Дракон резко поднялся на ноги и продолжил одеваться. Я присела на лежанке и больше не решалась ему мешать. Что за выбор такой: секс или я лечу по своим делам? Вот только я недооценила своего спасителя: он тоже оказался весьма неплох в шантаже, как и я. Мрийар зашнуровал свои ботинки, затем подошел к маленькому сундучку на подставке, недолго в нем порылся и приблизился к выходу из шатра. Он прочертил носком сапога линию и бросил в меня то, что вынул из сундучка.
— Ми тэй, Снежана, — словила я налету два кожаных шнурка с круглыми кулонами-шариками из стали, внутри которых были черные и полупрозрачные камушки. — Сэймий, — указал он рукой на выход и перешагнул черту.
Бросив на меня хмурый взгляд, дракон покинул шатер. «Зашибись…» — впала в прострацию я, потому что меня поставили перед выбором: либо я выхожу замуж за него, либо иду нахрен. «Лэйн, вот почему ты так не сделал? Все же так просто…» Я поднялась с лежанки и потрогала свою одежду: мокрая. И что мне делать? Я ведь даже уйти не могу! Не в простыне же мне щеголять по этому палаточному лагерю. Я собрала свои вещи, застегнула перевязь с ножнами и клинком прямо поверх ткани, обулась и…
Мне вдруг стало немного не по себе: Мрийар меня спас, а я даже не поблагодарила, сейчас собираюсь уйти без объяснений — вот как-то это совсем гнусно с моей стороны. Я вернулась на лежанку, взяла лист с карандашом и принялась рисовать. Положив на листок шнурки с кулонами, я вышла из шатра. Я прошагала до самого ближайшего костра и принялась сушить возле него свою одежду. Да, она пропахнет гарью, зато я одеться смогу и даже в чистое. Под изучающими и пристальными взглядами мне вмиг стало не по себе и как же захотелось вернуться обратно, но так неправильно.
Я не могу жить с мужчиной и давать ему ложную надежду. Переспать — это лишь физиология, а вот потом бессовестно прошмыгнуть в портал и поминай: как звали — это подлость. Причем и по отношению к дракону, и к эльфу. Да и вообще я еще не решила: если смогу открыть грань заново, то позволять ли местным пресечь ее? Поэтому я просто нарисовала Аэритос. Я не спешила, детализируя и наслаждаясь своими воспоминаниями, поэтому картина моя была весьма красива: замок клана Снежных скал, который был словно продолжением огромной скалы, корраны, что вылетали и влетали в свои пещеры, домики соклановцев, тренировочные полигоны с магами и лучниками… Потом я взяла другой лист, на котором принялась вырисовывать портреты Лили, Джеймса, Армана, Лайлы, Лэйарина…
В какой-то момент карандаш дрогнул на вырисовывании острых ушек моего любимого, и я не сдержалась: отбросила листы и закрыла ладонями лицо. Я так скучала по нему. С самого первого дня моей новой жизни Лэйарин был рядом. Он стал моим учителем, наставником, другом, любовником — да весь мой мир крутился вокруг моего остроухого соблазна и мне теперь даже дышать без него сложно. Да, Мрийар красив, заботлив, до одури брутален и с ним так легко чувствовать себя маленькой и беззащитной куколкой, и далеко не факт: что я могу вернуться к своему эльфу… Я все понимаю разумом, а о рациональности моих поступков и говорить не стоит: сейчас пойду, куда глаза глядят, потому что не могу по-другому… Прикажите моему сердцу не любить эльфа — и я останусь с драконом. Если даже я и не смогу открыть портал вновь, то мне все равно нужно будет время: чтобы пережить боль потери — пока не отпустишь прошлое, будущего не построишь… Поймет ли мой посыл Мрийар: что я стремлюсь домой, что там меня ждут — потому обещать себя дракону не могу…
Посчитав: что вполне могу одеть слегка влажный кожаный комплект, я вновь подхватила свои вещи и направилась в сторону туалетов, в одном из которых и переоделась. Забросив простынь в корзину с грязными возле общей душевой, я застыла: что дальше? Идти мне было некуда, даже в сторону портала не могу отправиться: как мне ущелье перелететь, которому и конца и края не видно? Да и чем защищаться — мой арбалет на Мраке. Поэтому: я пришла к местному лазарету. Выбрав себе самую дальнюю от раненных соломенную подстилку, я опустилась на нее и задумалась о Мрийаре: улетел ли? Ранен ли? Видел ли он мой рисунок? Устроил ли его мой ответ?
