Он медленно и неумолимо возвращал меня на грешную землю. На палубе собрался народ. Проследила за их взглядами, понимая, что не я вызвала такой ажиотаж. Мы приближались к берегу, где открывался вид на величественный утес, словно в сказках, и ровные черепицы домиков. Отсюда они смотрелись маленькими, как карточные домики.
Впереди замаячил ухоженный пляж, выпирающий длинной косой в море. Первый ряд домов находился у самого берега. Они были одноэтажными в форме прямоугольников. Хорошо были видны две двери, что означало два входа и то, что они рассчитаны на двух гостей. В центре домов высились шпили церквушки и один золотистый купол, выделяющийся ярким пятном на темном фоне деревянных домов и бордовой черепицы. Они притягивали взгляд и завораживали.
Забылись слова о благодарности и недавний полет над волнами. Хотелось не просто оказаться там, а рассмотреть все собственными глазами.
— Там имеются три монолитные статуи. Сейчас они спрятаны за тем утесом. Когда подходишь к церкви, то их становится хорошо видно. Если не уснешь снова, можем сходить посмотреть.
— Теперь точно не усну.
Находиться в его объятиях было сладко. Он делился своей уверенностью и теплом.
Под эти впечатляющие виды пароход и пришвартовался к берегу.
— Жди здесь.
Поняла, что мужчина отправился за вещами, когда увидела, как опускается трап и пассажиры выстроились рядом с ним толпой. Меленький пароходик вместил больше сотни пассажиров, не считая матросов. Михай вернулся быстро, а я порадовалась, что не стала распаковывать сумки.
Он подхватил мою ладошку, вцепившись мертвой хваткой, боясь, что я вырвусь и убегу. Ну, куда я от него сейчас? Так рука об руку мы и сошли с трапа. Незаметно Михай вырвался вперед и повел мимо толпы народа, выстраивающейся рядом с встречающим их парнем, который должен был распределить гостей по домикам.
Спросила без слов «куда мы?». Он так же ответил, подмигнув, мол, «доверься, я все тут знаю». Шли недолго по утопающей в песке тропинке. Хорошо, что я надела босоножки на низком каблуке. Но попадающие под пятку песчинки приносили непередаваемые ощущения. Дискомфорт соседствовал с жаром, накопленным за день. Михай остановился у одного из домиков, уверенно толкнул дверь. Она оказалась незапертой. Его рука потянулась к связке ключей, висевшей на крючке у самой двери.
— Оставим сумки и успеем до ужина сходить на экскурсию. Ужин подают здесь ровно в семь в столовой, которая располагается в самом центре. Здесь их три. Наша та, что в центре. Можем заказать еду и в домик, позавтракаем на лоне природе.
Дальше мы не задерживались. У нас был час, чтобы обследовать все вокруг. Но, смотря на уверенные действия мужчины, понимала, что он здесь не впервые. Это для меня стали открытием местные чудеса. Тропинка через одну улочку сменилась каменной дорогой, а вокруг раскинулись причудливые геометрические клумбы. Среди них прятались невысокие мраморные скульптуры крылатых ангелов. Так вот кто хозяин этих мест, потому и знает он об этом месте больше остальных.
Церквушка была маленькой, не больше трех-четырех метров в высоту и шести метров в периметре. Квадратное основание заканчивалось круглыми башенками. Как и предполагала, их было всего три. Нарядные барельефы кричали о старинном происхождении. Сомневаюсь, что сейчас можно встретить таких талантливых зодчих.
Когда мы зашли внутрь, увидела невообразимое расширение пространства. За счет высоких стрельчатых окон от пола до потолка казалось, что мы находимся в небесах. Необычное преломление света создавало фантастическую подсветку. Я бывала в храмах и церквях, ища ответы и мир в душе. Все думала, когда уже чертово предсказание сбудется, чтобы покончить с недосказанностью в жизни. Обычный человек, у которого внутри зреют крохи дара. А ведь я даже не до конца осознала, что все произошло, все закончилось. И вот сейчас наконец воочию увидела всю свою жизнь со стороны.
Мигнула, не веря. В глубине залы была статуя богородицы. Странное искажение веры у этого народа. Рядом с древними богами соседствует образ православной святой. Она выглядела именно в соответствие с православными канонами. Только одно нарушение — она была изображена в объеме, а не холсте. Вспомнились древние статуи первых христианских святых. Как все у них запутано.
Меня потянула к ней. Подошла ближе и обомлела, теперь свято уверовав в то, что произошедшее со мной не сон. За спиной этой девы были сложены крылья с реалистичным опереньем, а на руках сидел крохотный кучерявый младенец.
— Как зовут вашу мадонну?
Михай, словно насмехаясь над святостью церкви, притянул меня ближе, обнимая сильней и закрывая от того, что нарушило мое спокойствие.
— Рикия — покровительница полетов.
Так странно, такая дева и находится не в горах, где ей самое место, а на морском побережье. Да и крылатый народ во всех легендах проживает именно в горной местности.
— Откуда у нее крылья?
— Существует красивая легенда о том, как морская дева влюбилась в бога Ардана. И когда его предали, заключили в темницу, она не оставила любимый им народ, а продолжала его поддерживать и печалиться о сложной судьбе. Младенец у нее на руках не миф. Говорят, что где-то среди нас живет их потомок.
— Красиво и печально. Получается, это он подарил ей крылья?
Михай тихо рассмеялся.
— Я как-нибудь покажу сборник наших легенд. Ты еще не добралась до него в библиотеке старейшины. Там много легенд, а самая главная рассказывает, почему амиты предали своего покровителя.
— Вы всем гостям рассказываете о них? — спросила, не надеясь на то, что он расскажет и эту легенду.
— Им рассказывают глубоко урезанную версию. Здравствуйте, Ирим! — приветствовал он появившегося откуда-то справа монаха.
— И тебе не хворать, вожак! Вижу, ты наконец нашел утерянное. И всему этому поспособствовала эта милая девушка, твоя истинная!
— Надо же, слухи дошли и сюда! — Михай продолжал с ним беседовать, не давая мне вставить и слово. А ведь даже монах знает, что я ему истинная, а мужчина продолжает игнорировать сей факт, отрицая очевидное, — моя амина. Ирим, что у вас нового? Как посетители, не слишком любопытны?
— Мы научились водить их вокруг истины, не переживай, — он вдруг позвал меня к себе рукой, Михай выпустил из своих рук, подталкивая к нему, — благословляю тебя, дитя! Попытайся простить его и принять, когда придет время.
Поблагодарила монаха, не понимая, стоит ли креститься в этом месте, но тот подал мне пример, осеняя знакомым знаком. Повторила за ним знакомый жест, а тот взял да и объяснил, развеивая сомнения.
— Мы давно принадлежим Святой церкви, дитя. Наша церковь едина! Рикия входит в летопись святых, как покровительница потерявших и ищущих свой путь.
Уходила из этого места со смешанными чувствами. Слова о том, что я должна когда-нибудь простить своего мужчину, навевали неприятные ассоциации. Он не примет меня до конца, да и назвал по-прежнему аминой.
