– Целы? – спросил он у Льва Ивановича, быстрым взглядом осматривая местность. Но вокруг было тихо, не заметно было никакого движения, словно только что никто и не стрелял.
Гуров поднялся и, вынув свое оружие из наплечной кобуры, ответил Примакову:
– Я-то цел. В доме никого не задело?
– Да повезло мне. Я следом за вами выйти хотел, но назад в комнату зашел, хотел кое-что спросить у эксперта. Потом услышал, как что-то в стену буквально за мной стукнуло, и штукатурка посыпалась. И я сразу же к вам…
– Надо бы вокруг территорию осмотреть. Вызывайте команду с собакой, пусть местность прочешут, – распорядился Лев Иванович, а сам отправился к тому месту, с которого, как он предполагал, в него стреляли, – к сарайчику для инструментов.
Тихонько открыв дверь в полутемное помещение, он вошел, действуя, как и положено действовать оперативнику в таких случаях, осторожно, но быстро. В сарайчике никого не было. Гуров стал осматривать помещение и начал с окошечка, из которого, как он думал, и был произведен выстрел. К нему подбежал криминалист, один из тех, что не отбыли после осмотра территории, и спросил, чем он может помочь.
– Поищите гильзу, – попросил Гуров. – Думаю, что сегодня стрелок наш все-таки не успел ее подобрать – времени на это у него не было. Только аккуратно, следы не затопчите, сейчас с собакой тут работать будут.
Сам Лев Иванович решил обойти сарай и посмотреть, откуда стрелявший мог незаметно выбраться и для него, Гурова, и для тех криминалистов, которые еще осматривали территорию. Он вышел из сарайчика, обошел его и в задней стене подсобного помещения, в котором хранился разный дворницкий и садовый инструмент, обнаружил еще одну дверь. По всей видимости, ее сделали изначально с целью разделить сарайчик на две отдельные половины, но потом передумали, а дверь так и осталась. Изнутри ее видно не было, так как свет в полутемном помещении Лев Иванович не включал. Дверь, как он и предположил, была не заперта, и Гуров, открыв ее, заглянул внутрь. Криминалист уже что-то нашел. Он стоял у окна и рассматривал на свету какой-то блестящий предмет.
– Гильза? – громко спросил Гуров, и криминалист от неожиданности вздрогнул.
– Напугали, – сказал он, нервно рассмеявшись. – Не думал, что тут еще одна дверь есть. Да, гильза, – добавил он и, стараясь ступать как можно аккуратней, направился к выходу. – Тут наверняка где-то выключатель должен быть, – пробормотал он себе под нос.
Гуров прикрыл дверь, пытаясь не сильно наследить, и тем же путем, что и пришел, вернулся к основному входу в сарай.
– Гильза от карабина? – спросил он у эксперта, и тот, подтверждая догадку Льва Ивановича, кивнул.
Примерно минут через двадцать приехала машина с кинологом и собакой. Пес же, несмотря на усилия кинолога заставить его взять след, брать этот след отказывался и только нарезал круги вокруг сарайчика и тихо поскуливал.
– Наверняка опять обувь чем-то обработали, – предположил, почесывая щетину на подбородке, Примаков. – Когда пытались найти следы после убийства Данилина-младшего, собака точно так же себя вела. Без толку все, – махнул он рукой и пошел давать отбой кинологу.
Кроме стреляной гильзы и нескольких капель оружейной смазки на подоконнике, каких-либо других следов в сарайчике обнаружено не было.
Лев Иванович расхаживал возле веранды и размышлял. Нет, не просто так был произведен этот выстрел, и не убить его хотели, но словно бы предупреждали, чтобы не вмешивался он в это дело. Но почему именно его, а не, допустим, Примакова, который – местный и ответственность за раскрытие этого дела имел даже большую, чем он, Лев Иванович Гуров. Чем он, приезжий оперативник, мог так насолить убийце? Разве что… Вполне возможно, что это был вызов. Вызов лично ему – Гурову. И тот, кто стрелял, отлично знал, и кто такой Гуров, и зачем он приехал в Сочи.
– Что ж, – пробормотал Лев Иванович. – Ты, стрелок, решил бросить мне вызов? Так я его принимаю.
Внезапно его телефон ожил и завибрировал где-то в глубине кармана. Лев Иванович вытащил мобильник и, увидав на экране незнакомый ему номер, ответил:
– Полковник Гуров слушает.
– Это я вас слушаю, – ответили ему. – Вы мне звонили примерно час назад. Это Данилин.
– Ах да, Иван Дмитриевич! – Гуров за всеми этими событиями совсем забыл, что звонил замминистра. – Я извиняюсь за то, что отрываю вас от дела. Понимаю, вам сейчас не до того, но я веду дело об убийстве вашего сына, и мне бы хотелось уточнить, в каком сейфе находится ваш охотничий карабин – в том, который в Сочи или который в Краснодаре? Понимаете, мы тут с вашей невесткой, Ариной Витальевной, посмотрели в сейфе, который вы указали капитану Терентьевой, но там оружия не обнаружили. Может, вы ошиблись, и карабин у вас в другом месте?
На другом конце беспроводной линии воцарилось молчание. Молчали долго, и Гуров даже подумал, что связь прервалась, но потом Данилин заговорил, жестко и четко выговаривая каждое слово:
– Нет, карабин точно был в этом сейфе. В марте я ходил на охоту именно с ним и точно помню, что поставил его именно в этот сейф. Да и не брал я его никогда в Краснодар. Он всегда был в этом сейфе. И где он сейчас, я понятия не имею.
– Я верю вам, Иван Дмитриевич, – ответил ему Гуров. – Но скажите тогда: кто еще, кроме вас, мог знать шифр от сейфа и где лежат ключи от него? Ну, кроме вашей невестки, которой, как я понял, вы только сегодня сообщили эти сведения.
– Только мой сын Глеб, – немного помолчав и собравшись с силами, ответил Данилин.
Глава 14
Из кабинета Додонова Крячко вышел в приемную и, кивнув секретарю, пошел было к выходу, но та окликнула полковника и сделала ему знак рукой подойти к ней. Когда Гуров приблизился, она зашептала:
– Через полчаса у меня обеденный перерыв. Давайте встретимся в кафе «Пирамида», за углом…
– Алена, зайди ко мне, – позвал секретаря Додонов.
Девушка, вздрогнув от неожиданности, выскочила из-за стола и, махнув рукой в сторону выхода, выпроваживая Крячко, быстро прошептала:
– Через полчаса. – И скрылась в кабинете.
Станислав быстро вышел из приемной и отправился искать кафе «Пирамида», которое, по словам Алены, находилось где-то за углом здания, в котором располагался офис фонда «Добро в ладонях».
«Заодно и пообедаю, – размышлял Крячко. – И как это я сам сразу не догадался назначить встречу секретарю? Уж кто, как не они, секретари, лучше всех знают о привычках и об образе жизни своих боссов и вообще много чего могут порассказать интересного? Честно признаюсь, вывел меня этот тип Додонов из себя. Неприятный, надо сказать, субъект».
Кафе и вправду находилось за углом, в соседнем здании, и вход в него был с торца. Крячко сделал заказ и, пока сидел в его ожидании, решил позвонить Льву Ивановичу и поинтересоваться, как там у него продвигается расследование. Но номер телефона Гурова был занят. Однако он сам перезвонил буквально через минуту после того, как Крячко сбросил свой вызов.
