И погладил меня по плечу.
Я молча слезла с его колен и, чувствуя себя ужасно неловко под его изучающим взглядом, стала искать свои вещи и тут же цеплять их на себя. Трусы, лифчик, джинсы, футболка. Потом свитер, носки, ботинки…Интересно, он такси мне вызовет или сам отвезет?
Макс натянул на себя рубашку, кое-как застегнул оставшиеся на ней пуговицы и посмотрел на меня:
– Едем?
– Едем, – растерянно согласилась я. Сложила в пакет туфли и тряпку, которая была когда-то моим нарядным платьем, а потом потянула куртку с вешалки.
Макс повернул ключ в замке, вышел в коридор и нагнулся за пиджаком, который уже лежал на полу. Отряхнул его, надел, застегнувшись на все пуговицы, подождал, пока я выйду и запру дверь, и мы молча пошли к выходу.
– Ты даже без куртки? – спросила я наконец, потому что это молчание начало действовать мне на нервы.
– Она в машине лежит, не стал надевать: тут идти пару метров. Садись. – Макс открыл мне дверь своей прекрасной зелененькой ауди, по которой я уже успела соскучиться.
– Тебя домой отвезти? – буднично спросил он, когда я устроилась на переднем сиденье.
– А куда еще? – пожала я плечами.
– Не знаю. Вдруг ты ко мне хочешь?
Я невесело хмыкнула, давая понять, что оценила шутку. Смешно, ага. Обхохочешься.
– Домой я хочу. Улица Белозерская…
– Не надо, – перебил меня Макс. – Я помню твой адрес.
Ехали мы снова в тишине. Даже без музыки, и от этого было вдвойне странно и неловко.
– Тебе хоть понравилось? – храбро спросила я, когда сил молчать уже не было.
– А похоже, будто мне не понравилось? – вопросом на вопрос ответил Макс.
– Не знаю, – смешалась я. – Я не очень уверена.
– А говорила, что опытная, – поддел меня он, и я тут же вспыхнула:
– Знаешь что, Кашнов! А не пошел бы ты…
– Тшшш, Лика, не злись, я же шучу, – он повернул ко мне голову и теплая усмешка скользнула по губам, которые я совсем недавно целовала. – Мне было хорошо. Очень хорошо. Такой ответ тебя устроит?
– Да, – пробормотала я, неожиданно смутившись.
Когда мы приехали к моему дому, Макс помог мне выйти, галантно открыв дверь машины, а потом вдруг спросил:
– На чай не позовешь?
– А что, – ехидно отозвалась я, – у тебя еще один презерватив завалялся в кармане? К чаю, так сказать?
Макс мягко рассмеялся:
– В машине точно найдется, если поискать. И даже не один. Так что?
– Прости, – я виновато пожала плечами, отчаянно желая согласиться, – но нет. У меня две соседки, у нас одна ванная на всех, и я не договаривалась с ними…
– Понял, – кивнул он и, кажется, даже не обиделся. – Тогда спокойной ночи!
Проводил меня до самой двери, поцеловал коротко в губы и ушел.
А я осталась в растрепанных чувствах.
Дома было относительно тихо. У Вари за закрытой дверью бубнил сериал, Каролина сидела на кухне с подружкой и отмечала наступающее восьмое марта, и никто из них мною особо не интересовался. Вот и прекрасно!
Я быстро залезла под душ и лила на себя воду минут тридцать, пока кожа не стала красной и распаренной. Но прояснения в мозгах мне это нихрена ни принесло.
Я ничего не понимала. Ну вот мы переспали… и что? На этом все? Или будет продолжение? Я теперь его новая любовница или приятное дополнение к старой? Я ему вообще насколько сильно нравлюсь?
У меня не хватило духу задать самому Максу эти вопросы, зато сейчас они долбились в мою голову, перекрывая все удовольствие от лучшего секса в моей жизни.
Я вылезла из душа, закуталась в полотенце, прошмыгнула в свою комнату и схватила телефон. Мне нужна была пояснительная бригада. И я была готова даже на щедрую порцию пиздюлей, которые эта бригада мне наверняка выдаст.
Набравшись храбрости, я открыла окошко чата и в лучших традициях пьяной девушки, пришедшей домой с корпоратива, написала Кате всего одно слово:
«спишь?»
Глава 10. Сюрпризы приятные и не очень
Утром я по привычке проснулась рано, как на работу. Но восьмое марта даже в нашем сумасшедшем доме было выходным, так что сегодня мы отдыхали. Казалось бы, радуйся, звони друзьям, беги тусоваться или просто наслаждайся отдыхом, но нет. Настроение у меня было отвратительным.
Я лежала с открытыми глазами, глазела на неровно побеленный потолок и вспоминала не то, как хорошо мне вчера было с Максом, а безжалостные Катины слова.
«…переспала? Понравилось? Молодец, нарисуй себе звездочку на фюзеляже и выкинь нахуй его из головы…»
«…Лика, ну что значит «подвез до дома, поцеловал на прощанье и как это понимать»? Никак, блядь, не понимать. Это просто элементарная вежливость. Он же не быдломужик, который снял себе телку на трассе…»
«…домой звал? Нет, не может быть, это тебе, наверное, просто показалось от переизбытка ебли в организме…»
«…к тебе подняться хотел? О как. Понравилось, значит. Можешь рассчитывать на повтор. Но ты сама подумай, надо ли оно тебе? Трахается он, конечно, отлично, и не была бы ты влюблена в него, я бы и слова не сказала, но ты же влюблена, дурочка…»
«…и не жди от него никаких красивых жестов типа кофе в постель и цветов, это вообще не про Макса, он весь в работе и будет звать тебя только потрахаться. Ну че ты? Ревешь там что ли?..»
Неожиданно глухо завибрировал мобильник, и я потянулась к нему, уверенная в том, что это папа звонит меня поздравить. Но – сюрприз, блядь! – на экране высветилось совсем другое имя. Я тут же запаниковала, телефон выскользнул из рук, упал в щель между кроватью и стеной и продолжил гудеть там, словно залетевший в комнату большой шмель.
Почему Макс звонит мне? Что это значит?! Я ведь так и не решила, что скажу, если он предложит повторить.
Когда я наконец достала телефон, на нем еще горел вызов.
– Привет, – я все же нажала на зеленую кнопку, хотя и сама не понимала, почему.
– Привет, – голос у Макса был хриплым, будто он только что встал с кровати. – Я разбудил тебя?
– Нет, я… не спала. Нормально. А что ты хотел?
– Наверное, поздравить тебя с международным женским днем,– задумчиво проговорил он и вдруг усмехнулся: – Если ты, конечно, не считаешь этот праздник сексистским и оскорбительным для себя, как некоторые особо продвинутые девушки твоего возраста.
– Вроде не считаю, – осторожно отозвалась я. – Праздник как праздник.
– Ну тогда поздравляю.
– Спасибо.
– Есть какие-то планы на сегодня?
