— Сколько времени ты носишь такую одежду? — Потребовала я ответа.
Он меня понял сразу.
- Еще в детстве для меня пытались сшить что-то более сдерживающее, чем обычная одежда — Подтвердил он мои опасения. — Сейчас на мне одежда с максимальным сопротивлением.
— И со временем ты становишься только сильнее. — Я не спрашивала, а утверждала.
— Да. — Кивнул он. — Наверное, это неизбежно. Чем старше я становлюсь, тем больше могу накапливать сил.
Я громко фыркнула.
— Не в этом дело. Все эти костюмы тренируют твое тело. Ты становишься не сильнее, а более тренированным. А природа твоего… феномена позволяет тренировать твое тело до бесконечности. Вот скажи, я смогу надеть твой костюм на себя и сдвинуться в нем с места? — Потребовала я ответа.
— Нет, конечно. — Он нахмурился. — То ест, ты утверждаешь, что моя сила растет, потому что я все время пытаюсь работать против сопротивления? — Уточнил он.
— Именно. Я не заметила у тебя здесь спортзала, но у тебя кубики на животе такие, как будто ты там живешь. Чем это еще объяснить? Посмотри на свои мышцы. — Махнула я рукой в его сторону. В голове тут же что-то щелкнуло. — А с чувствительностью кожи у тебя как?
— В каком смысле? — Не понял он.
— Когда я лизала твою шею, ты что-то почувствовал? — Покраснев, спросила я.
— Да, — он быстро опустил голову, чтобы я не видела его лица.
— Так. Шея не прикрыта одеждой и чувствительность не потеряла. — Тут же нашла я логическое объяснение. — Снимай перчатки. — Потребовала.
Николай тут же поднял голову.
— Зачем?
— Будем проверять мою теорию. Снимай. — Не отстала я.
Муж пожал плечами и аккуратно стянул с рук черный материал.
— Вот, — вытянул он вперед левую руку.
— Что это? — Ахнула я, рассмотрев конечность, как следует.
Вся кожа кисти была буквально испещрена тонкими длинными ранами, похожими на порезы. Все было ужасно красным и воспаленным.
— Кожа лопается, если долго в перчатках ходить. — Пожал он плечами.
Я возмущенно на него посмотрела. Блин, он даже когда голый без меня спал, перчатки снять не удосужился. Зачем так себя истязать?
— Где у тебя аптечка. Мне нужна перекись. — Плохая я жена, если муж у меня с такими руками ходит.
— Это не поможет. — Покачал он головой. — В ванной на нижней полке у раковины стоит баночка с мазью, которую мне Алиса делает.
Я тут же рванула в ванную. Нет, ну это надо же до такого состояния руки довести! У меня в связи с работой иногда бывали заусеницы, так я и то долго мучалась. А здесь руки полностью испещрены свежими ранками из-за лопнувшей кожи. Я даже представить себе не могу, какую боль он терпит.
Баночку я нашла почти сразу. На ней каллиграфическим почерком было выведено «Для рук», так что на этом этапе проблем не возникло. Так же я нашла ковш (что он делал в шкафу, непонятно), набрала в него воды, взяла из того же шкафа мягкое полотенце и отправилась лечить своего недалекого в плане здоровья мужа.
Николай сидел на том же месте.
— Я сам. — Пытался он запротестовать, когда я положила все на тумбочку.
— Конечно сам. — Кивнула я. — Снимай пиджак и рубашку. — Потребовала.
Хозяин несколько секунд колебался, но все же разделся, просто порвав одежду. Блин, нужно было на него перчатки надеть…. Вообще не подумала об этом. Или самой раздеть. Вот дура!
Попеняв на свою несообразительность, я мягко обхватила кисть его руки и окунула в воду. Вынула, протерла полотенцем и взялась за мазь. Аккуратно обмазала всю кисть маслянистой жидкостью.
— Больно? — Подняла голову, закончив с правой рукой.
— Нет. — Хрипло ответил он.
Я нахмурилась.
— А мои руки ты чувствуешь? — Я надавила на его кожу, слегка помассировав тыльную сторону кисти, где ранок почти не было.
— Да. — Так же хрипло ответил он.
Я вздохнула. Что-то как-то моя теория пока очень кривобоко работала. Он или должен был ничего не чувствовать, или не болеть из-за регенерации, или чего у них там. Блин, как лечить мужа, если он неизвестного тебе вида?
Я взялась за другую руку, пытаясь придумать другую теорию. Пока ничего нормального не придумывалось, я поднесла руку к лицу и пригляделась. Вся кожа была испещрена маленькими шрамиками.
— Как часто у тебя так кожа лопается? — Прищурилась.
— Всегда. — Ответил он со странным придыханием.
Я удивленно посмотрела на него. Сидит, глаза закрыл, губы плотно сжал. Противно? Ну да ничего. Потерпит немного. Не так часто я его и трогаю.
Когда я закончила, то мне пришла в голову еще одна идея. А что? Чувствительность-то проверить надо. Интересно, если я его ударю, то сломаю руку, или он, наоборот, боль почувствует? Проверять как-то страшно. Но любопытно.
— Ложись. — Надавила я на его плечи после того, как помыла руки.
С таким же успехом можно было каменную стену пытаться сдвинуть, но мужчина сам подчинился моим рукам и улегся на кровать. Отлично. Я тут же этим воспользовалась, расстегнув его брюки, и дернула за штанину.
— Что ты делаешь? — Не понял он.
— Раздеваю тебя. Подними попу. — Попросила. — Он автоматически подчинился и этого времени мне хватило, чтобы стащить с него брюки, которые весили, как половина меня. Как он это носит? Я бросила это пыточное средство на пол и потрогала мужа за щиколотку. — Как ты мою руку ощущаешь?
— Вполне отчетливо. — Ответил он.
— Странно, — пробормотала я и переместилась к колену. — Ощущения изменились? — Надавила я там.
— Да. — Не своим голосом сказал он.
Блин, стукнуть его что ли….
— Но руки у тебя не болели? — Уточнила я.
— Нет. — Николай с опаской следил за моими действиями.
— Ладно, — пробормотала я и, наклонившись, лизнула его в живот. А что? Не все же время шею облизывать.
Я даже моргнуть не успела, как оказалась лежа на полу. Почти у двери, ведущей в ванную. При этом я совершенно не ушиблась, но и свою мгновенную телепортация объяснить не смогла.
— Извини. — Послышался хриплый шепот.
Я оторвала взгляд от двери и посмотрела на Николая.
— Кажется, ты сломал кровать. — Заметила я торчащие из матраса пружины. Да и в целом конструкцию, на которой сидел муж сильно перекосило.
— Да, — кивнул он, встал, слегка пошатнувшись, и вышел из спальни в коридор, сломав еще одни двери. Через минуту вновь послышался какой-то треск, а затем все утихло.
— Час от часу не легче, — Пробормотала я, поднимаясь.
