— Спасибо, Максим, — спокойно отозвалась я. — Все вышло несколько не так, как планировалось.
— Не прибедняйся, — скривился Державин и с вызовом уставился на Кирилла. — Воронцов, так что, теперь моя очередь? Кира две недели отработала… мое предложение все еще в силе. А, учитывая вновь открывшиеся обстоятельства…. — он многозначительно замолчал и усмехнулся.
— Даже не думай, — в тон ему ответил Воронцов и передал мне ключи от автомобиля. — Кир, садись в машину. Я через пару минут подойду.
Хм. Неуверенно взяла брелок и, хмуро взглянув на Державина, направилась к паркетнику. Мне самой не хотелось выслушивать подколки Максима. Его поведение было, мягко говоря, странным. С одной стороны, он пытался втереться мне в доверие, назывался другом, но при этом в любой удобной ситуации язвил, выставляя себя не в самом выгодном свете. Чего он хотел добиться своей противоречивостью?
Усевшись на сидение, опустила спинку и закрыла глаза. Даже не верилось, что все закончилось! Но что дальше? Правда уходить из «Немезиса»? Придется. Воронцов прямо продемонстрировал свое отношение ко мне, так что все присутствующие могли сделать тот же вывод, что и Ангелина. Меня не волновало, что обо мне подумают люди. Не в первый раз переживала чужие домыслы. Чего стоит мой уход от Данила… Но вот репутация, даже несмотря на довольно неплохое выступление, сказала «Прощай!» и стремительно опустилась ниже плинтуса. Я была уверена, что Лина, как добрейший души человек, постарается оповестить, как можно больше народа об увиденном и услышанном.
Существовал и вариант, что она будет молчать. Как же… она проиграла неизвестно кому. Секретарше. Засмеют!
Когда Кирилл сел в машину, я продолжала усиленно думать. Извечные вопросы — кто виноват и что делать? И как мне тактично спросить у уже бывшего начальника, могу ли я получить рекомендации?
— Устала? — он нежно погладил меня по щеке. Дежа вю… Что-то мне это напоминает.
— Очень, — выдохнула я, нехотя открывая глаза. — Все в порядке? Что ты ему сказал?
Подняла спинку сидения и выжидающе посмотрела на Воронцова.
— Ничего такого, что заставило бы тебя волноваться. Всего лишь предупредил, чтобы он даже думать не смел о моей девушке.
— Даже так?
— Кира, я повел себя несдержанно. Но, черт побери, я не знаю, что на меня нашло. Мне так хотелось показать, что ты моя, — Кирилл слабо улыбнулся. — И моя эгоистичность отрицательно сказалась на твоей репутации. Я выставил тебя не в лучшем свете. Поставил на одну ступень с Линой и… другими.
— Что сделано, то сделано, — покачала головой. — Мне нужна была твоя поддержка. А злость Лины стоила сложившегося обо мне мнения, — я могла сколько угодно уверять себя, что меня не волнуют чужие домыслы. Но при этом знала точно: пока я с Кириллом, ни одна шавка не посмеет брехать в мою сторону. А в случае расставания… мне придется несладко.
— Нет, дорогая. Возможно, слова Державина ты всерьез не воспринимаешь, но если совершенно чужой тебе человек, вдруг задаст тот же вопрос? Как ты отреагируешь?
Нахмурилась. Как? Наверное… расстроюсь. Максим — это Максим. Представила ситуацию, если вдруг Керцев, Белоярцев или Деменев скажут подобную глупость. Выходило… неприятно.
— Поэтому я попытался исправить свою ошибку. По крайней мере теперь Державин хорошо подумает, прежде чем вставать между нами.
— Почему?
— Я сказал ему, что люблю тебя.
Интересно, способности вводить в ступор где — то обучают? Если да, то мне хотелось бы походить на такие курсы. Нет, конечно, я понимала, что происходящее между нами — не простая симпатия. Тот накал чувств не мог быть вызван и только лишь похотью, желанием. Себе я готова была признаться. Да, я любила Кирилла. Но не ожидала, что он примет свои чувства и скажет об этом. Забавно, что первым, кто услышал признание, стал его закадычный враг, а не я.
— Его сестра один раз уже поставила мое будущее под угрозу. Второй раз я подобного не допущу. Я учусь на своих ошибках. И если Максим постарается совершить то, что не удалось Кристине… я его уничтожу. Теперь это не просто игры двух избалованных мальчиков. На карту поставлено гораздо больше.
Повода не верить Воронцову у меня не было. Но звучало страшно. Я понимала, что это не просто слова. И Державин понимал. Кирилл пошел ва — банк.
— Иди ко мне, — притянул меня к себе он. — Я люблю тебя, Кира, — его голос прозвучал так мягко, что… мне захотелось услышать эти слова снова. — Впервые я вдруг понял, что любить — не значит быть слабым. И я не позволю забрать тебя. Никому. Понимаешь?
— Понимаю, — прижалась к плечу Кирилла. — Я тоже люблю тебя.
— Я знаю, — только и ответил он. — Поехали.
— В офис?
— К черту офис. Домой.
Усмехнулась. Кажется, я и правда слишком плохо влияю на него.
— А встречи?
— Перенесены. Не упрямься. У меня появляется ощущение, что это ты — мой работодатель, а не я.
— Кстати… насчет этого… — замялась я.
— Позже, Кира. Сейчас меня волнуют совершенно другие вопросы.
— И какие же? — быстро нашлась я. Чувствовалось, что Кирилл не хочет возвращаться к неприятной теме.
— Как скоро мы доберемся до дома. Иначе мне придется взять тебя здесь и сейчас.
Нет, точно есть какие — то курсы! Мне казалось, что я отшибла подобные желания у Воронцова разговором в машине.
— Ты серьезно?
— Серьезнее некуда, — усмехнулся он. — Я все заседание жалел, что мы не одни. Ты невероятно возбуждающе смотришься в роли представителя. Я только и думал о том, как прижму тебя к столу судьи и…
— Воронцов! — вспыхнула я. Да, скромняшкой я не была, но это… это выше моего понимания. И да, меня проняло. — Не думала, что у тебя такая богатая фантазия.
— Ты даже не можешь себе представить, насколько она богатая, — мурлыкнул мужчина.
Глава 18
В богатстве фантазии Кирилла мне пришлось убедиться, едва мы оказались в квартире. Воронцов, словно обезумевший торнадо, раз за разом сводил меня с ума, лишая возможности трезво мыслить. Тот капкан чувств, в который я попала, пугал и восхищал одновременно. Я не просто тонула в глубоком омуте давно не сдерживаемых эмоций Кирилла. Больше того. Я хотела тонуть.
Опустившиеся на город сумерки застали нас в кабинете. Кирилл сосредоточенно работал за ноутбуком, разбирая отложенные с прошлой недели документы. Я же, отвлекшись от чтения одного приключенческого романа, найденного на книжной полке, тихо подошла к нему. Со спины обняла ставшего необходимым, словно воздух, мужчину и через плечо заглянула в экран.
— Помочь? — шепнула едва слышно.
— Я уже заканчиваю, — выдохнул Кирилл. — Последний процдок и я снова твой.
