За пятнадцать минут с помощью Воронцова накидала основные вопросы Ольге, которые обязательно следовало прояснить. Кирилл посоветовал узнать, не передумала ли она насчет картин.
— Девушки — существа непостоянные, — пожал он плечами на мой удивленный взгляд.
— Про мужчин вообще говорить не стоит, — огрызнулась в ответ я, вызвав у начальника смешок.
На встречу ехали в паркетнике Воронцова. Мои доводы о необходимости раздельной поездки он выслушал внимательно, но «перебил» своими.
— Я собиралась к Мишке, — выдвинула я тогда тяжелую артиллерию.
— Кира, — твердо произнес начальник. — Я отвезу вас домой. В любом случае мне по пути.
Настаивать не стала — раз уж он решил побыть джентельменом, то пусть. Тем более, я давно не заезжала на заправку — бензина в ласточке практически нет. Как и лишнего времени.
Как назло, уже во второй раз звонил Александр — мы договаривались о поездке в лес. Разговаривать под пристальным взглядом и в присутствии Воронцова я не желала. Вызывать ревность и играть на публику? Зачем? Дразнить Кирилла, зная о его отношении к Шерну, не хотелось. Хватило представлений, устроенных Державиным.
— Ответьте, — вдруг сказал Кирилл. — Кто — то настойчиво добивается вашего внимания. Вдруг что-то важное?
— Позже перезвоню, — отнекивалась я.
— Вы стесняетесь моего присутствия? — и бросил на меня ехидный взгляд.
Раздражение дало о себе знать — все-таки провела пальцем по экрану.
— Кир, привет! Ты где пропадаешь? Сегодня все в силе? — веселый голос Александра заставил улыбнуться.
— Привет, я бы с радостью… Но возникли дела. Освобожусь после обеда.
— Черт, после обеда Левин наставил мне тренировок. Если только часов в восемь. Как ты на это смотришь?
— Саш, — вылетело само собой, — давай я лучше наберу тебе, как освобожусь. Там и решим. Окей?
— Да без проблем, подруга, — хохотнул Шерн. — Но только смотри. Я Шао уже пообещал.
— Да — да, доверие Шао я не обману.
— Удачи, буду ждать звонка.
Когда я завершила вызов, Воронцов безразлично поинтересовался:
— Шерн?
Я промолчала, осознавая, какое шоу устроила. Одно что не хотела «зрелища» — а получилось, что как будто специально заставила Кирилла ревновать.
— Кира, если я попрошу вас вести себя разумно и постараться не поддаваться эмоциям, вы меня послушаете?
— Кирилл Романович, это не то, о чем вы подумали, — тяжко вздохнула я.
— Я вмешиваюсь не в свое дело и прекрасно это понимаю. Но не сказать не могу. Возможно, для вас это лишь развлечение, не более… но помните, что Шерн уедет, а вы останетесь здесь, — в напряженном голосе Воронцова прорезались нотки негодования.
— Александр — мой знакомый. Не более, — мне следовало это объяснить. — Мы всего лишь ездим верхом вместе.
— Вы говорите мне это из — за нашего уговора?
— Нет, — выдохнула я. — Просто чувствую, что так будет правильно. Мне нравится Александр, Кирилл Романович, но исключительно как всадник и спортсмен.
— Я заметил, — хмыкнул Кирилл.
— А вы имеете право меня ревновать? — выдала я, уставившись на профиль Воронцова. Начальник с силой сжал руль. — Вы дали мне понять, что я — девушка на одну ночь. Но ваши действия и поведение говорят об обратном. Или это сейчас способ такой втереться в доверие? Метод Державина?
— В вас говорят эмоции, Кира.
— Если вы заметили, я абсолютно спокойна, — хладнокровно отозвалась я. — Я просто хочу знать ваши планы, Кирилл Романович. Неизвестность меня пугает.
— Вернемся к этой теме позже. Вы должны думать о деле, а не обо мне. По крайней мере на данный момент.
Нервно передернула плечами. Баварец как раз замер перед входом в кафе, и я выскользнула из автомобиля. Глупая, глупая Кира. Сама же сделала хуже себе — если Воронцов и пытался как-то показать симпатию, то теперь точно перестанет.
Дождавшись Кирилла, пошла за ним, не замечая ничего вокруг и пытаясь сконцентрироваться на работе. Гораздо важнее… Если бы. Определиться в своих чувствах для меня было необходимо, как воздух. А Воронцов, медленно сбрасывающий холодную маску, все больше западал в душу.
Помечтать ведь можно, не так ли? Многие мечтают о принце на светло — сером коне… У меня принц уже был — спасибо, больше не надо. Конь тоже есть, пусть и не серый, а буланый. И потому мои мысли занимал адвокат на черном паркетнике. Вполне неплохая замена.
Ольга оказалась вполне приятной девушкой. По крайней мере я быстро поборола стеснение и перешла к делу. Она даже не удивилась, когда разговор начала вести я, а не Воронцов. Неужели он уже предупредил, что ее делом будет заниматься зеленая девчонка без опыта?
— Вы все так же хотите заполучить картины? — воспользовалась я советом начальника.
— Буду с вами откровенной. Мне эта мазня вообще никуда не уперлась, — призналась Ольга, сложив руки в замок.
Я ничем не выдала свое удивление. Прав был Воронцов. Я в нем и не сомневалась.
— Тогда чего вы ждете от судьи? — сухо поинтересовалась я.
— Вы меня не поймете, но я попробую объяснить. Никому не пожелаю прожить несколько лет с человеком, к которому ничего не испытываешь. Наш брак с Михаилом был выгоден всем, кроме меня. Не считайте меня богатенькой дурочкой, готовой на все ради новой шубы. Возможно, я создаю такое впечатление, но вы не похожи на человека, склонного к предубеждениям.
Невольно рассмотрела Ольгу. Ухоженная блондинка с ярким макияжем, одетая в платье от кутюр. Она неуловимо напоминала мне Лину — с той лишь разницей, что к Ольге я отнеслась благосклонно.
— Наша семья не стала здоровой ячейкой общества, — ухмыльнулась девушка, скривив губы. — Моему мужу было на меня наплевать. Впрочем, как и мне. На публике счастливая пара, а дома чужие друг другу люди. Деньги — не панацея от всех бед. По крайней мере для меня. Конечно, легко рассуждать, когда не нуждаешься в них, но в любом случае… Мы портили друг другу жизнь, Кира. И я, несмотря на свою любовь к реализму в живописи, скупала полотна, которые муж терпеть не мог. Вешала их на самые видные места и получала удовольствие от его кислой физиономии. Шалость превратилась в коллекционирование, когда я узнала, что приобретенная мной мазня — лишь часть целого.
— А когда вы поняли, что все картины стоят баснословную сумму?
— Вы шутите? — рассмеялась Ольга. — Да не стоят они ничего. Эксперт, проводивший оценку, мой хм… хороший друг и родственник Михаила. Он доверяет ему и перепроверять ценность картин не будет.
— Тогда зачем вы заявили требование о том, чтобы картины достались вам?
— Ох, Кира. Вот, о чем я и говорила. Вы меня не поймете, и я рада этому. Михаил прекрасно осведомлен о их ценности. Скажу вам больше: он первый узнал о стоимости полной коллекции. Мой бывший муж — не дурак. Мне повезло, что он ни черта не смыслит в искусстве и доверяет своему двоюродному брату. Но у него возникнут сомнения, если я откажусь от картин. Мне нужно, чтобы судья присудил их ему. Представьте лицо моего бывшего, когда он узнает, что их цена в сотни раз меньше заявленной.
