Я наблюдаю за тем, как он аккуратно сдвигает немного вверх ткань длинного сарафана, гладит пальцами мою лодыжку, а потом застегивает на ней тонкий изящный браслет. Я почему-то думаю о том, как давно я не была на педикюре, и что пора бы уже найти себе мастера. О чем угодно, только бы не о том, как Омар продолжает гладить чувствительную кожу, забираясь все выше под сарафан. Мои веки становятся тяжелее, и я прикрываю глаза, наблюдая за мужем из-за полуопущенных ресниц.
Он не говорит ни слова, только опускает голову и целует свод стопы, пальчики, которые подгибаются от удовольствия. А потом Омар… ставит мою ногу на пол и встает, а я пялюсь на него в недоумении. И это все? Он же говорил, как сильно хочет меня! Хочется спросить, почему он остановился, но мне кажется, это будет выглядеть еще более жалко. Сначала я выпрашивала – или даже требовала, – ласку, а теперь еще и секс? Нет, это уже слишком.
– Скоро будет готов обед. Где хочешь поесть? – спрашивает он, а я снова моргаю, как глупая девчонка, которая никак не может спуститься на землю.
– В столовой, – отвечаю первое, что приходит на ум.
– Хорошо, – отзывается Омар. – После обеда отдохни, я хочу вечером кое-куда свозить тебя.
– Ладно.
Он целует меня в макушку, приглаживает волосы и выходит из кабинета, оставляя меня в кресле. Нуждающуюся, заведенную, но в прекрасном настроении. Мне нравится это будоражащее ощущение ожидания большего, которое он оставляет по себе. Вытягиваю вперед ногу и, покрутив стопой, любуюсь браслетом. Улыбаюсь так широко, что, кажется, сейчас лопнут щеки, а потом с новой энергией, бушующей во мне, возвращаюсь к рисованию.
Глава 54
Омар
За обедом мы испепеляем друг друга взглядами и в основном молчим. Перебрасываемся только какими-то незначительными фразами, чуть ли не погоду обсуждаем. Мне кажется, у каждого из нас есть ощущение, что, стоит затеять разговор посерьезнее, мы тут же отбросим приборы и накинемся друг на друга. Я, например, готов это сделать. Смести все к черту со стола и, уложив на него Нису, трахнуть так, чтобы даже стены покраснели.
Я держусь из последних сил. Возбуждение звенит в каждом нерве, кажется, даже кожа стала чувствительнее. За такой короткий срок я уже привык к темпераменту Нисы, и каждый ее взгляд меня заводит. Мне слишком непривычно видеть ее такой спокойной. Но огонь в глазах никуда не делся. Он пылает, сжигая меня изнутри, плавя мою выдержку.
После обеда мы расходимся по кабинетам. Хоть у меня и нет срочной работы, я все равно стараюсь занять мысли, чтобы не думать о жене, иначе все же ворвусь в ее кабинет и сделаю то, о чем думал до обеда, во время и теперь после.
Звоню своему помощнику, спрашиваю, все ли готово на вечер, а ближе к закату вхожу в кабинет Нисы.
– Пора ехать, – говорю от порога, боясь даже приближаться, иначе мы гарантированно останемся дома.
– Куда? – спрашивает она, повернувшись на кресле.
В свете солнца, золотящего ее темные волосы, Ниса кажется еще более хрупкой и нежной. У меня сжимается сердце от потребности защищать ее.
– Это сюрприз.
– Как я должна одеться?
– Ты можешь ехать так, только накинь на плечи шаль, все остальное уже приготовили для нас.
– Ты меня интригуешь, – с улыбкой произносит она, вставая на ноги. – А нижнее белье при этом надо надеть?
Меня бросает в жар, как только Ниса это произносит, пока идет ко мне.
– А почему ты без нижнего белья? – спрашиваю севшим голосом.
– Жарко, – она легонько пожимает плечами, а я тяжело сглатываю.
– Можешь ехать без него, – отвечаю коротко, и мы вместе выходим из кабинета. – Накинь шаль, жду тебя в машине.
Разворачиваюсь и ухожу от греха подальше. А Ниса – это мой грех и мое искупление. Заколдовавшая меня фукара, и нет мне спасения. Хотя я его уже и не ищу.
Когда я помогаю Нисе забраться в машину и сам усаживаюсь на свое место, воздух в салоне можно нарезать ножом, настолько он наряженный и густой. Ее легкие духи заполняют атмосферу ароматом, от которого еще сильнее тянет внизу живота. Уговариваю себя подождать до конца ужина, чтобы не испортить сюрприз.
На место мы прибываем как раз к закату, как я и планировал. Помогаю Нисе выйти из машины, и она аккуратно ставит ноги на песок, все еще настороженно осматриваясь. Подвожу ее к небольшому шатру на вершине бархана, перед которым уложено покрывало. На нем лежат несколько больших подушек и стоит большое блюдо, накрытое клошем. Под ним спрятан наш наверняка вкусный ужин, заказанный в ресторане. Я благодарю помощника и отсылаю его, после чего помогаю Нисе удобно разместиться на подушках. Она снова осматривается по сторонам.
– Не бойся, – говорю я. – Змеи, как правило, держатся подальше от людей.
– Я заметила, – хмуро замечает она, кивая на свою ногу.
– Это по неосторожности, и ты была одна в пустыне. Сейчас нас двое, так что вряд ли они приблизятся.
– Зачем мы здесь? – она немного расслабляется. Я сажусь рядом и смотрю на Нису с улыбкой.
– Я обещал тебе показать закат в пустыне, ночь и рассвет.
– Решил сразу выложить все козыри?
– Получается, что так.
– Мы что, будем здесь ночевать? – Ниса смотрит на шатер.
– Да.
– А змеи?
– Ни одна змея не проберется в палатку, обещаю.
Ниса прыскает со смеху, а потом прикусывает губу.
– Что такое?
– А что насчет змея у тебя в штанах? – спрашивает она и теперь уже смеется открыто.
Я с улыбкой качаю головой и поднимаю клош.
– Давай ужинать.
За ужином поначалу мы снова болтаем ни о чем, а потом Ниса вдруг спрашивает:
– Сколько жен может быть у мужчины?
– До четырех, но для этого есть условия.
– Какие?
– Ниса, зачем мы сейчас говорим об этом?
– Мне интересно. Так какие?
– Все жены должны быть одинаково удовлетворены, мужчина должен уделять достаточно внимания каждой, все они должны быть одинаково обеспечены. Не должно быть фавориток.
– М-м-м, – тянет она задумчиво, глядя на закат, а я напрягаюсь.
– Что это значит?
– Ничего. Мне просто интересно.
– Ниса, мы ведь уже закрыли этот вопрос.
– Мне правда интересно! – выпаливает она с недовольством. – Пойми, ваша культура для меня – это как отдельная планета. Я словно с инопланетянами живу. Читаю и пытаюсь понять, но все это пока еще мне совершенно непостижимо. Из всего, о чем я узнала в Эмиратах, я пока приняла только пустыню и баклаву.
