Заскочив одной ногой на табуретку, словно на ступеньку, я быстро чмокнула Ленда в щёку и тут же поспешила за ними.
Просторная лаборатория тонула в абсолютной тишине и почти мистическом полумраке. Всё лишнее оборудование давно разобрано, сдвинуто или убрано, из-за чего внушительная стеклянная колба по центру казалась ещё больше, чем есть на самом деле. Тусклая ультрафиолетовая лампа над ней давала света ровно столько, чтобы хватило не споткнуться о толстые провода на полу. Рядом маленький столик для анализов и мягкий стул, на котором я провела многие сутки дежурств. Позади рабочее место Юлиуса с едва мерцающими мониторами на стене.
Объект 20.20, моими стараниями получивший имя Парис, мирно плавал внутри колбы. За четыре месяца в питательной эссенции гуманоид достиг внушительного роста в метр семьдесят и уже напоминал не просто человекообразное существо, но уже практически сформировавшегося мужчину.
Скользнув мышью впереди докторов, я схватила со столика небольшую стопку комиксов, которые читала Парису накануне вечером, и убрала подальше в тень. Их вид умаляет драматизм ситуации и существенно снижает градус пафоса, а тот факт, что все они так или иначе связаны с Чёрной Птицей — самым нелюбимым героем подавляющего числа злодеев — гарантированно не приведёт в восторг нашего гостя.
Юлиус в курсе, чем я занимаюсь, пока он вынужден диктовать лекции в НИИ, и предсказуемо считает моё маленькое хобби пустой тратой времени. "Ты зря сотрясаешь воздух, Ники", — ворчит чуть что. — "Даже если Объект услышит тебя сквозь толстое защитное стекло и слой жидкости высокой плотности, то вряд ли разберёт хоть слово, не то что смысл". В чём-то он прав. На данном этапе развития мозг Париса находится в состоянии овоща, максимум способного поддерживать жизнеспособность организма. Но есть важный нюанс: энцефалограф говорит обратное! Во время моего чтения показатели мозговой активности Париса пусть не существенно, но изменяются. Низкие гамма волны дают устойчивую частоту в сорок герц, что свидетельствует о ментальных процессах. Он в сознании и, возможно, уже гораздо больше, чем просто физическая оболочка.
— Вот он, алмаз, ждущий огранки. — Юлиус азартно потёр руками. — Знакомься: Объект 20.20.
Разглядывая гуманоида, Эволюций по-птичьему склонил голову на бок. В жёлтых прищуренных глазах светился неприкрытый интерес. Он медленно подошёл к колбе и с искренним восхищением приложил ладонь к стеклу.
— Поразительно! Я всегда знал, что если у тебя и будет ребёнок, Юлиус, то породишь ты его без участия женщины.
— Эй, привет! Вон моя ассистентка стоит. Разве я не упомянул о её помощи шестнадцатью минутами ранее?
Эволюций с намёком оскалился:
— Да неужели?
— Для того, кто предпочитал набирать в практиканты одних девчонок, что-то ты больно подвержен гендерным предрассудкам о несостоятельности женщины привнести хоть какой-либо вклад в будущее науки.
— Док, он другое имел в виду, — негромко заметил Лендер, подкравшийся сзади. — Физиологическое.
С недовольным видом прислонившись плечом к дверному косяку, он скрестил руки. По неизвестным мне причинам Ленд недолюбливал существо из колбы и даже дал ему обидную кличку "жутик". Подозреваю, дело в долгосрочных перспективах, о которых наш босс ещё даже не задумывается. Доктор Алерайо жаждет получить игрушку любой ценой, вот только потом живого человека не сложишь в коробочку на чердаке, когда наиграешься...
— Как примитивно, — скривился Юлиус, уловив двоякость смысла. — Теперь мне понятно, Дэмиэн, почему у тебя только одна докторская степень.
— А мне не понятно, как ты смог заполучить вторую с таким-то соображением.
— Я бы и третью взял, но нашлись дела поинтереснее. Сейчас, кстати, тоже. Смотри внимательно. — Подойдя к товарищу, он встал рядом. — На данный момент Объект всего лишь человеческая болванка, супериор-болванка, если точнее. Все базовые органы на месте, лёгкие функционируют в тестовом режиме, нервная система сформирована: вегетативная включена на сто процентов, соматическая полностью выключена. Мозговая активность, если верить датчикам, удовлетворительная. Ники, подай "анатомический" журнал за апрель.
Взяв с рабочего стола толстую тетрадку в зелёной обложке, послушно протянула начальнику. Тот открыл её на странице с вклеенной на несколько разворотов таблицей, и вручил Дэмиэну.
— Вот здесь подробности.
— Хм... — Эволюций пробежался глазами по колонкам. — Отличная работа. Судя по данным, тебе понадобится не больше трёх месяцев, чтобы завершить процесс. На кой тебе моя помощь?
Чуть замявшись, Юлиус ответил:
— Восемьдесят шестая страница.
Послюнявив палец, Дэмиэн пролистал вперёд, пока не нашёл раздел, посвящённый мозгу и динамике его активности.
— Хм, — снова хмыкнул. — Вот оно, значит.
Юлиусу нелегко признавать, но одного его гения недостаточно, чтобы наделить гуманоида разумом. На данном этапе развития Парис действительно был овощем и тенденции к улучшению ситуации не наблюдается. Если оставить всё, как есть, на выходе мы получим в лучшем случае глубокого дауна. Проводить на нём испытание Преобразователя попросту нецелесообразно, ибо вопрос влияния замены части нуклеотидов ДНК не будет рассмотрен всесторонне. Юлиус никогда не решится использовать на себе или Лендере половинчатую технологию. Не спорю, риск дело благородное, но в некоторых случаях крайне глупое. Уж слишком высокие ставки.
— Любопытная задача, не правда ли?
— Так-так-так, итак...
Эволюций прошёлся вокруг колбы. Теперь он рассматривал Париса не просто праздным взглядом, в нём зажегся огонь неподдельного профессионального интереса, способный спалить границы разумного.
— Для начала сделаем пару операций, — прикидывая будущие действия, он жадно облизнулся. В сиянии ультрафиолетовой лампы его глаза горели фонарями, будто у совы. — Сердце хиленькое, надо его укрепить, прежде чем запускать лёгкие в полную силу. А запустить их надо срочно, пока организм не начал подстраивать органы под ограниченную подачу кислорода. Он уже задыхается, разве не видишь?
— Уровень кислорода в крови в пределах нормы.
— Для существования в банке и только. Или ты планируешь оставить его тут навечно?
— В крайности-то не впадай. Больно дорогая рыбка, чтобы держать в аквариуме.
— Тогда, вытаскивайте его из жижи. Девон заканчивается, наступает Карбон и рыбы выползают на сушу.
Именно этого нам так не хватало — независимого, свежего взгляда биолога. Мы ночами не спали, пытаясь учесть все факторы, но Юлиус всё же больше физик, привык работать с точными переменными и получать предсказуемый результат, а у меня, чего таить, и образование не то и опыта явно недостаточно. Работа с настолько сложными живыми и постоянно меняющимися объектами требует солидной практики, не удивительно, что мы не смогли просчитать все нюансы.
— Как закончим с лёгкими, отредактируем эндокринную систему. В мозг сунемся в самую последнюю очередь. Не обещаю, что "малыш" станет отличником, но вилку от ложки отличить сумеет. Интеллект — это лотерея. Повезёт, если удастся уйти в ноль. Ну, чего стоим? Приготовьте стол, мне нужен прямой доступ к телу.
