то лишь частично, исключительно в рамках того социального слоя, в котором тебе повезло появиться на свет. А все позднейшие рассуждения на тему «как оно тогда было» – это лишь перепевы рассказов победителей. Почему победителей? Потому что именно они всегда пишут историю, ту, которую им приятно слышать. Ну а спустя два-три поколения ее уже и оспаривать никто не станет. Некому это делать. Да и незачем. Уже оно есть как есть, чего мудрить?
– Одно плохо – так просто эту мерзость не убьешь, – печально добавила Морана. – Полоз, видишь ли, в свое время сумел сдружиться с Китоврасом, да так, что тот упросил Живу позволить змеюке бессовестной окунуться в заповедный источник, тот, который может даже давно мертвое живым обернуть. Ну а живому такие силы придать, что поди его потом прибей. Я вот не смогла. Хотя сама виновата. Надо было брата побеспокоить, чтобы он его молоньями, значит…
Надо было. И я бы теперь голову себе не ломал – вторник остался в силе или нет? И если поездка все же состоится, то не надо ли мне ожидать выстрела в спину? В лесу такие вещи сейчас делать очень удобно. По нему сейчас никто еще не шастает, потому что грибов пока нет, ягод тоже, зато клещей полным-полно.
Впрочем, у меня есть Жанна, вот она и будет мне спину прикрывать. Авось обойдется. Ну или я успею выстрелить первым.
– А что с источником тем стало? – заинтересовался я. – Который мертвое живым делает?
– Не знаю, – богиня откинулась на спинку пня-трона. – Пересох, наверное. Или обычным родником стал, каких без числа на наших землях водится. Жива всегда была слабенькой, ей надо, чтобы все в ладу да мире жили, а если наоборот, то она слабела, хворала и плакала без меры.
– Странное поведение для богини, – удивился я.
– Ну уж какое есть, – усмехнулась Морана. – Она ушла в Навь одной из первых и с радостью стала туманом. Сама, доброй волей. Ей проще не быть вовсе, чем смотреть, как рушится все, что она и ее родня пестовали с того времени, как Род создал мир. Я – нет. Я, если надо, буду начинать снова и снова, но не сдамся. А она не такая. Ты запомни эти мои слова, ведьмак. Запомни хорошенько.
– Запомню, – пообещал я. – А вот еще…
Задать очередной вопрос я не успел, на той стороне реки что-то гулко бумкнуло, туман дернулся, так, словно он был плотный, что твое колесо, и его кто-то со всей дури пнул. Лицо Мораны посерьезнело, она соскочила с пня, подбежала ко мне и со всего маху хлопнула ладонью по лбу.
В глазах крутнулись стекляшки из калейдоскопа, а в следующий момент я ощутил, как меня кто-то трясет за плечо.
– Сань, да проснись ты уже, – ворвался в сознание голос Стаса. – Елки-палки, водой тебя обливать, что ли?
– Не надо, – проворчал я. – Все, уже не сплю.
– Мужик, ты крут, – сообщил мне оперативник и ткнул пальцем в щеку, на которой остался еле заметный шрамик. Да и тот можно разглядеть только тогда, если о нем знаешь. – Скажи, а это любую…
– Разовая акция, – даже не стал дослушивать его вопрос я. – Частить не стоит. Объяснять почему, не буду, просто поверь.
– Хорошо, – согласился он. – Ладно, я погнал. Спасибо тебе еще раз. И за щеку, и за… Понимание, скажем так.
– Да не за что. Но если чего – я вчера весь день был дома. И свидетели найдутся в случае необходимости.
– Само собой, – согласился Стас. – Это в наших общих интересах. Да, вот еще что. Ты если со стволом на улицу станешь выходить, не забывай бумажку писать. Мол, я, такой-то, нашел это оружие на газоне и сразу, как образцовый гражданин, понес его в полицию сдавать. Подпись. И самое главное, дата всегда должна быть текущая. Это не панацея, но при хорошем адвокате можно будет выкрутиться.
– Ну, это вопрос спорный, – усомнилась Жанна. – Если сильно кому-то серьезному дорогу перейти, то и без пистолета могут тебя отправить ватники шить.
– Потому лучше ты его с собой вообще не таскай, – почти в тон с ней завершил свой совет Калинин, пожал мне руку и направился к выходу.
– Вот у нас был случай… – завела было свою любимую песню о мире относительно высокой моды Жанна, но мне это сейчас было совершенно не нужно.
– Это все очень интересно, но скажи мне, ты что тут делаешь?
– Не поняла?
– И я не понял. Ты почему тут, а не в поместье Носова? Или ты уже туда смоталась и обратно вернулась?
– Упс, – хлопнула ресницами Жанна и метнулась в сторону балкона.
– Кругом бардак, – глянув ей вслед, вздохнул я, взял со стола заголосивший в этот момент смартфон и глянул на экран. – Тьфу! А тебе-то что от меня надо в такую рань?
Глава двенадцатая
– Здорово, – деловито поприветствовал меня Нифонтов, что-то с хрустом жуя. – Дрыхнешь?
