Солнце скрылось за горизонтом час назад, на землю наползли сумерки, однако Мемфис не осветился привычными огнями факелов-фонарей. Город заметно опустел и замолчал. Всего лишь неделю назад здесь было не протолкнуться в толпе жителей и приезжих, а сейчас разве что перекати-поле по улицам не гуляло. Многие игроки отправились к границам защищать свои земли и нападать на чужие.
Отыскав на карте здание Суда, включила навигацию. Вопреки ожиданиям, мы направились не к храмовому комплексу, а в Административный квартал. Осталось понадеяться, что боги работают круглосуточно.
Шарлатан не соврал — здесь объявили настоящую охоту за его головой. В отблесках случайного света из окон можно было заметить листовки с его именем, расклеенные едва ли не на каждом углу.
— Три сотни золотых! — я присвистнула, прочитав сумму награды. Каюсь, у меня проскочила крамольная мысль сдать его. — Чего такого ты сказал Нехо?
Парень ответил безо всякого удовольствия:
— Послал его.
— А если серьёзно? Отчасти ты влип в эту ситуацию из-за меня, может, хочу посочувствовать.
— Похоже, что я шучу?
— Я знакома с Нехо, он не смахивает на человека, который станет обижаться на подобную мелочь; ворам вообще не привыкать к оскорблениям.
— Смотря что сказать. Однажды я уже поплатился за длинный язык, но жизнь меня, как видишь, ничему не учит.
— Значит, не расскажешь?
— Нет. Ты не могла бы заткнуться, а? Меня это нервирует.
Понятливо подняла ладони.
Спустя двадцать минут пешего пути и один телепорт мы очутились возле высоченного здания, будто бы высеченного из единого монолита. Никаких окон, стены исписаны иероглифами и человечками в профиль. Тихо и как-то зловеще.
— Дамы вперёд.
Очереди не было. Боги на Суде работали по принципу Дуата — в одно и то же время создаётся столько реальностей, сколько требуется случаю. Так же не было ни секретаря, ни администратора, вообще никого — только пустая приёмная и массивные двери, по сторонам которых стояли гранитные статуи стражей, держащие в правых руках хопеши, а в левых факела. На плитах пола перед самым порогом умелый мастер выбил надпись, гласившую: «Вход имеют лишь те, кто связан договором; все прочие берегитесь, ибо праздное любопытство грех». Над дверьми красовались рисунки тех, кому выпала честь судить. Троих из них я уже знала: женщина в белом платье с пером в волосах — это Маат, богиня порядка и истины; мужчина в плотно облегающих чёрных одеждах с причудливым жезлом — Птах, бог-творец; а тот, что с головой ибиса — бог знаний Тот.
— У, блин, ни одного нормального, — недовольно протянул Шарлатан, тоже изучавший коллегию присяжных заседателей.
— Неуютно среди поборников справедливости?
— Предпочитаю тех, с кем можно поторговаться.
— А кто вон те двое? — кивком указала на мадам с львиной головой и невзрачного пожилого мужичка.
— Дядьку зовут Ах, он посредник между богами и людьми. А киска — это Сехмет, египетская Баффи(37). Она однажды геноцид людского населения устроила. Тётка зачётная, особенно там, где пониже морды, но с ней болтать будешь ты, я забыл «китекет» в кармане другого плаща.
37 — Героиня сериала «Баффи — истребительница вампиров», 1997–2003 гг.
— Я буду болтать, как ты выразился, со всеми. Неприятности нам нужны в последнюю очередь, — снисходительно улыбнулась ему. — Лучше вообще молчи, а то они превратят нас в барашков.
Не долго думая, подошла к дверям и громко постучала. Я потратила три золотых на скоростную галеру не для того, чтобы провести сэкономленное время, сидя в приёмной один на один с Шарлатаном.
На четвёртый удар двери распахнулись, гостеприимно пропуская нас внутрь. Зал суда утопал в золотистом сиянии, таком ярком, будто у них тут собственное солнце под потолком. Блики света отражались от белоснежного мрамора и в первые мгновения ослепили глаза. Огромный объём помещения, куда больше, чем снаружи, и высоченные стены создавали ощущение собственной никчёмности по сравнению с теми, кто восседал на возвышении по центру. Пятёрка богов в немом величии взирали на нас, а мы на них.
— Приветствую вас, дети Кемета, — торжественную тишину разрезал чистый голос Тота. Я некстати подумала, что Принигонда никогда прежде не сталкивалась ни с одним из его последователей. Ибисоголовый бог развернул свиток папируса и коротко заглянул в него. — Срок вашего договора ещё не истёк, зачем вы пришли сюда?
— И мы вас приветствуем, достопочтенный суд, — я вежливо кивнула. — Дело в том, что нам нужно этот самый договор аннулировать.
С места резко поднялась Сехмет:
— Божественный договор не слова из песка, их нельзя сдуть по желанию. Требую наказать наглецов!
— Тише, Сехмет, — попросила Маат. — Мы ещё не знаем причин столь смелой просьбы. Говорите. — Последнее слово было адресовано нам, и я ощутила, как Шарлатан легонько подтолкнул меня вперёд. Логично. Я инициатор этой встречи, мне и речь держать.
— Уважаемые судьи, — начала без промедлений, — мы с этим человеком заключили договор, согласно которому я уже в ближайшие часы должна…
Тот сделал жест рукой, попросив замолчать, развернул другой свиток и сам озвучил предмет договора. Кивком поблагодарила его (собственно, никакой благодарности при этом не испытывая совершенно) и продолжила:
— Так вот, по моей инициативе мы решили отсрочить исполнение договора и внести в него пункт о передаче тысячи очков Престижа от Принигонды к Шарлатану.
— Раньше надо было думать! — тявкнула Сехмет.
— Тихо, — встал Птах и обратил свои очи на меня. — Назови причину, дитя, что подтолкнула тебя на этот шаг. Очки Престижа знак божественной любви, отчего ты отвергаешь наше внимание к твоей судьбе?
Ох, как завернул! Врать ему в ответ я не решилась.
— Умирающий друг дал мне задание…
Тот снова поднял руку и потянулся к своим свиткам. Он же не собирается зачитывать условие моего «римского» квеста при Шарлатане? Это нарушение тайны личной жизни и вообще очень невежливо!
Как выяснилось, Тота правила приличия волновали не больше, чем веганов чужое мнение.
— Так ты типа шпионка? — присвистнул Шарлатан, округлив глаза.
— Нет, никакая я не шпионка, это просто квест такой… — поспешила заверить не только его, но и всех присутствующих, однако Сехмет перебила:
— Я выступаю против отмены договора. Всё, что идёт на пользу врагам царства, должно быть растоптано.
Вот же злючка! И что самое плохое — остальные боги, похоже, были с ней согласны.
Что-то суд совершенно перестал мне нравиться, и пока впечатление от него ещё хоть как-то можно спасти, я принялась расписывать подробности того, почему моё путешествие не принесёт выгоду Риму. Сию пламенную речь закончила словами о том, что благодаря маскирующему перстню по окончании квеста смогу нанести удар по врагам в их же собственном сердце во славу Кемета.
