– Почему не спустились?
– Не знаю, может, не поверили, а может, не нашли. Те координаты, что они называли, почти в трех километрах от этого провала.
– Течением снесло?
– Или сейсмоударом сдвинуло. Тогда же трясло сильно. Борис Евгеньевич десять лет искал, даже отдел был специальный создан, только потом сократили сильно, решили, что смысла нет вести полномасштабные поиски. Я одна сейчас к этому отделу приписана.
– Мы вытащили один, почему за остальными сразу не пошли?
Рокси скривилась.
– Его отдали на исследования в наш институт планетологии. Заключение: «Безопасность не доказана».
Илья удивленно приподнял брови.
– Да они струсили! – взорвалась Рокси. – Совет Города просто боится! Говорят, что еще одного удара Город не переживет! А это шанс, понимаешь? Наверху эта дрянь в атмосфере может висеть еще лет сто, а так ее можно почистить!
– Но… – осторожно начал Илья, – ведь безопасность не доказана? А если… шандарахнет? Ты зачем их вытащить-то хочешь? Надеюсь… не активировать решила?
– Нет, – поморщилась Рокси. – Там код запуска – шестнадцать знаков, можно пару лет взламывать. И не факт, что у всех один.
– А зачем тогда ты собралась их вытаскивать?
Рокси подтянула к себе валяющуюся на кровати подушку и с минуту рассматривала вышитую на алом атласе картинку. Затем врезала кулаком по ни в чем не повинному цветку.
– Отивол. Мне надо доставить их в Отивол. Борис Евгеньевич уже договорился, там тоже есть планетологи. И там взломать смогут. И если он не может, это сделаю я!
Все компьютерные технологии, разработанные в последние пятьдесят лет, были из Отивола. Если где и могли подобрать коды, то только там, с этим Илья был согласен, а вот с тем, что надо опять лезть в пропасть, – нет.
– Почему их корабль затонул?
– В то время уровень радиации был гораздо выше, в районе экватора какие-то запредельные значения были. У них электроника не выдержала.
– Люди выдержали, а электроника нет?
– Люди тоже нет. Последний умер через полгода после того, как попал в Город. Остальные еще раньше. Лучевая болезнь в такой стадии, что даже вмешательство генетиков не спасло.
– Рокси, туда лезть – безумие. Тем более что вы даже не уверены, что эти терраформаторы рабочие. Они семьдесят лет на дне провалялись! И может, те психи все врали и собирались уничтожить планету!
– У меня на счету три с половиной тысячи. Сколько ты хочешь за работу?
– Я не пойду.
– Больше? Скажи, сколько, я найду!
– Нет.
– Если не деньги, то что? Новые документы? Работа наверху? Что ты хочешь?
«Тебя», чуть не брякнул Илья, но вовремя остановился – с этой полоумной станется не послать его, а согласиться потерпеть по долгу службы. Объясняй потом, что не это имел в виду, и что изнасилование офицера СБ в его планы именно сегодня не входило. Потому что, как ни крути, когда один хочет, а вторую возбуждает только выполнение задания – именно изнасилование и выходит.
– Ничего не хочу. Я просто туда не пойду. Если тебе так надо достать эти ящики, нужно набирать группу, тренировать, готовить, а потом нормально идти. Сейчас – это тупое самоубийство.
– У нас нет времени! Пойми, сейчас у Льюиса все карты, он просто уничтожит все терраформаторы, нам надо успеть раньше! Он метит на место генерала Джексона и не допустит выхода на поверхность. – Рокси скривилась. – Он помешан на тотальном контроле. Ему все равно, что будет через пятьдесят лет, главное – власть сейчас.
– То есть, помимо этих генно-модифицированных тварей, там будут еще и штурмовики генетиков? Круто!
– С нами пойдет группа Стива, они прикроют, тебе просто надо спуститься вниз.
Илья молчал.
– Илья, я не справлюсь без тебя! – в голосе Рокси отчетливо зазвенело злое отчаянье. – Ты же там был! Ты знаешь, как надо! Мы прикроем тебя. Вся группа!
Илья смотрел на Рокси и не видел ее лица, лишь рассыпающуюся мелкой крошкой маску. Он не герой, да и при чем здесь героизм? Можно броситься грудью на вражеский дзот, только в данном конкретном случае легче никому не станет, а дзот даже не заметит, что об него кто-то героически убился. Глупее идеи придумать нельзя. Они не вытащат. Не смогут.
– Ты меня с кем-то перепутала, – холодно сообщил Илья, – я для подвигов не гожусь. Ты правильно сказала – я гражданский, меня не готовили умирать по приказу. Поищи кого-нибудь еще.
В дверь кто-то тихонько поскребся.
– Да. – Илья повернулся. – Кто там?
Дверь приоткрылась, и в узкой щели появилась белокурая голова, увенчанная розовым бантом.
– Илья, ты занят?..
– Я зайду попозже, подожди меня.
Лола кивнула и, что-то невнятно пискнув, исчезла.
– Ты прав, – равнодушно сказала Рокси, смотря на Илью как на пустое место. – Я не имею права тебя заставлять. Ты гражданский.
– Не ходи туда. – Илья встал, отшвырнув подушку. – Да еще с этим Стивом – тебе гордость не позволит остановиться! Вы там все останетесь!
– Это не твое дело.
Илья разозлился. Какого черта он унижается и оправдывается? Этим должны заниматься подготовленные люди, это нереальная задача для одиночки, и если Рокси этого не понимает, то он ей не нянька. Он сам точно на роль спасителя человечества не годится, да и в учебнике истории смотреться не будет.
– Спокойной ночи! – Илья развернулся к двери и добавил через плечо: – Утром провожу.
– Уходишь? – интереса в голосе Рокси было отрицательное количество.
– Ну не все же требуют сначала мир спасти! – криво усмехнулся Илья. – Некоторым я и так нравлюсь!
Получилось удержаться и дверь закрыть тихо: хотелось хлопнуть со всей дури, поставив громкую точку в разговоре, но привлекать внимание все-таки не стоило. В коридоре, кроме загадочно мерцающих икебан, никого не было, только снизу доносилось глухое бормотание головизора. Илья постоял, раздумывая, куда сначала зайти, и решительно шагнул к комнате Лолы.
Лола сидела на самом краешке кровати, с идеально прямой спиной, положив руки на колени и испуганно распахнув голубые глаза: примерная ученица на образцово-показательном уроке, сейчас поднимет руку и попросит разрешения задать вопрос. Впрочем, что она хотела спросить, Илья и так знал.
– С ним все хорошо. Жив твой Ян.
– Она его… – Лола запнулась, помолчала, и жалобно закончила: – не убила?
– Ерунду не говори, – пробормотал Илья, опускаясь на кровать. – Она вообще не за этим шла.
Лола выдохнула и резко сгорбилась, словно стержень, что минуту назад удерживал ее в вертикальном состоянии, лопнул, а своих сил держаться не было вовсе.
