— В задницу, сестрёнка, причём в глубокую, — Артур с тяжёлым стоном растянулся на просторной койке. — Чёрт, как же хорошо! Спину ломит, точно у старой развалины.
— Ты и есть старая развалина! — Диана выпустила короткий смешок. — Переворачивайся, мой старичок, полечим тебе спину.
Брат послушно выполнил что велено и уткнулся носом в подушку, словно большой ребёнок. Диана невольно скользнула взглядом по соблазнительному рельефу плеч, и внизу живота приятно защекотало. Разум вопил, что так нельзя, но тело не собиралась внимать его призывам, оно куда охотнее отозвалось на воспоминание о той чудовищной ночи. Чудовищной, но такой сладостной…
Она солгала бы себе, сказав, что ей было омерзительно или неприятно. Поначалу она беззвучно глотала слёзы, стараясь представить, что вместо брата кто-то другой — кто угодно, хоть сам монстр, но вскоре его грубоватые ласки, его прерывистое дыхание, обжигающее кожу, разбудили в ней нечто глубинное, дремлющее, но столь сильное, что даже сейчас справиться с этим казалось невозможным.
Отогнав невовремя нахлынувшие воспоминания, Диана принялась массировать брату спину, сплошь покрытую шрамами. Сколько же из них достались ему незаслуженно, за шалости младшей сестрёнки! Артур всегда оберегал её, брал на себя вину, подставляясь под кнут, и даже увещевания, что боль и шрамы ей не страшны, не останавливали его.
— Ди, ты просто волшебница, — брат забавно застонал, когда она добралась до поясницы. — Можно посильнее, не сломаешь.
— Хватит балдеть, выкладывай уже!
— Меня сюда за принцессой прислали, — он перешёл на едва различимый шёпот. — Ты не подумай, я и так бы вернулся за тобой при первом удобном случае… Здесь нажми посильнее… Да, вот так!.. В общем, я хотел подождать, пока всё уляжется, а потом поговорить с Севиром — он бы понял, а теперь вот и не знаю, как быть, всё полетело смергу под хвост…
— Так, погоди! Давай сначала, а то ты меня только путаешь. И как ты сюда пробрался?
— Со стороны конюшни, перелез через забор… Можешь ещё сильнее, не жалей.
— Так вот откуда порезы на руках, — Диана надавила на поясницу чуть сильнее, как брат и просил. Каменные мышцы напряжённо подрагивали при каждом её прикосновении. — А я-то подумала, ты с местными кошками сцепился не на жизнь. Так что там с Севиром? Как ты вообще с ним связался?
Проурчав что-то от удовольствия, Артур принялся рассказывать о погроме в Регнуме, устроенном каким-то «нулевым». Эту историю Диана хорошо знала, но слушая её из первых уст, даже позабыла о братней спине — настолько её поразила невероятная мощь скорпиона. Теперь понятно, кто уничтожил терсентум, не оставив камня на камне. То-то же Брутус рвёт и мечет последние недели.
Жадно ловя каждое слово, она слушала и об ищейке, и о Пере, и о том, как Севир не просто дал Артуру шанс, но и доверил спасение принцессы. Всё это звучало изумительно и в то же время немного безумно. Если бы это рассказывал кто-то другой, Диана бы подняла сказочника на смех, но брату она верила безоговорочно — он никогда не лгал ей. Для других Девяносто Седьмой, может, и был высокомерным говнюком, но не для неё. Да, у него непростой характер, но за маской хладнокровия и равнодушия скрывается чуткий и отзывчивый Арти — так называла его мама, таким Диана помнила его всю жизнь. Легион изменил его, ожесточил, но несмотря ни на что, брат сохранил для неё того самого весёлого доброго Арти, правда при этом более не позволяя себя так называть.
— Но если Севир настолько тщательно всё продумал, что же тогда случилось?
— Он не учёл одного — говнюк, на кого так полагался, внезапно забыл о своих клятвах. Хмари мне напустил, сказал вернуться через три дня, заверил, что всё подготовит. Подготовил, сучий выкидыш… Он-то своё получил, но теперь весь Опертам на уши поднимут. Шутка ли — пять трупов посреди улицы. А ещё эти патрули на каждом углу. И откуда их столько взялось?
— А, ну это объяснимо. После так называемого пожара Брутус как с цепи сорвался, нагнал наёмников в терсентумы, удвоил патрули. Боится, гад, за свою шкуру.
— Погоди, что ещё за пожар? Чего это он там боится?
— Ты что, из Пустошей вылез?
— Вообще-то да.
— Точно! — Диана рассмеялась. — Ну тогда слушай. Около двух недель назад сгорел дотла Регнумский терсентум. Это официальная версия, но мне удалось подслушать разговор магистров. Так вот, никакой это был не пожар! Там даже забор в пыль стёрли, плётчиков заживо сожгли, а все до единого осквернённые куда-то исчезли. Думаю, это дело рук твоего «нулевого». Мы его Разрушителем зовём.
Артур восторженно присвистнул:
— Ну Керс, ну смергов сын! Интересно, что он удумал?
— Керс? Это и есть тот самый «нулевой»?
— Ага. Керосин, мать его… Сопляк с раздутым самомнением.
— Можно подумать, у тебя самомнение не раздутое, — Диана потрепала брата по отросшему ёжику волос.
— Не раздутое, а заслуженное, — пробурчал он.
— Насчёт принцессы, ты же понимаешь, что Брутус стережёт её, как зеницу ока? Девчонку на цепь посадили, охраняют круглосуточно, к ней так просто не пробраться, да и не просто — тоже.
— Всё я понимаю, и Севир догадывался. План у него был вполне ничего, между прочим. Нам всего лишь нужно было отыскать надёжного взломщика, по-тихому вывести девчонку и переждать недельку в укрытии, а потом мы спокойно бы вывезли её из города как какую-нибудь знатную, в карете — всё как полагается, и не нужно было бы по полям-пустошам скакать, рискуя жизнями.
План и впрямь казался неплохим, вот только сложно сбежать по-тихому, когда натолкнуться на патруль проще, чем на торговца лимонадом в знойный полдень.
Диана удручённо вздохнула:
— И что ты теперь собираешься делать? В Легион тебе возвращаться нельзя.
— Я что, на самоубийцу похож? Да и ищейка, поди, всё уже растрепала.
— Ищейка не вернулась, Артур. Брутус до сих пор думает, что вы на задании.
Брат резко приподнялся на локтях:
— Ты уверена?
— Абсолютно! Девятая здесь частый гость, я её знаю как облупленную. Она, кстати, была в ту ночь… — осёкшись, Диана насторожённо посмотрела на брата. Его лицо тут же помрачнело, на скулах заиграли желваки. — Прости, я не должна была…
— Нет, сестрёнка, извиняться тебе не за что, — Артур повернулся к ней и, подтянув к себе, крепко обнял. — Мне нет прощения, я понимаю, но давай постараемся забыть. Я не хочу потерять тебя, Крольчонок, ты всё, что у меня есть.
Диана слушала, как мерно бьётся его сердце, чувствовала, как вздымается грудь; горячая кожа мягко жгла щёку, и почему-то сейчас совсем не хотелось забывать о той ночи — ни с кем ей не было так хорошо.
— Ты ни в чём не виноват, Артур, прекрати себя терзать. Лучше скажи, что нам делать? Я не хочу, чтобы ты опять исчез на полгода!
— Обещаю, я обязательно что-нибудь придумаю. В Перо нам без принцессы путь заказан, но можно сбежать куда-нибудь на окраину или к уруттанцам.
