— Харо? — магистр насмешливо приподнял бровь. — Вы даже имя ему дали? Как романтично!
— Я требую объяснений, Брутус!
— Я же сказал, это мой свадебный подарок. Разве вам не нравится? Наверное, стоило завязать на нём бант… или украсить лентами?
— Не понимаю… Зачем вы это делаете? Отпустите его! — Ровена постаралась придать своему голосу твёрдости, а взгляду пущей суровости. Должно быть, это какая-то глупая шутка, и лучше немедленно пресечь её. — Сейчас же, Брутус, слышите!?
— Ну если вы так настаиваете, — он небрежно махнул рукой, и скорпион, откинув голову Харо, поднёс к его горлу кинжал.
— Нет, что вы делаете?! — при звуке собственного крика внутри похолодело.
Харо даже не попытался отклониться или вырваться, что на него совсем не походило. Рубаха его была изорвана, руки скованы кандалами на короткой цепи; из-за татуировок Ровена не сразу приметила засохшую кровь под бровью, а кожа на скуле под глазницей густо посинела. Он, несомненно, сопротивлялся, но почему же сейчас он такой… отчуждённый? Происходящее казалось каким-то абсурдным наваждением, порождённым усталым от насыщенного дня разумом. Она никак не могла взять в толк, зачем магистру понадобилось всё это делать.
— Видели бы вы своё лицо, принцесса, — Брутус расхохотался. — Должно быть, гадаете, зачем я это делаю?
— Вы весьма проницательны, — с дрожью в голосе как-то удалось совладать, а вот руки продолжали предательски трястись.
— С первого же дня я заметил, что между вами, — он указал на Сорок Восьмого, потом на неё, — есть что-то особенное, некая связь, а этот ваш выродок… Он лишь подтвердил мои догадки. Ох уж эта ревность! У неё особый запах — резкий, острый и такой манящий. Это так будоражит… воображение.
— Вас это не должно касаться! Вы своей же рукою подписали брачный контракт. Вы же обещали!
— Как это трогательно! — магистр оскалился, пропуская мимо ушей её протест. — Принцесса и выродок… Скажите мне честно, вы любите его или просто пользуетесь им?
— Чего вы добиваетесь, Брутус? Вы получили всё, что хотели, я стала вашей женой. Разве вам этого мало?
— Мало? — он театрально развёл руками. — Я всего лишь взял то, что мне причиталось. О, я вижу удивление в ваших глазах. Вы не знали? Юстиниан давно сосватал вас мне, а я только ускорил процесс. Но так уж вышло, что мои интересы пересекаются с вашими, а предложение короля не столь заманчиво.
Так вот о каком муже говорил Юстиниан! Впрочем, Брутус играет по другим правилам, и они явно не продиктованы ни дядей, ни, уж тем более, ею самой. Боги всемогущие, как же она могла клюнуть на его змеиное обаяние! Её обвели вокруг пальца, как наивную простушку с Нижнего Луга. «Какая же я дура! Нужно было бежать с Харо, а я… Так, спокойно! Вдохни поглубже, возьми себя в руки. Ещё не поздно всё исправить».
Борясь с нарастающей паникой, Ровена сжала кулаки так сильно, что ногти до боли впились в кожу:
— Мы можем всё обсудить. Каковы ваши требования?
— Хм… Звучит весьма соблазнительно, — деликатно взяв за локоть, Брутус неспешно подвёл её к осквернённым. — Признаюсь, я впечатлён вашей самоотверженностью. Неужели ради какого-то выродка вы готовы пойти на менее выгодные для вас условия?
Скупым жестом он приказал Сто Семьдесят Второму убрать кинжал, затем натянул на руку атласную перчатку, которую носил во время брачной церемонии, и, грубо вздёрнув подбородок Харо, повернул его лицо сначала в одну сторону, потом в другую, изучая, словно товар перед покупкой. На это Сорок Восьмой лишь слегка оскалился, и Ровене подумалось, что его злит не само происходящее, а то, что его так бесцеремонно потревожили.
— Взгляните хорошенько на эту тварь, Ровена. Жалкое ничтожество, к нему даже прикасаться омерзительно! — Брутус отнял руку и, брезгливо, двумя пальцами стянув перчатку, швырнул её на пол. — Неужели в каструме не нашёлся кто-то менее безобразный?
Харо посмотрел на Ровену пристально, осмысленно. Казалось, звук её имени вернул его в настоящее, но в неприсущей ему покорности было нечто до жути пугающее.
— Что вы с ним сотворили? — она потянулась к нему, но страх сделать что-то неправильное заставил её руку застыть на полпути. — Вы опоили его чем-то?
— Это всего лишь транквилизатор, — снизошёл до пояснения магистр. — Было бы довольно жестоко с моей стороны лишить такую трогательную пару возможности попрощаться друг с другом. У вас минута, принцесса, и на вашем месте я бы приступил прямо сейчас.
«Лучше приступи к прощанию со своей жизнью, подлый мерзавец!»
Ровена упала на колени перед Харо и обхватила ладонями его лицо:
— Ты слышишь меня? Ответь, прошу!
— О да, он слышит вас, — заверил Брутус. — И даже понимает, не сомневайтесь. Просто… с небольшой задержкой.
Ровена окатила подонка сердитым взглядом и, прильнув к Сорок Восьмому, заключила его в объятия.
— Я без тебя не справлюсь, ты мне нужен, Харо, — зашептала она, касаясь губами его щеки. — Пожалуйста, помоги мне! Сейчас.
Он резко вздрогнул, звякнув цепью:
— Ровена… Нет…
— Как же это трогательно! Моё сердце обливается кровью, — магистр говорил манерно, упиваясь своим надуманным триумфом.
«На твоём месте, мерзавец, я бы не спешила торжествовать, — она мысленно воззвала к скверне, и та тут же откликнулась лёгким покалыванием в висках, а уже в следующее мгновение горячим потоком хлынула по венам.
— Не хистуй… подожди, — едва слышно произнёс Харо, будто каждое слово стоило ему неимоверных усилий.
О чём он пытался предупредить, Ровена не поняла. Уже не сдерживая свою силу, она поднялась на ноги и пристально посмотрела скорпиону в глаза. Мембрана его сознания, тонкая и податливая, отозвалась лёгким звоном; лицо обдало приятным жаром, кончики пальцев онемели, и по спине прошёлся холодок. Вытянув руку, Ровена указала на ублюдка, возомнившего себя вершителем судеб и верящим в свою полную безнаказанность: «Теперь ты за всё заплатишь, падаль!»
— Перережь ему горло! — голос словно не принадлежал ей, словно за неё говорил кто-то другой. Она представила, как с шипением и бульканьем брызжет кровь из глотки первого магистра, как окрашивается алым ворот его белоснежной сорочки; Ровена слышала его предсмертные хрипы и наслаждалась ужасом в его глазах, пришедшим с осознанием неизбежности смерти.
Неожиданно покалывание в висках исчезло, и на Ровену обрушилась гнетущая опустошённость. Вместо того, чтобы выполнить её приказ, Сто Семьдесят Второй почему-то вопросительно взглянул на своего хозяина.
— Превосходно! — сбоку послышалось вялое хлопанье. — Браво, принцесса, замечательное представление! Ваша способность куда любопытнее, чем я предполагал.
Что произошло? Почему скорпион не повиновался её воле? Ровена ошеломлённо посмотрела на ухмыляющегося магистра.
