– Нет-нет, – останавливаю рвущегося к калитке Ивана.
– Чё нет? Ильи-и-ич! – орёт во всё горло, подпрыгивая и желая из-за меня увидеть входную дверь.
– Лёш, увези его, пожалуйста. Дедушке только лучше стало, а он сейчас про маяк скажет. А дед за этот маяк больше, чем за меня, переживает. Хуже станет. Пожалуйста, – почти скулю, выпрашивая помощь.
Иван не оставляет попыток прорваться к деду, но Алексей хватает его и тащит к машине, заталкивая на переднее сиденье. Замечаю открывающуюся входную дверь и показываю Сказочнику, чтобы быстрее уезжал, и в эту секунду автомобиль срывается с места, удаляясь по улице. Мне всё равно, куда он везёт Ивана, лишь бы подальше отсюда.
– Мань, кто кричал? – Дед появляется на пороге, осматривая двор.
– Алексей. Приехал тебя навестить, но ему позвонили и пришлось отказаться от посещения. По-моему, Горохов, – придумываю на ходу.
Протискиваюсь в коридор, подвигая дедушку и напоследок бросаю взгляд на улицу, чтобы быть уверенной – Иван не вернётся.
– Так у него здесь телефон-то не ловит. Сам говорил много раз.
– Видимо, поймал… – оправдываюсь, – но он вернётся. Хочет тебя увидеть. Сейчас чайник поставлю. – Иду на кухню, а деда плетётся за мной. – Печенье купила, эклеры твои любимые. – Выкладываю в вазочку сладости и ставлю на стол. – Садись.
– А Алексей правда приедет или ты его развернула ещё возле калитки своим рыком? – недоверчиво прищуривается, внимательно меня осматривая.
– Деда, ну ты чего?.. Ему правда позвонили. Приедет он, приедет.
– Ну ладно. Посмотрим.
Дедушка садится за стол, то и дело поглядывая в окно и ожидая возвращения Сказочника. Выдумал. Я вообще никогда не рычу. Подумаешь, было пару раз, но это же за дело. И Лёша, видимо, незлопамятный, раз не оставил попыток наладить общение и ни разу не поставил в укор наши предыдущие неудавшиеся встречи.
– Есть кто дома? – слышу из прихожей голос Сказочника и срываюсь с места, чтобы успеть его предупредить.
Практически сношу с ног мужчину, который стягивает ботинки.
– Ты приехал к деду, но тебе позвонил Горохов и пришлось вернуться, – шепчу, стягивая с него куртку и вешая на крючок. – Про Ивана ни слова, понял?
Кивает, а затем заглядывает на кухню, чтобы убедиться – дед спокойно сидит за столом.
– Куда ты его, кстати, отвёз?
– В магазин. К Зое, – шепчет в ответ. – Но знаешь, по-моему, она была не в восторге, когда Ваня накинулся с порога, с криками: «Любимая, я так скучал».
Хихикаем, стараясь не привлечь к себе внимания. Мы будто два заговорщика, которые провернули сложную многоходовку, обманув всех.
– Деда, смотри, кто пришёл, – подталкиваю Лёшу на кухню. – Говорила же, вернётся.
– Здравствуй, Ефрем Ильич. – Алексей обнимает пожилого человека, похлопывая по спине широкой ладонью. В сравнении с ним дедушка кажется почти прозрачным. – Как здоровье?
– Уже лучше, намного лучше. Но маяк мне покоя не даёт. Римма приходила, сказала, что Ивана видела… Ей так показалось издалека, да и зрение у неё не очень… Ты не видел?
Мою посуду и нервно сглатываю. Вот же соседка: толком не рассмотрела, не уверена, но деду уже сказала.
– Нет. Не видел. А увидел бы, так спросил, почему оставил свой пост, никого не оповестив.
– Значит, показалось ей… Мань, ты съездишь? Обещала же. Обещала?
– Обещала, – подтверждаю и от своих слов не отказываюсь. – Только вот с кем? Ты ещё слабый…
– Так с Алексеем вот, – указывает на Сказочника, который, как мне кажется, не в восторге от идеи деда. – Лёш, составь Мане компанию. Она одна не может, потому что… Не может, в общем. Сделаешь?
– Конечно. Только вот на машине туда не поедешь.
– Снегоход возьмите. – Дедушка подскакивает, а через минуту приносит ключи.
– Деда, а у тебя снегоход откуда?
Вот не помню я, чтобы он рассказывал о таком значительном приобретении. Или плохо слушала?
– Купил. Два года назад. Копил, себя ограничивал и приобрёл. Давно хотел. Ой, Мань, какая вещь нужная! И как я справлялся без него? Прям не нарадуюсь.
– А где он?
– Так в гараже.
Сколько помню, помещение под названием «гараж» много лет было завалено чем угодно, только не тем, для чего оно предназначалось.
– А… Хорошо.
– А когда поедете? – Дедушка обводит нас вопросительным взглядом, ожидая ответа. И его устроит только ответ: «Сейчас».
– Я не знаю… – впиваюсь взглядом в Сказочника и жду от него инициативы. Сам согласился. – Когда Алексей свободен будет. Заставить его не могу.
– Может… – Мужчина мнётся и ожидает моей реакции, чтобы не попасть под рык.
– Сейчас? – Как знала, что дед предложит именно этот вариант.
– Деда, ну ты посмотри, – подхожу к окну, одёргивая занавеску. – Перистые облака изгибаются длинной полосой. Точно к метели.
– Если сейчас выдвинетесь, успеете вернуться. Туда и назад.
Как просто. Вот только просто точно не будет. Погода здесь коварная, поднимется ветер и принесёт метель, которая будет крутить сутки, а то и больше. Перспектива застрять на маяке меня не радует, и тут я согласна с Иваном.
– Поехали? – Лёша поднимается, подталкивая меня к действию.
Напряжён, с опаской поглядывает на меня, не желает быть ответственным за принятое не им решение. Я лишь прошу двадцать минут, чтобы одеться и собрать рюкзак. Задерживаться на маяке не планирую, но собираю кое-что из еды и гигиенических средств. А когда выхожу во двор, двое мужчин уже с интересом рассматривают дедушкино приобретение. Дорогой снегоход, с широкими и длинными лапами, ярко-красными вставками и двухместным сиденьем.
– Ну как? – дедушка указывает на свою радость.
– Деда, крутой! И дорогой, наверное.
– Дорогой, но мне до конца жизни хватит. Я так решил: покупать только качественное.
Загоняем машину Сказочника во двор, закрываем ворота и прощаемся с дедом, который с довольным видом машет с крыльца. Лёша дорогу знает, поэтому я сажусь позади него, обхватывая за торс и закрывая себя от усиливающегося ветра. Не дают мне покоя признаки приближающейся непогоды, а интуиция вопит, что сегодня мы домой не вернёмся.
Глава 17
Останавливаемся перед маяком, представляющим собой бело-чёрную восьмигранную призматическую кирпичную башню высотой двадцать метров. Я не видела его почти пять лет, а дедушка отдал ему тридцать. Словно помешанный, брёл на этот маяк в любую погоду, часто не доверяя никому ответственность. Иван седьмой на моей памяти, кто работает вторым номером. Дольше, чем на год, никто не задерживался.
