– Напомни мне больше с тобой не спорить… – Илья подобрал разорванное колечко. – Как ты это сделала?
Рокси высунула язык, моментально превращаясь из невозмутимого сотрудника службы безопасности в совершенно обычную девчонку, только что щелкнувшую по носу сидящего напротив сноба.
– И какое желание?
– Я еще не придумала, но ты мне должен!
– Должен, – признал Илья, помогая снять остатки наручников. – Слушай, Рокси, спросить хотел… Про моего деда… – Илья поморщился, подбирая слова. – Это правда? Или вы просто сказали… чтобы я не сопротивлялся? Только не ври, ладно? Уже не важно, я обещал помочь, и я помогу, просто знать хочу.
Мысль сидела занозой в мозгу, не давая расслабиться. Илья продолжал прокручивать разговор с полковником, пытаясь найти хоть что-то, что позволит распознать ложь, и не находил. Старался отодвинуть мысли, спрятать, не думать, и не мог. И вот, глядя на веселящуюся Рокси, сломался, отлично понимая, что она не тот человек, с которым это надо обсуждать. А с кем надо? Хелен он не сказал, и Яну не скажет, и тем более Женьке, потому что стыдно. А Рокси не будет ужасаться и отводить взгляд, хотя бы потому, что не видит в этом ничего криминального.
– Да. У нас в классах висели его портреты и… не знаю… я наизусть учила его манифест безопасности…
– У нас тоже висели, но учили мы другое.
– Прости… Я думала, ты знаешь и гордишься. Ты так им хвалился тогда…
– Чем тут гордиться? – скривился Илья, отворачиваясь и сжимая в кулаке браслет наручников. – Тут имя впору менять.
Рокси помолчала и неожиданно сказала:
– Помнишь, ты сказал, ну что нечестно так модификантов делать, и все такое. Пока валялась в больнице, попросила посмотреть свою личную карту. Вообще-то это запрещено, но Борис Евгеньевич дал доступ.
– И?
– Моя генетическая карта при рождении – А0.
– Что? – поразился Илья. – Ты же говорила…
– Да, я была совершенно здоровым ребенком. Идеальным. Как оказалось, для боевой модификации нужна карта не ниже А2. Я не знала.
– А…
– Вот так… Ты был прав.
– А теперь что?
– Ничего, – равнодушно ответила Рокси, – как видишь, я не ушла из Конторы, не стремлюсь биться за правду. Можешь считать меня трусом.
Илья молчал, понимая, что не ему говорить про подлость СБ и осуждать Рокси. Потерял он такое моральное право. Его дед создал монстра… и вовсе не тех то ли рыб, то ли людей. СБ было самым чудовищным спрутом, душащим Город, оплетающим его своими щупальцами и равнодушно наблюдающим за бьющейся в агонии добычей. Так было, так есть, и так будет. Аксиома, не требующая доказательств, лишь подтверждающая бессмертное: там, где торжествует серость, к власти всегда приходят черные. Деду повезло, что он не дожил до дня, когда порожденное им чудовище сожрало его дочь. А мать? Мать знала, что именно швырнул на алтарь науки ее отец? В любой семье есть свои скелеты в шкафу, но не таких же размеров!
– Илья, ты чего? – Рокси накрыла его кулак ладонью. – Ты в этом не виноват.
Илья тупо посмотрел на нечто бесформенное, бывшее недавно браслетом – надо же, а когда специально ломал, не сломал.
– Ты тут ни при чем, – настойчиво повторила Рокси, вытягивая поломанный браслет из побелевших пальцев. – Не надо. Ты – не твой дед.
– Откуда ты знаешь, – усмехнулся Илья, чувствуя, как внутри ворочается тоскливая злость. – Мы наследуем гены предков, может, мое истинное предназначение – добить эту планету.
Рокси странно ухмыльнулась, дернув щекой, но тут же улыбнулась нормально.
– Я надеюсь, ты у нас – не Мистер Зло, и планета выживет.
– Есть хочешь? – сменил тему Илья. – Могу заказать что-нибудь.
– Лучше отдай мне мой комм.
– Вот с Яном встретимся, и отдам.
Рокси нахмурилась, и Илья вздохнул, понимая, что сейчас ему расскажут про ранимого полковника, который места себе не находит, волнуясь за них. И что на совести Ильи будет как минимум один инфаркт, и что необходимо срочно все доложить начальству, а то иначе какой это подвиг, ерунда какая-то, а не подвиг. Еще и про приказ вспомнят, без которого шагу ступить нельзя. Тоска зеленая.
– Йоко, включи музыку.
– Конечно, – пропел мелодичный девичий голос. – Что-нибудь романтичное? Классическое?
– Давай, – согласился Илья, спрыгнул с кровати, обошел ее и, остановившись перед Рокси, церемониально поклонился. – Разрешите вас пригласить?
– Шутишь? – Рокси отодвинулась от края, словно опасаясь, что Илья ее сейчас насильно потащит танцевать. – Астахов, я не умею!
– Зато я умею. – Илья протянул руку. – Нам надо убить время, почему бы не так?
Родители, когда Илье исполнилось шесть, поспорили, что важнее, бокс или классический танец, но быстро нашли компромисс, отправив его и туда, и туда. Бабушка ворчала, утверждая, что родители решили сделать из бедного ребенка супермена и лишают его детства (но это не мешало ей мучать его французским и пианино), но маленькому Илье очень нравилась идея стать настоящим героем. Супермен так и не получился, недоучка только – попав в Нижний Город, Илья правильно расставил приоритеты и про танцы даже не вспоминал, – но пару несложных па он был воспроизвести в состоянии.
– Не трусь, я не кусаюсь.
Рокси не врала, танцевать она действительно не умела. Да что там танцевать, судя по всему, ископаемый медведь ожил, пробрался в их Город и смачно потоптался у Рокси на ушах – она даже музыку не чувствовала. Возможно, ее просто не учили разным глупостям.
– Не веди, – попросил Илья, притормаживая. – Просто двигайся за мной.
Мягкие волны музыки накатывали, обволакивая и увлекая за собой. Длинный, скользящий шаг и поворот, главное, не споткнуться в маленькой комнате и не уронить Рокси. Надо же, он еще помнит, как правильно. Грустно запела скрипка, и Илья закрыл глаза, наслаждаясь неожиданным, пусть хрупким, но миром. Скоро их опять разбросает по разные стороны пропасти, что ни обойти, ни перепрыгнуть, но это потом, а пока можно не воевать и просто кружиться под тягучие звуки вальса. Рокси, словно уловив его настроение, расслабилась, подстраиваясь под его движения и доверчиво следуя за ним. Странно, она вроде ничего такого не сказала, банальность, но стало легче, словно кто-то подал руку, когда он, срываясь, летел вниз.
Последний аккорд затих, заблудившись в мягких подушках на полу, и Илья остановился, улыбаясь. Рокси тоже улыбалась, и на щеках проступили ямочки, которые тут же захотелось погладить, проведя пальцами по щеке. Илья неожиданно подумал – а если поцеловать, она сразу врежет? С другой стороны, не попробуешь – не узнаешь.
