— Верно, — согласился он. — Но как можно вести себя так безалаберно?! Зачем голова на плечах нужна?
— Чтобы есть, — хихикнула я, вдыхая запах Воронцова. Я так и не смогла к нему привыкнуть — он продолжал кружить мне голову словно в первый раз.
— Так, собирайся. Забыл тебе сказать, сегодня едем в пригород.
— К Евгению и Надежде? — отозвалась я и вынырнула из объятий. Быстро собрала сумку и последовала за Кириллом в кабинет.
— Почти, — фраза прозвучала как-то ехидно. — К Роману Глебовичу. — Воронцов взял со стола бумаги.
— Роману Глебовичу? — нахмурилась я. — А кто это? Новый клиент? — уставший за день мозг отказывался выполнять свои прямые обязанности. И потому довольный смех Кира меня удивил. Что я такого сказала?
— Почти. Это мой отец.
Кажется, у меня пропал дар речи. Я шумно сглотнула вдруг ставшую вязкой слюну и медленно произнесла:
— А я тебе зачем?
— Кирюш, давай ты не будешь задавать глупых вопросов. Мне сегодня хватило их сполна.
— И все-таки?
— Знакомиться будем. Ты же предлагала мне заехать на чай к твоим родителям. Так почему я не могу взять тебя к своим?
И то верно. Не аргумент. Аргументище.
В автомобиль Кирилла садилась с неприятными мыслями — свежи в памяти воспоминания о знакомстве с родителями Данила. Поучилось тогда глупо — мы как раз отмечали новый год с его друзьями, а ночевать ушли к нему — из — за ремонта в своей квартире Данил временно жил с родителями. Как сейчас помню свое волнение и неудобство, когда утром первого января зашла на кухню. Приехали — то мы ночью, они уже спали… а утром сидели, завтракали, как ни в чем не бывало, похоже даже не зная о моем присутствие, а тут я со своими робким «Здравствуйте!».
— Не переживай ты так, — видя мое состояние, предпринял попытку успокоить меня Кирилл. — Обычный ужин. Ничего страшного тебя не ждет.
Легко ему говорить. О Романе Глебовиче Воронцове я слышала многое — еще со времен учебы в университете. Успешный адвокат, очень эрудированный и принципиальный человек. И сейчас, видя Кирилла и анализируя его поведение, я могла сделать лишь один вывод — яблоко от яблони недалеко падает. С яблоком я знакома… и очень — очень хорошо. А потому о яблоне даже думать страшно — Воронцов — старший должен быть очень сложным человеком.
Родители Кирилла обосновались в одном из коттеджных поселков вблизи озера. Проехав пост охраны со шлагбаумом, оказались на широкой улице. Мое сердце колотилось, словно бешеное. Я смотрела на великолепные дорогие коттеджи и понимала, что совершенно не вписываюсь в их антураж. И когда Воронцов притормозил возле высокого кованного забора с резными воротами, мне захотелось сбежать. Сглотнув, подняла глаза на светло — желтый фасад довольно скромного по здешним меркам двухэтажного дома. Не стремятся к роскоши… хоть это радует.
Ворота отъехали в сторону, запуская нас на территорию, и я сделала глубокий вдох. И чего разволновалась? Вряд ли Кирилл собирался представить меня, как свою девушку. Скорее, как помощницу.
— Даже не надейся, — словно прочитав мои мысли, выдал начальник. — У тебя на лице все написано. Идем.
Я до последнего оставалась в уютном салоне паркетника, но галантно открытая Кириллом дверь намекнула на то, чтобы пора бы и вспомнить о приличиях. Мысленно отчитав себя за глупое поведение, вышла наружу. Воронцов тут же положил мне руку на талию, оказывая поддержку и заодно превращая в прах все мои надежды на сокрытие наших отношений.
Нас встречали. Стоило только пройти по аккуратной, выложенной тротуарной плиткой дорожке к дому, как навстречу вышла высокая, статная и выглядящая просто невероятно молодо мать Кирилла. Темные волосы свободно ниспадают на плечи, одета в рубашку и брюки до щиколотки — как будто с обложки зарубежного журнала. Я чуть замешкалась, но Воронцов остановиться не дал — только коснулся губами виска и шепнул:
— Все хорошо.
— Кирюша! — женщина ослепительно улыбнулась. — Ты сегодня рано. И не один, — ее голос был насквозь пропитан любовью к сыну, и сказанная фраза прозвучала так, будто она была действительно рада увидеть Кирилла в женской компании.
— Здравствуй, мама, — ухмыльнулся начальник и подвел меня к матери. — Познакомься, Кира. Лидия Ивановна Воронцова, самый талантливый в мире дизайнер и по совместительству моя мать. Мам, Кира Ржевская, прошу любить и не жаловаться, — разрядил обстановку Воронцов.
— Добрый вечер, — я искренне улыбнулась. — Очень приятно.
— И мне, — кивнула Лидия Ивановна. — Ко мне, будь добра, обращаться по имени. Я еще не так стара, чтобы зваться Ивановной, — несколько удивила меня она. — Идемте! Отец уже заждался.
Вслед за Лидией мы прошли в дом, и в прихожей она во второй раз меня удивила.
— Кирочка, там в ящике тапочки. Возьми их.
И сама Лидия переобула мокасины. Заменив их на такие огромные, похожие на когтистые лапы тапки. Кирилл заметив мое оцепенение, не сдержал смешок.
— Тапочки, Кира, не стой. Отец не любит, когда его задерживают.
Ладно. Переборов свой шок, открыла ящик и вытащила на свет точно таких же монстров, только не рыжего, а белого цвета. Господи, это не сон?
— Догоните, — хихикнула Лидия. — Кирилл, объясни девушке, а то она совсем не в своей тарелке! Я пока на стол накрою.
— Ты ей понравилась, — выдал Кирилл довольно.
— С чего ты взял? — нахмурилась я, переобувая туфли. Нет, даже подумать не могла, что у столь обеспеченных людей такая милая «особенность».
— Она кому попало тапки, — он кивнул на белых монстров с наклеенными когтями, — не доверяет.
— И многих ты приводил знакомиться? — вырвалось само собой.
— Нет, — как-то напряженно ответил Кирилл, будто думал, что говорить.
— Тогда с чего ты взял? — подняла на него глаза.
Кирилл промолчал, так что мне пришлось сменить тему.
— Не думала, что у твой мамы такая страсть.
— Удивляет, да? — он облегченно выдохнул. — На самом деле все началось, когда в гостиной постелили паркет. Мать над ним тряслась — как бы не поцарапали. Потому, не взирая на протесты отца, заставила всех ходить в доме в тапках с мягкой подошвой. А однажды увидела вот это чудо, и мы поняли, что она влюбилась. У нас таких мягких ужасов полная гардеробная.
— Впечатляет, — выдала я.
— Я тебе обязательно покажу, — испугал меня Кирилл. — Готова?
Кивнула. Столовая оказалась светло — бежевой, просторной, но уютной. Много тепла, света и воздуха — словно ты и не в доме вовсе. Наверное, причина всему высокие потолки. Лидия уже практически закончила накрывать на стол, но я все же предложила свою помощь.
Женщина как будто удивилась, но кивнула. От меня не укрылся внимательный взгляд, которым она меня одарила.
