Ответственный: В. Робинау.
Фрагменты закрытых материалов из архива концерна «Машинити».
Если ты не видел Рим, ты не видел Мир!
Город, куда ведут все дороги, стоит на семи холмах. Согласно приведённой в энциклопедии легенде, он был заложен в 753 году до нашей эры Ромулом, братом Рема, и назван его именем.
Каждый город неповторим и уникален по-своему, но Рим всегда будет особенным. Один из самых красивых, могущественных, экономических и священных городов всего Древнего мира. Трудно недооценить его роль в истории становления цивилизации — в нём решались судьбы без преувеличения половины известного мира! Памятники, строения, площади, арены… Сколько же драм видел Вечный город, и сколько ему ещё предстоит увидеть… При всем этом, какого-то особого сострадания я к нему не испытывала. Пройдёт время, и его правители разграбят мой любимый Египет практически подчистую.
«Машинити» сохранила исторический облик Рима процентов на пятьдесят, а на вторую половину подчеркнула его молчаливую значимость роскошью дворцов, высокими башенками, богатым убранством улиц и величественными, никогда прежде не существовавшими храмами. К моей маленькой досаде, Максик оказался прав — Колизея здесь нет.
Ослы подошли к Капенским воротам в середине ночи. Расплатившись с возницей, мы с Шарлатаном вошли в город вместе с десятком напуганных беженцев, все из которых были неписями. Бедные мужчины и женщины пребывали в настоящем ужасе. Незавидная их ждёт доля, если план врага увенчается успехом. Что уж там, даже некоторые игроки выглядели подавленными ощущением неумолимой опасности. Они не привыкли проигрывать. Удивительное дело — в скором времени Рим станет самым опасным местом на земле, но никто из него не бежит!
Подготовка к обороне столицы продвигалась полным ходом. В десяти километрах от города мы видели военный лагерь, куда стягивались игроки из легионов первой десятки, а так же высокоуровневые неписи официальной армии. Палаток было много, издали они походили на красно-белое море. В самом Риме инженеры Септимуса трудились без устали. Не взирая на глухую ночь, возводили препятствия, копали рвы, на стены поднимали котлы с маслом. Охватить взглядом весь масштаб работ не представлялось возможным, но судя по шуму разбуженного Рима, они шли повсеместно.
Добро пожаловать в Рим!
Внимание: город находится на осадном положении. Бдительность стражи к нарушениям общественного порядка увеличена в два раза. С каждого жителя, входящего под защиту его стен, взимается одномоментная плата — 30 золотых. Количество выдаваемых заданий, не связанных с военным ведомством, уменьшено в три раза. В случае нападения внешнего врага, каждый житель обязан вступить в ополчение, уклонение карается трибуналом.
— Тридцать золотых — настоящая обдираловка! Макаронники с кипариса рухнули ломить такую цену? — Шарлатан скрипя зубами отсчитал положенную сумму сборщику подати. — Всё, я выжат досуха.
— Плати и плачь, — ответила ему с печальным вздохом. Мой кошель тоже изрядно опустел. В нём осталось 14 золотых, 5 серебряных и горстка медных монеток. Вперёд, принцесса, и ни в чём себе не отказывай! — Рим не резиновый, всех желающих вместить не сможет. Не удивлюсь, если завтра цена за вход подпрыгнет до сорока золотых, а послезавтра до пятидесяти.
Вместо квитанции об уплате сборщик податей выдал нам по деревянному кругляшу — знаку официального пребывания в городе. Он давал право снимать комнату в гостиницах и обслуживаться в тавернах и тратториях.
Понятия не имею, куда сейчас идти. Чтобы не толпиться среди беженцев, мы с Шарлатаном двинулись вперёд по первой попавшейся улице к огромному, сияющему сотнями огней зданию. Карта подсказала, что это Большой цирк — древний ипподром-арена, шириной 150 метров и длинной все 600. В своём изначальном виде он мог одномоментно вместить 250 тысяч зрителей на сидячих местах и ещё столько же стоя, а стараниями ВЦ — вдвое больше. Вот он, твой Колизей, Машка! Ничем не хуже, даже лучше — он больше.
— Напомни: кому ты здесь должна значки отдать? — Шарлатана красота архитектуры не трогала.
— Консулу.
— Се… Септимусу?
Я пожала плечом, будто это слишком незначительная деталь, чтобы упоминать о ней раньше срока.
— В Риме только один консул.
— Йёё! — парень выразительно схватился за голову. — А сразу сказать религия не позволила? Я бы ни за что не подписался в поход на эту порнографию.
— Да ну? — усмехнулась, ничуть не поверив. — Подписался бы ещё быстрее. У Врагов Народа слишком скучная жизнь, чтобы упускать шансы поучаствовать в чём-то поинтереснее банальной драки на обочине дороги.
Несколько мгновений Шарлатан думал, чем парировать правду, но так и не придумал:
— Ладно, подловила, я твой с потрохами. Весело будет посмотреть, как далеко мы зайдём, прежде чем нас грохнут. Отсюда вытекает вопрос номер два: как ты планируешь встретиться с тем, кто не только сидит в недоступном для смертных дворце, но даже к окну подойти не может без свиты высокоуровневых игроков и неписей, которые на раз видят маскировку?
Интересный вопрос, правильный. Я думала над ним во время плавания на «Владыке морей», но тогда Рим ещё казался чем-то нереальным, поэтому особо не усердствовала. Воспользовалась древней мудростью о том, что проблемы нужно решать по мере их поступления, и успокоилась.
— Будь миссия невыполнима, — ответила, — Октавиан не дал бы её мне. Я не сомневаюсь в успехе.
— Кидаться выполнять задание на нубском уровне тоже его идея?
— По правде… нет, это моя личная инициатива.
Шарлатан показательно закатил глаза:
— Откуда у женщин эта дурацкая тяга сперва делать, а потом думать?
— Ты сексист.
— Откуда у людей эта дурацкая тяга сперва делать, а потом думать?
— Мизантроп.
— А вот тут ты не права, Фрейд. Людей я люблю, особенно тех, кого развести раз плюнуть.
Конечно, ему легко рассуждать, а я была на эмоциях в ту ночь, когда погиб Октавиан. Хотела как можно скорее закончить его миссию, как бы сложно не пришлось в процессе. И ведь почти получилось! Осталась всего одна деталь — встретиться с консулом. В ВЦ с бюрократией попроще будет, чем в реале, здесь правитель не оторван от народа непробиваемой стеной из подлиз-министров. Настрой на победу уже половина дела.
— Если боишься, посиди где-нибудь в сторонке, я сама всё сделаю.
— Ну нет, — протянул Шарлатан. — Я ж мазохист, хочу из первого ряда посмотреть, как ты будешь изгаляться.
— Тогда, кончай ныть и помоги придумать план дальнейших действий.
— Запросто. Попробуй записаться к консулу на приём, вдруг прокатит? Но сперва найдём место, где приткнуть кости; у меня таймер почти вышел. Во, глянь, там сдают комнаты, — он ткнул пальцем на трёхэтажную инсулу с греческим навесом у входа и вывеской «Фамильная траттория «Цезарь». Еда, ночлег, женский стриптиз по пятницам, мужской по субботам». — Спорим, места у них есть. Да здравствует пространство в пространстве!
