— Не так, смерг тебя в зад! Важно как раз помнить. Но помнить, а не пожирать себя изнутри. Оно же всё так и так никуда не денется, тогда зачем хуже себе делать? Ты пойми, изменить всё равно ничего не сможешь, зато с чистой башкой меньше бед в будущем натворишь. Это ж как яд гадюки: или нейтрализуешь, или растечётся зараза по всему телу.
Керс начинал понимать, что именно Триста Шестой пытался донести, пусть коряво, косноязычно, но какой-то смысл в его словах имелся. И верно, что хорошего в сожалении только ради сожаления? Что толку от самобичевания, если не вынести из него урок? Вот только языком молоть проще простого, а справиться с болью, засевшей так глубоко, что и клещами не выдрать, — куда сложнее, если вообще возможно.
— Такие раны не заживают, дружище.
— Конечно, не заживают, коли расковыривать постоянно! А теперь представь: ходишь ты с такой вот дырищей в ноге. Хромаешь, но ходишь, да иногда бодренько так, фиг скажешь, что ранен. И тут посылают тебя с напарником в Пустоши. Сталкиваетесь вы там с псами или ещё с какой пакостью, и тут жизнь твоего друга, оказывается, зависит только от того, как быстро ты бегаешь. А у тебя нога с дыркой. И похеришь ты не только себя, но и того, кто рядом. Нравится такая перспектива?
— Ну да, как-то не очень.
— Вот и думай, стоит ли грызть себя дальше. Твин, быть может, жива, да и ты не сдох пока. Мало ли что изменится завтра… — Триста Шестой вдруг осёкся. — Ты это слышал?
Керс запрокинул руки за голову и прикрыл глаза:
— Собаки брешут. Всё, меня здесь нет.
Сквозь нескончаемый лай донёсся отчётливый крик. Подскочив, Керс второпях натянул сапоги и выбежал на крыльцо, следом за ним выскочил здоровяк. Крик повторился уже громче, явно со стороны ворот.
— Пойдём-ка проверим, — Керс поёжился от холода, но возвращаться за рубахой не стал.
В окнах домов вспыхивали огни, собаки захлёбывались лаем, вдалеке мельтешили тени — крик переполошил добрую половину поселения. В свете факелов у ворот с трудом различались фигуры в чёрном.
— Не понял, это что, скорпионы? — озадаченно произнёс Триста Шестой.
Керс перешёл на бег — предчувствие подсказывало, всё это неспроста. Неожиданно сбоку мелькнуло серое пятно и бросилось прямо ему под ноги.
— Чтоб тебя! — чудом не растянувшись на земле, он едва сдержался, чтобы не пнуть под тощую сраку возмущённо заверещавшую псину.
Уже вскоре стало ясно — Триста Шестой не ошибся. Вооружённые поселенцы окружили кучку скорпионов, держа их под прицелом. За спиной тяжело затопало, и Клык, поравнявшись с Керсом, вполголоса выругался:
— Всё-таки приволокли хвост!
— Думаешь, это ищейка? — он сбавил шаг, высматривая среди непрошеных гостей железномордую.
Из кучки выбился один и оживлённо замахал руками:
— Керс, это я!
Голос девичий, смутно знакомый, хотя могло и почудиться.
— Погоди-ка, это, часом, не твоя подружка? — спросил Триста Шестой.
Нет, всё-таки не почудилось.
— Похоже на то, — какого смерга она тут забыла!?
Глим сдёрнула маску и, сияя, как начищенный сапог, шагнула навстречу, но тут же остановилась, упёршись грудью в дуло револьвера:
— Эй!.. Скажи им, что мы свои. Это мы ищейку вырубили, — она указала на пару неподвижно лежащих поодаль тел, над одним из которых склонился дозорный, сковывая кандалами руки.
— Это все? Кто ещё с вами? — Керс подозрительно разглядывал скорпионов. Несколько номеров он узнал сразу, другие же с трудом припоминались. Кажется, все из столичного терсентума.
— Больше никого.
— Мы за вами от самого Регнума шли, — Сто Восьмой, коренастый желторотик с соседней казармы, откинул капюшон и кивнул на отдыхающую парочку. — Эта тварь хотела вас всех здесь перебить.
— А кто второй?
— Это Вихрь, — пояснила Глим. — Кажется, он не сильно её жалует, но мы и его за компанию утихомирили. Так, на всякий случай.
— Да уж, — Керс почесал затылок. Ищейка, Вихрь, Глим… Ночь явно обещала быть томной.
— Нужно позвать Севира, — обратился Клык к ближайшему ординарию.
— Грайпер за ним отправился, но что-то задерживается.
— Вы так и собираетесь нас держать? — Глим с недовольной гримасой покосилась на огнестрел. — Мы думали, нам здесь рады будут.
— Керс, пригляди за этой парочкой, — после недолгих размышлений распорядился Клык, затем, приказав новоприбывшим следовать за ним, повёл их к дому командира.
Вихрь уже успел очухаться и, сидя на земле, молча наблюдал за происходящим. Дозорный держал его на прицеле, но, казалось, гладиатор его вовсе не замечал.
— Мы с Пятым в соседних казармах жили, — Керс скрестил руки на груди, с любопытством разглядывая чемпиона. Взгляд холодный, пустой, но видно, что спокойствие напускное. На морду смазливый по девчачьим меркам, а так ничего примечательного, будто перед ним не знаменитый гладиатор Прибрежья, а обыкновенный скорпион, причём не первой молодости. — Отличный малый был, кстати, добряк, каких поискать.
— И что с того?
— Я, между прочим, на него целый мешок дури поставил.
— Мне теперь у тебя пощаду вымаливать? — вызверился Вихрь.
— Ну зачем сразу вымаливать! Можешь просто прощения попросить. На коленях.
Лицо Вихря исказилось от ярости. Керс не сомневался, не будь тут охраны с огнестрелом, чемпион бы выпотрошил его на этом самом месте.
— Да расслабься, шучу я, — он примирительно подал руку гладиатору. — Так и быть, на колени можешь не падать.
Вихрь посмотрел на его номер и понимающе ухмыльнулся:
— Всё ясно. А я-то думаю, откуда ты такой борзый взялся.
— И что тебе ясно?
Как-то нехорошо оскалившись, тот многозначительно посмотрел на лежащую без сознания ищейку. К ней как раз подошёл Триста Шестой и, подхватив, точно пушинку, взвалил себе на плечо.
— На вашем месте я был бы с ней поосторожнее, — предупредил гладиатор. — Девка-то непростая.
— Так и Триста Шестой не пальцем деланный, — подмигнул ему в ответ Керс.
После допроса желторотиков Севир поручил Клыку расселить их и объяснить, что к чему, а сам, перебросившись парой слов с принцепсом, переключился на Вихря. Устроившись в углу, Керс с нарочитым равнодушием наблюдал, как командир допрашивает пленника. Ищейку заперли в соседней комнате, приставив к ней Триста Шестого. Видать, на десерт оставили.
Ничего нового Вихрь не рассказал: как и предполагалось, Легион отправил своих лучших скорпионов на поиски Пера, чтобы покончить с сопротивленцами раз и навсегда. После стычки на тракте от группы ищейки почти ничего не осталось, и, чтобы завершить задание, ей пришлось набрать желторотиков.
