После этого звонка исчезла и моя связь. Ладно, к черту. Тормозну автомобиль — попрошу позвонить кого — нибудь. За двадцать минут проехало шесть машин, не остановилась ни одна. Вот она взаимопомощь на дорогах! Спросите, почему такой маленький поток? Так ведь трасса — то старая, более продвинутые привыкли пользоваться другой, в объезд. Подальше, но дорога получше и пошире.
Сжала кулаки. Чувствовала себя сейчас ужасно — полное бессилие. Оставалось два варианта — Воронцов и Державин. Остальные контакты мне доверия не внушали. Страшно подумать, что в сложной ситуации и позвонить некому… Пугающее чувство. Вроде бы всего-то и надо вызвать эвакуатор, но как я буду объяснять людям, где нахожусь? Можно попросить номер телефона, но неизвестно, как долго еще будет ловить связь.
Да и стоять на обочине страшно. Темно… лес и вообще. Разум заволакивало беспокойство и усталость — с трудом выцарапывала себя из объятий паники. Но по — настоящему страшно стало, когда я, вернувшись в машину, заметила, что в паре метров от меня остановилось весьма потрепанное творение отечественного автопрома. Удержала себя в салоне — как ума хватило не высовываться? Меня снаружи не видно — черная полоса на лобовом оттеняет стекла, боковые передние слегка тонированные, и я во всем темном. Потому и кажется, что в машине нет никого.
Фары выключены, только моя «аварийка» моргает на всякий случай. И на «девятке», притулившейся недалеко, свет выключен. Темно — не вижу, кто за рулем. Сердце забилось чаще, когда из машины вышел парень. Вижу только силуэт. Чуть выдохнула, когда он отошел в кусты. Пронесло, по делам пошел.
Так, не время раскисать. Думаем дальше, не будем отвлекать молодого человека. Державин отпадает по понятным причинам. А Кирилл… неудобно.
Тем временем парень вернулся в машину. Из нее вышел второй… с телефоном в руках вроде как. К моей ласточке не подходит — смотрит издалека. Нет, это мне уже не нравится. Была не была, как говорится.
А потому заметив появившуюся палочку связи, сразу же набрала Кириллу, затаив дыхание. Гудок, второй, третий… на шестом я чуть не застонала в трубку. Что я делаю?! Сердце колотится в горле. И чего испугалась?
— Кира? — все-таки ответил Воронцов.
— Кирилл Романович, — протараторила я. — Мне помощь нужна. Очень срочно.
— Спокойно, — а у самого голос ни черта не спокойный. — Где вы? Что случилось?
— Из Леменево ехала, колесо пробила. Я уже всем позвонила… и тут еще «девятка» странная. И пара парней и… — а вот мой голос срывался и несла я какую — то чушь. Вперилась взглядом в многострадальную «девятку», пытаясь хоть что — нибудь разглядеть. И куда делся тот парень?
— Сейчас буду, — практически прошипел начальник.
— Эвакуатор, колесо не поменять, — только и успела вставить я.
— Понял. Кира, успокойтесь и не вых…
— Извините, связь оборвалась, — тот же безразличный голос прервал Воронцова.
Ждем. Что еще остается? Девятка тем временем отъехала дальше, и я едва различала ее очертания. Чертово зрение!
Пять минут показались мне вечностью. Когда со стороны Леменево я разглядела знакомый хищный взор горящих фар, с облегчением выдохнула. Приземистый паркетник Воронцова, рыча мотором, резко обошел мою машину и остановился на обочине спереди меня, создавая иллюзорную преграду между «Тойотой» и «девяткой». Кирилл вышел из машины, и я, унимая взбесившееся сердце, выползла ему навстречу.
Выглянула сбоку из — за автомобилей, разглядывая «девятку», — та вдруг завелась и, как ни в чем не бывало, укатила. Кирилл проводил ее взглядом и вновь обернулся в мою сторону. Только теперь смогла окончательно расслабиться.
— Все хорошо? — Воронцов подошел ко мне и к моему удивлению притянул в свои объятия. Жест заботы? — Сильно испугалась?
Закивала, утыкаясь носом в шею Кирилла. Хорошо. Уютно. Безопасно. Почувствовала себя маленькой девочкой — плохо только, что это ощущение все чаще стало ко мне возвращаться. Не порядок.
— Эвакуатор я вызвал, приедет в течение двадцати минут.
— Спасибо, — искренне поблагодарила я. — Мне очень стыдно, что я вас побеспокоила.
— Перестань нести чушь. Ты правильно сделала, когда позвонила, — начальник погладил меня по волосам, совсем как отец в детстве.
Через несколько мгновений меня выпустили из объятий, которые я покидала с неохотой. Кирилл осмотрел колесо, подсвечивая его фонариком смартфона.
— Как только вернемся в город, выкинете к чертовой матери все из багажника.
Спорить не стала. Потому что сама собиралась сделать именно так. И даже неожиданные переходы с «ты» на «вы» не смущали. Пока ждали эвакуатор, Кирилл выспрашивал, как меня угораздило попасть впросак. Пожала плечами, особо не вдаваясь в объяснения — задумалась и не заметила яму.
Провожала я ласточку, водруженную на эвакуатор, тоскливым взглядом. Стыдно — то как. Всего лишь колесо, а устроила целое представление. Не было бы короба сабвуфера — перекинуть колесо труда не составило бы. Тяжелое, да, но куда деваться? А так встала на дороге и все. Приплыли, как говорится.
— Поехали домой, — позвал меня Кирилл. Мне понравилось звучание этой фразы. Все… вот теперь только песец подкрался незаметно. Села в паркетник и уставилась в окно.
— Вы у Медведевых были? — чуть позже начала разговор.
— Вам повезло, — кивнул Воронцов.
Вот уж точно… И то, что у него номер как раз того оператора, который покрывает своей сетью Леменево, не могло не радовать. Опустила окно, вдыхая прохладный воздух. Тревоги стремительно покидали мою душу, оставляя взамен удовольствие и странный эмоциональный подъем. Всегда любила поездки в темноте. Салон автомобиля завораживающе подсвечивается, тихая музыка создает приятную атмосферу, а ночной воздух бодрит.
— Поздно возвращаетесь в город, Кира.
— Не позже, чем обычно, — выдохнула я, вглядываясь в лесную тьму, обступившую со всех сторон. — Кирилл Романович, давайте на «ты». А то после сегодняшнего…
— Конечно. Тогда и ты, Кира, перестань называть меня по имени — отчеству. По крайней мере вне работы. Я чувствую себя стариком.
Хмыкнула, улыбаясь. Вот и отлично. Но разговор закончился, так и не начавшись. До того момента, пока мы не выехали на городские улицы. И вот тут — то я чертыхнулась.
— Ключи от квартиры в машине остались, — бесцветно выдала, искоса поглядывая на Воронцова. Шикарно! Вот она привычка бросать ключи на переднюю панель.
Кирилл как-то довольно усмехнулся.
— Ты меня поражаешь. Я начинаю думать, что это все — часть твоего хитроумного плана.
— Какого еще плана? — изумленно вопросила я.
— По моему соблазнению, — смеясь, выдал Воронцов.
Обалдеть! Начальник шутит!
— Бред какой — то, — буркнула я.
