— Будь осторожен.
Джеймс отстранился и приблизился к Лиле: чтобы попрощаться и с ней. В данную минуту я им не завидовала: что не могу также со своим любовником. Я даже смотреть на него не могла, как глаза наливались слезами — как же мне прощаться? Мне было страшно отпускать его от себя. Еще очень свежа была в памяти картина бледного эльфа, укутанного в посмертный саван.
— Лэйарин, идем. Да поможет нам Создатель, — отстранился Джеймс от Лили и направился из пролеска на открытую местность: чтобы призвать коррана.
Владыки тоже не стали медлить и заспешили за отцом.
— Снежа, — ухватился «ледышка» пальцами за мой подбородок, поворачивая лицо в свою сторону. — Обещай мне: что будешь осторожна… — тихо сказал он.
— Обещай: что вернешься, — едва выговорила я, стараясь не всхлипывать.
Он грустно улыбнулся, провел большим пальцем по моим губам и резко поднялся с лавки. Я не смогла посмотреть вслед моему остроухому соблазну, боясь разреветься.
— Снежа, возьми себя в руки, — приблизилась и обняла меня за плечи Лиля.
Вслед за бойцами под руководством моей родительницы, и мы с небольшим отрядом двинулись в путь. Место для стоянки мы подбирали долго: то далеко от портала, то деревьев маловато и был риск: что на нас будут постоянно нападать летуны-горгульи… В результате я предложила немного отклониться от маршрута в сторону юго-запада, ведь Оливер говорил: туда живность не ходит, а значит: и обороняться нам особо не придется.
Спустя уже час небольшой пролесок превратился в самый настоящий госпиталь. И если первые пятнадцать минут меня рвало от вида разорванного мяса и отгрызенных конечностей, то потом стало просто нечем и некогда. Я только и успевала бегать к телегам за бинтами, водой, и обратно. Словно в робота превратилась с определенными функциями: пережать конечность, промыть, если возможно: залечить хотя бы на две трети, забинтовать… Если ран много, то отправить страдальца в крепость, если одна-две — обратно в мясорубку…
Изучение портала магами затягивалось, а дееспособных защитников становилось все меньше. Убитых никто не выносил с поле боя — Лиля запретила живым рисковать из-за трупов. На несколько мгновений я задержалась возле бочек с водой, утоляя жажду и увидела: как несколько иномирных волков-переростков закусывали оторванными конечностями… Меня даже водой стошнило, и больше в сторону портала я не смотрела.
В самом пролеске пейзаж был не лучше. Миал и миель настолько были измазаны кровью, что все это походило на какой-то пир ненасытных вампиров. Это был просто кошмар… Сплошной кровавый ужас… Ни в каком даже самом кровожадном кинофильме я не видела такой бойни, но оно и понятно: что там пуля или клинок в сердце по сравнению с почти полуметровыми пастями. Самым фатальным было: если от тела отгрызали кусок мяса. Залечить и затянуть рану холлинс мог, а вот вырастить новые ткани — нет. К смертникам с такими ранами тихо подкрадывались маги, навевая сонные чары, а затем холодная сталь клинка протыкала сердца, отправляя душу на перерождение.
Я потеряла счет времени, как в какой-то момент со стороны портала послышались радостные возгласы. «Подмога? Но кто? Откуда?» Я бросилась к краю пролеска и увидела: как на встречу двое наездников тащат мужчину с пшеничным цветом волос и яркими зелеными глазами.
Его опустили на землю возле самого края нашей поляны, и наездники ринулись обратно за пострадавшими. Я рухнула возле мужчины и дернула за окровавленную штанину, уставилась на два сквозных прокола на ноге от клыков иномирных сайгардов. Призвала холлинс и принялась лечить.
— Миал Николас, — услышала я над собой голос Лили. — Как-то быстро вы сдали позиции… Почему сами не излечились?
— Я едва держусь в сознании, все истратил: чтобы быстрее добраться. Мне вообще сейчас кажется: что я уже умер. Лилия, тебя две…
— Ах, да, знаю. Со мной такое бывает последнее время, — хмыкнула родительница и отправилась обратно к раненным.
— Снежана. Дочь Лилии и Джеймса, — представилась я. — Терпимо или еще? В смысле: дотерпите до снадобий целителей?
— Вполне. Благодарю, юная миель, — улыбнулся он.
— Отступаем!!!! — прервал наше знакомство рев со стороны портала.
— Снежа, помогай! — заорала Лиля, и я принялась искать ее взглядом.
«Вот это ахренеть… я и баба, и мужик…» — на несколько секунд залипла я, наблюдая: как моя хрупкая родительница подхватила на руки здоровенного оборотня и практически забросила его в седло на коня. Ступор прошел, как только я вспомнила: что физические силы наездников втрое превышают человеческие.
— Не сочтите за наглость, миал, — подсунула я руки под мужчину и уже через минуту зашагала с ним на руках в сторону лошадей.
— Если я умер, то меня все устраивает, — хмыкнул он. — А если все же жив, то боюсь: не смогу смотреть в глаза той женщине, на чьих руках путешествовал.
— Не принимайте близко к сердцу. Сегодня: вы на моих, а завтра — я на ваших… — подпрыгнула я, помогая ему усесться в седло.
— У меня появился стимул дожить до завтра, — подмигнул этот ловелас. — Садите еще одного, но только в сознании: чтобы держаться мог за меня.
Я развернулась, согнулась над ближайшим эльфом с перебинтованной ногой и подняла его на руки. Мне кажется: к его физической ране я ему сердечный приступ добавила своими действиями. Но Лиля делала все то же самое, поэтому я не обращала внимания на изумленно выпученные глаза. Отправив их в путь, я запрыгнула на телегу с бочками с водой и принялась их выгружать. Ко мне присоединился миал Оливер, и мы что называется: штабелями укладывали в телегу тех, кто был без сознания. Ту же участь постигла и вторую, и третью, и шестую телегу… Маги и лучники, что держали оборону нашего госпиталя, принялись помогать. И все же я едва стояла на ногах от усталости, присматриваясь к очередному бессознательному пассажиру, когда меня обхватили за талию и резко развернули.
Мне и опомниться не дали, обхватывая ладонями мое лицо и запечатывая рот жарким и глубоким поцелуем. «Лэйн…» — обхватила широкие плечи я, жадно отвечая на ласку. Несколько недолгих, но сладких мгновений мне было абсолютно все равно: что происходило вокруг. Хоть бомбу на меня бросайте — с места не сойду.
— Жив… — уткнулась я своим лбом в его, жадно глотая воздух ртом. — Цел… — запустила я пальцы в шелк волос «ледышки», потянув на себя и заставляя подарить мне еще один поцелуй.
Я так боялась: что с ним что-то случится, что мне его принесут по запчастям и прочее. Фантазии и работать не требовалось: вокруг творилось такое, что не думать об этом было просто невозможно.
— Arwenamin не знать: что с тобой — это пытка… — прерывал поцелуй он, пытаясь отдышаться. — Снежа, с тобой точно все в порядке? Ты вся в крови… — нахмурился эльф.
— Это не моя… — отстранилась я и впервые за целый день окинула себя беглым взглядом: скотобойня по мне плачет, а Ганнибал Лектер нервно курит под лестницей.