Мои размышления прервал мужчина, опустившийся передо мной на колени с девочкой на руках, у которой… У меня даже сердце с ритма сбилось: маленькое бледное тельце лет шести и пробитый череп. Я не буду это описывать, потому что постаралась побыстрее излечить, пока вообще был шанс — ребенок еще дышал. Вернув румянец на ее щеки и улыбку на лицо, я отползла от мужчины. В прямом смысле слова рогатый папаша хоть и с дружественным, но все же клыкастым оскалом — особо опасная смесь. Его глаза растерянно забегали по моему лицу — кажется, я смутила его своим испугом. Кротко поклонившись, мужик с ребенком ретировались. Если Саргас перекинул бы сюда так необходимого лекаря, то почему меня, а не Глэйдис — тот первым дотронулся до портала? Значит: дело не в целительстве… Как мне понять, чего именно от меня хочет этот несносный Бог?
Последующие несколько часов я только и делала: что лечила детей, которых подносили мне родители, и попутно строила догадки на тему своего пребывания в этом мире. Через некоторое время я аж подпрыгнула на соломе, услышав громкий рык. Ко мне подошла та самая женщина в ободранной юбке, которая и показала мне местную лечебницу. Она что-то грозно выговорила очереди, что выстроилась ко мне, и присела на корточки, протянув глубокую тарелку с нечто, напоминающим рагу. Рядом с моим ботинком поставила фляжку и ласково погладила меня по голове. Надо же: не все так безнадежно, хоть кто-то проявил ко мне участие.
Добрая самаритянка ухватила пальчиками меня за подбородок, внимательно посмотрела в глаза и покачала головой. Женщина снова что-то сказала толпе родителей, и она стала редеть. Когда я поела и продолжила заниматься пострадавшими, то поняла: она попросила остаться лишь тех, у кого не было шансов прожить еще хотя бы день. Долечив особо серьезно раненых, я снова заметила ее появление рядом с собой. Она протянула одеяло — ночь уже? Я выглянула из-под тента, но разницы на небе не увидела: все то же багровое марево. Приняв от женщины постельную принадлежность и даже несколько странных на вид фруктов или овощей, я действительно ощутила усталость. Утолив голод и запив водой из фляги, я подстелила одеяло под себя — ведь в тепле я не нуждалась, а в комфорте — очень даже. Уже прикрыв глаза, я на миг вспомнила о своем спасителе: вернулся? Ранен? Было чуточку тревожно за него, но идти и проверять его состояние сил не было, поэтому я забылась беспокойным сном.
Я открыла глаза, сладко потянулась и… и резко села на лежанке, подтянув плед к оголенной груди. «Знакомый интерьерчик» — обвела я опешившим взглядом шатер. Я повернулась и во все глаза уставилась на мирно спящего рядом Мрийара. «Мазохист?» — задалась мысленным вопросом я. Если честно: я была растеряна, ведь он предоставил мне выбор и…? Ответ неверный, попробуйте еще раз?
Я улеглась на бок, подставила руку под голову, облокачиваясь локтем о лежанку, и уставилась на своего спасителя. Я даже не подумала об осторожности и забылась беспробудным сном, восстанавливая потерю сил — из лазарета меня мог утащить кто угодно. Сейчас мне повезло и я в руках Мрийара, а такое повторится: в чьей постели я проснусь завтра? Не лечить детей не могу — это какой нужно быть бездушной, чтобы смотреть на их смерти, зная: что могла помочь? Но что мне делать с домогательствами мужчины?
