Точнее, для них самих всё было ясно, как день. Факт.
Факт, в который я просто отказывалась верить.
А как можно? Как можно поверить в то, что твои родители на самом деле давно исчезнувшие из континента разбойники – артефактор Араг и алхимик Этея? И ладно бы только это, на это я была готова закрыть глаза – сама в преступниках. Но как можно поверить в то, что родители подстроили собственную жесточайшую смерть, оставив единственную дочь на произвол судьбы?
Я села. Ноги сами задрожали и подкосились, вынуждая опуститься на холодную каменную ступеньку.
Подтянула ноги, прижала колени к груди, обняла руками, устремив невидящий взор прямо перед собой.
Нужно было подумать, но… не хотелось. У меня никакой информации, потому что после того случая у ворот академии мы с Ренаром так и не поговорили.
Я не знала ничего, и анализировать мне было нечего, а потому и думать обо всём этом я не хотела. Не думать буду, а переживать. Сожалеть. Искать причины и ответы в своей голове. Разве будет от этого кому-то легче? Едва ли.
– Решила замёрзнуть насмерть? – Кас, недовольный тем, что его нагло игнорировали, отделился от стены и замер перед моим лицом полупрозрачным светящимся призраком. – Сброситься с лестницы куда быстрее. Если надумала, то давай, у нас как раз местечко в Звёздной башне освободилось.
Ну да… Это на Каса Альвхейда неудачно покушалась, но вот одного из его мёртвых предков окончательно упокоить всё же смогла. Лорд Навроэль скорбел, переживал и боялся, но признавать это отказывался.
А мне признания и не нужны, я и так вижу, что шутки у него стали злыми, а в безжизненных глазах горит, не пропадая, свойственный живым огонёк ярости и желания отомстить.
– Я умирать не планирую, – проговорила медленно.
Чувствуя, как задрожали ладони, прижала их к ногам сильнее.
– Это ты меня убеждаешь или себя? – изогнул бровь дух.
Не знаю… Я уже вообще ничего не знаю.
То неприятное, липкое чувство, когда в собственных мыслях путаешься, словно в паутине.
Не дождавшись от меня ответа, Кас вернулся к привычному для себя:
– От тебя воняет, – он, между прочим, чувствовать не мог, – а мужиков такое, сама понимаешь, не привлекает.
Началось.
– Ты мне глазки не закатывай! – прикрикнул лорд. – Вот Армейду своему закатывай, да почаще, да губки покусывай, глядишь, и не выдержит…
– Кас! – прошипела возмущённо и поднялась на ноги.
От этого призрака не было никакого спасения, но иногда помогало самое банальное – бегство! Сил на бег у меня не было, а через пару бодрых шагов выяснилось, что и на ходьбу их не сильно много осталось.
– Что Кас? – а этот за мной полетел, возмущаясь сильнее. – Я же о тебе забочусь, Лия! Упустишь же мужика, как есть упустишь! Ты ему от ворот поворот, а дальше что? Тебе девятнадцать лет, девочка моя, одумайся ты уже, наконец! Кто на тебя в таком возрасте посмотрит?
Есть такое явление – чрезмерная забота…
– Вот именно, что девятнадцать, а не шестьдесят, – я не оставляла попыток буквально уйти от неприятного разговора, пока дух настойчиво летел рядом. – Когда же ты уже успокоишься, Каспиан?
Призрак меня ловко облетел, но так как я не остановилась, то принялся лететь впереди.
– Одна ночь с Армейдом – и я нем, словно рыба, – клятвенно заверил этот… этот… даже не знаю, каким словом ласковым его назвать!
– Слушай, ты, – гневно начала всё же остановившаяся посреди лестницы я.
– Да ты подумай, от чего отказываешься! – не дали мне закончить. – Девочка, ты его вообще видела? Ты в курсе, что на его портреты сама королева слюни пускает?
Это было подло, но Кас сам начал:
– Королева – колдунья Альвхейда. Она пускает слюни на всех магически одарённых.
Да, подло и больно, я это понимала даже до того, как сказала, но… Это было правдой. Горькой и неприятной правдой.
Обогнув застывшего Каса, дальше я пошла одна, чувствуя себя… мерзко, если честно.
* * *
О своих словах я жалела ровно до тех пор, как вошла в расположившуюся на самом верху башни спальню. Стоило толкнуть дверь и шагнуть через порог, как взору моему предстала пугающая своим правдоподобием призрачная картина.
Слившаяся в страстном поцелуе прямо на широком столе пара… В растрёпанных волосах и спортивном костюме ясно угадывалась я, а волосы до плеч, разворот этих самых плеч и рост мужчины не оставляли сомнений в его личности.
И вот они, полупрозрачные и фантомные, с моим появлением не прервались – эти двое взялись целоваться с ещё большим усердием!
Я в изумлении застыла, во все глаза следя за тем, как «Ренар» рывком усаживает «меня» прямо на стол, одним движением, не разрывая поцелуя, раздвигает «мои» ноги, устраивается между, заставляет обнять себя за талию, одной рукой зарываясь в волосы, а второй ловко снимая кофту…
Стыд прошёлся удушающей волной от макушки до пояса.
Плохо понимая, что делаю, я рванула с места, схватила первое, что подвернулось под руку, и без раздумий швырнула туфелькой в призрачные фигуры.
И – о, счастье! – это подействовало. Фантомы растворились в воздухе, как краска в баночке с водой.
– Гад! – прошипела пылающая от стыда я.
– Пойду Армейду покажу, – мстительно пообещала стена голосом лорда Навроэля.
– Упокою!
На мою угрозу Кас не ответил. То ли не счёл нужным, то ли в самом деле к Ренару улетел.
Не будь мёртвым – убила бы! Честное слово, убила бы!
* * *
До обеда ещё оставалось время, а в душевых всё равно очередь, так что минут двадцать я просто сидела за столом, попросту развалившись на стуле. Затем, собрав всё необходимое, спустилась вниз, порадовавшись тому, что не ошиблась, и большинство девочек уже действительно завершили с водными процедурами и разошлись.
Но не все.
– Слышала, что в городе происходит? – громким шепотом встревоженно поинтересовалась рыжеволосая девушка у одевающейся подруги.
– Там постоянно что-то происходит, – не обращая внимания на мой приход, беззаботно отозвалась та, устало застёгивая пуговки персикового платья.
Рыжая, её имени я не знала, бросила на меня безразличный взгляд, подалась ближе к подруге и зашептала срывающимся голосом:
– Глава городской стражи лорд Саэллар, не смотря на недавнее покушение, лично занялся поиском сумевшего сбежать преступника. А знаешь, кто вызвался ему помочь?
Зашедшая в отдельную кабинку я замерла, не донеся вещи до крючка.
– И кто? – у девушки новости интереса не вызывали, чего нельзя было сказать обо мне.
