Эми нервно сглотнула и чуть было не выронила ведро с водой, которое держала над головой, промывая волосы.
Она интуитивно чувствовала опасность, каждый раз общаясь с этой женщиной.
Плотно сжимая губы и смотря, как вода стекает в старый водосток, Эми наконец приняла решение. Поэтому когда она позвала Итана, ее голос не звучал взволнованно или растерянно.
— Я бы хотела изучить остальные тома «Интерлюдии». Я говорила утром с Ричардом об этом, пока ты спал.
Она чувствовала напряжение в глазницах, что означало одно — Итан смотрит ее глазами. И видел он лишь мокрые волосы да мельтешащее перед лицом полотенце.
— Зачем? Пустая трата времени.
— Но разве они не относятся к твоим прошлым носителям?
— Это Ричард придумал? Кто книги по-твоему написал… и зачем? — не понял Итан, понижая голос и тем самым заставляя вслушиваться в каждое слово. — Все эпизоды — галлюцинация, ранившая мозг одного из моих наиболее впечатлительных носителей. Я не спорю, что в книге много информации о моих способностях — за это их так ценит Льюис. Но не стоит придавать им такое большое значение. Едва ли они тянут на биографию и историческую достоверность.
— Я все равно прочту.
— Так говоришь, будто то твой долг.
— Нет, но… — Эми положила на плечо мокрое полотенце и схватилась за ручку двери. — Хочу знать, какая участь может ожидать твоего носителя.
— Так я и думал, — крайне недовольно процедил Итан, практически обижаясь. — Но раз так, знай, психика Итана Холлоуэя всегда была крайне хрупкой.
Она ничего не ответила, потому что уже была в коридоре и, как назло, сразу же наткнулась на Нэнси. Та крайне внимательно посмотрела Эми в глаза, будто чувствуя пробуждение Итана, но промолчала. Под таким взглядом хотелось только одного — исчезнуть.
Когда Эми добралась до своей комнаты, ее ждал неприятный сюрприз. Телефон, о котором она только недавно вспомнила, пропал. Итан тоже не понимал происходящего, однако он спал, когда телефон использовался в последний раз. Он предложил Эми перемотать ее воспоминания, чтобы узнать наверняка, но даже когда они сделали это, то удивленно замерли. Эми оставляла телефон на подоконнике.
— Я теперь заложник? Точнее ты.
— Получается — мы.
— Зря я вчера сказала Дереку, что собираюсь вернуться в Лондон. Сейчас же поговорю с ним!
— Он бы не посмел действовать так смело без разрешения твоего брата.
— Верно, — Эми затихла, ее сформировавшийся гнев сразу схлынул.
— В чем дело? Секунду назад ты была готова разорвать Дерека на части. С Ричардом все по-другому?
— К ним нужен абсолютно разный подход. Если я сейчас ворвусь с криками, то ничем хорошим это не закончится. Ричард может вообще запереть меня в комнате.
Прежде чем Эми бы действительно успокоилась, раздался стук в дверь. За ней стоял Дерек.
— Тебя зовут на обследование.
— Хорошо, скоро буду.
Дерек все еще мялся на пороге, избегая прямого зрительного контакта.
— Если ты не придешь прямо сейчас, Нэнси взбесится.
Эми поморщилась и хотела уже было просто выскочить за дверь, как передумала. Происходящее потихоньку испепеляло ее нервы и сейчас, понимая, как к ней обращаются Нэнси с вором-Ричардом и лжецом-Дереком, ей не хотелось подчиняться их воле.
— Мы ведь не договаривались о времени. Ей следовало сообщить заранее, сейчас я собираюсь высушить волосы.
— Ты можешь их просто заделать, нет?
— Нет, — отвернулась от него Эми, тут же беря в руки найденный не так давно фен для волос.
— Хорошо, но только спускайся сразу, как закончишь! — громко произнес Дерек, когда прибор громко зарычал.
Итан мягко улыбнулся и будто бы с гордостью посмотрел на нее.
— Довели даже нашу Эми.
— Раздражают, — буркнула она себе под нос.
Время она тянуть не стала и когда закончила — прошла в лабораторию. Нэнси злобно зыркнула на гостью из-под полуопущенных ресниц, но свое мнение оставила при себе. Все началось с получасовой лекции.
— Мы точно знаем, что червь передается по генам. Генные наследственные заболевания делят на три типа: аутосомно-рецессивный, аутосомно-доминантный и сцепленный с Х-, Y-хромосомой. Мои предшественники пытались понять, откуда червь взялся. Мы предполагаем, что первый носитель имел что-то схожее с болезнью Марфана по аутосомно-доминантному типу. В этом случае заболевание не только передается по наследству, но и часто является результатом мутации. Если наш случай схож, тогда понятно, как червь вообще мог появиться.
— Кто-то спонтанно мутировал, а потом перезаражал потомков?
— Именно так. Правда, говорить наверняка сложно. В конце концов, большинство наследственных заболеваний, да даже та Марфана, сильно искажает облик человека. У нас же поражен мозг, что не всегда заметно.
— Вот как, — задумчиво протянула Эми. — Спасибо, что рассказала мне об этом. Правда, признаюсь, я далеко не все термины поняла.
Глаз Нэнси дернулся.
— Благодари Ричарда.
Сегодня Эми сделали не только новые снимки на рентгеновском аппарате, ее также заставили сдать кровь, а потом попросили пройти обследование на томографе. Если рентгеновская камера выглядела как обычная капсула, то увидев в соседней комнате огромный томограф, Эми замерла в шоке. У Ричарда не было столько денег на подобное оборудование, у Нэнси, наверное, тоже. Значит, оно принадлежало погибшему члену группы, которому не посчастливилось родиться Фрэмптоном.
«Только приобрести автоматический тонометр не смогли себе позволить», — подумалось Эми, когда она увидела прибор на столе перед собой.
— Головокружения, упадок сил часто беспокоят? — задавала вопросы Нэнси. Она сильно затянула манжету тонометра на руке пациентки, сдавливая мышцы, а затем просунула головку стетоскопа. По ощущениям наконечник был чуть более теплым, чем пальцы Нэнси.
— Да.
— Такое случается только в моменты, когда он использует силу? — она воткнула в уши стетоскоп и вдруг подняла глаза, всматриваясь в лицо Эми, сканируя каждую эмоцию.
— Не всегда, иногда я вялая просто так, но это быстро проходит, стоит поесть.
— Он черпает ресурсы твоего организма, отсюда проблемы. Понимаешь же, что он, как паразит, кормится тобой?
— Я знаю.
— Неужели?
— Он напрямую говорил, что мне нужна глюкоза. Несложно было догадаться.
Раздался тяжелый вздох, и врач стиснула грушу тонометра.
— Ох, ну и дура.
— Эм, что?
— Лучше помолчи.
Несмотря на то, что хотелось встать и уйти, она терпела, стиснув зубы. Нэнси очень активно работала нагнетателем, и Эми вдруг почувствовала невыразимо отвратное тепло в конечности, а вслед за ним — онемение, пальцы непроизвольно дернулись вверх, но тут же замерли на месте. Пульс зазвучал в ушах.
