Ждать целую неделю – это так долго. Вероника уныло плелась обратно к станции метро. Она надеялась, что экспертиза не займет много времени. Пару дней еще куда ни шло, но неделя. Так она ни за что не уложится в срок, отведенный Изольдой Карловной. Старуха придет в негодование.
На обратном пути Вероника сочиняла оправдание для Изольды Карловны. По непонятной причине ей было важно мнение старой женщины. Даже тот факт, что она может оказаться убийцей, не уменьшал ее значимости.
В субботний по-летнему теплый день на улицах было многолюдно. Пришло время помириться с сыном. Хватит ему дуться. У них впереди целый день. Они могут сходить в зоопарк, поесть мороженого, снова почувствовать себя семьей. И никто им не нужен. Они были и будут счастливы вдвоем.
Подобные размышления придали Вероники сил. Она начала думать, что результаты экспертизы не имеют значения. Главное, что у нее есть Митя, и она никому не позволит его забрать. Ни суду, ни свекрови, ни проклятию.
Первым, что она увидела, переступив порог квартиры, были ключи от «Рено». Они лежали на тумбочке в коридоре. Сергей починил машину и пригнал ее в город, а она была так невнимательна, что не заметила ее на улице.
Жаль, ее не было дома, когда он приезжал. Интересно, о чем они с Иркой болтали. Вероника поймала себя на том, что беспокоится, как бы Сергей не увлекся подругой. Хотя, казалось бы, какое ей до этого дело?
Надо бы позвонить Сергею и поблагодарить его. Может, даже купить ему подарок в знак признательности. В конце концов, он не обязан был доставлять автомобиль прямо к подъезду. Вот помирится с сыном и подыщет подарок.
— Митя! — позвала Вероника.
Ей никто не встречает. Ладно, Митя – он обижен, но Ира-то куда пропала? В квартире было подозрительно тихо. Вероника впервые поняла, какова из себя зловещая тишина. Словно затаился кто и выжидает.
— Митя, хватит дуться, — обратилась она к пустому коридору. — Давай, мириться. Сходим в зоопарк, ты ведь обожаешь зверушек.
С каждым словом голос звучал все приглушенней, пока окончательно не сошел на нет. Испуганная молчанием, она выкрикнула имя подруги:
— Ира!
В ту же секунду открылась дверь в ванную и оттуда показалась зареванная Ирка: лицо распухло от слез, глаза и кожа вокруг покраснели. В последний раз она так плакала, когда они вместе ходили на «Титаник». Тогда они обе ревели как белуги, а когда вышли из кинотеатра выглядели так, будто побывали на настоящих похоронах ДиКаприо.
— Что случилось? — шепотом спросила Вероника.
— Они забрали его, — сквозь всхлипы проговорила Ирка.
— Кто кого забрал? — Вероника задавала вопрос, а сама уже знала ответ. Недаром Митя не отзывается.
— Я ничего не могла поделать, — оправдывалась Ира. — Они были в форме, с документами.
— Кто? — Вероника бросилась к подруге и принялась трясти ее за плечи.
— Полицейские, — наконец, ответы полились из Иры, как вода из сорванного крана. — Они заявили, что ты украла ребенка и что его надо вернуть бабушке.
— Но ее никто не назначал опекуном! Суда еще не было!
— Я так им и сказала, но они ответили, что ты не имела права самовольно увозить мальчика.
— Самовольно, — как эхо повторила Вероника. Она не подозревала, что собственный сын ей больше не принадлежит.
Обхватив голову руками, Вероника осела на пол. Ира пристроилась рядом и обняла ее за плечи.
— Что теперь будет? — поинтересовалась Вероника у подруги.
— Хотела бы я знать.
Впервые Ира не нашлась, что ответить. От этого Веронике стало еще горче.
Десятью минутами позже они сидели на кухне. Слезы высохли, им на смену пришла глубокая задумчивость.
— Жаль, коньяк закончился, — пробормотала Ирка, подперев щеку кулаком. — Я бы сейчас не отказалась хлопнуть рюмашку.
— Я поеду за ним, — заявила Вероника, вскидывая голову.
— На поклон к Светлане Георгиевне?
— Я извинюсь, и она пустит меня в дом.
— Извинишься? — опешила Ира. — С какой стати?
— Что еще мне остается? — Вероника поднялась из-за стола. — Пока суд не принял решение в мою пользу, придется с ней считаться.
— Да гори эта ведьма ясным пламенем! — в сердцах выпалила Ирка.
Вероника застыла на месте как вкопанная, обернулась к подруге и попросила:
— Никогда так больше не говори.
— Почему? — оторопела Ирка.
— Беду накличешь.
Вероника прошла в спальню, собрать чемодан сына, но там ее ждало новое потрясение: вещи Мити пропали вместе с ним. Как только полицейские управились за такой короткий срок? Наверное, работали не покладая рук. Вероника зло пнула ножку кровати. Удар пришелся на большой палец левой ноги. От резкой боли свело всю ступню, но это помогло Веронике окончательно прийти в себя.
— Хочешь, я поеду с тобой? — предложила Ира.
Вероника посмотрела на стоящую в дверях подругу и покачала головой.
— Нет. Ты все равно ничем не поможешь.
Вместе они отнесли чемодан в машину, обнялись на прощание, и Вероника завела «Рено». Автомобиль тронулся с места, отражение Иры постепенно уменьшалось в зеркале заднего вида, пока совсем не пропало. Вероника осталась одна. Она четко ощутила это, одиночество сделалось осязаемым. Оно будто сидело рядом с ней на месте пассажира и нагло ухмылялось, говоря: «У тебя нет и никого не будет кроме меня». Вероника опасалась, что эти слова окажутся пророческими.
Всю дорогу она провела как во сне. В самом своем жутком кошмаре. Автоматически выполняя повороты и нажимая на педали, думала только об одном: что делать, если Светлана Георгиевна не пустит ее к сыну? Вероника была готова остаться в доме столько, сколько потребуется. Если нельзя забрать Митю в столицу, тогда она поселится с ним.
Она подъехала к дому в растрепанных чувствах. Одновременно испуганная и злая. Внешне особняк выглядел как обычно: пустая подъездная дорожка, газон с ранними тюльпанами, позади лес высится стеной, точно взял дом в блокаду. Но внешнее спокойствие казалось наигранным, как если бы все вокруг затаилось в ожидании грандиозного скандала. Вероника знала, что его не избежать.
Она вышла из машины, громко хлопнув дверью – оповестила жильцов о своем приезде. Расчет оправдался: она подходила к двери, когда та отворилась. Навстречу вышла Раиса. Ее кудри без косынки торчали во все стороны. Она нервно теребила край передника.
— Вам лучше не входить, — обратилась она к Веронике.
Вероника замедлила шаг и остановилась на пороге, точно напоролась на невидимую стену.
— Мой сын здесь?
— Да, — кивнула Раиса и повторила, как заведенная: — но вам лучше не входить.
