В глубине моего сердца таилась боль, унять которую могли только эти книги, в них таились секреты, раскрыть которые мне могли только эти женщины. «Расскажи мне обо мне, – молила я каждую книгу, прежде чем открыть ее, – Расскажи мне, какой может быть моя жизнь. Расскажи мне, каково это – быть женщиной в этом мире». И в конце концов я стала задаваться вопросом: а какие секреты могла бы раскрыть я сама, какие из моих историй могли бы послужить вдохновением для других.
И так родилась новая мечта: я буду работать в модном журнале и буду писать романы и рассказы. Я хотела быть всем сразу, как мой кумир – божественная Зэди Смит, если бы она, оставаясь Зэди, еще и управляла бы Vogue или ELLE.
Я хотела быть всем этим сразу. Черт, да я и собираюсь быть этим всем! Ведь взгляните: вот она я, иду работать в ELLE. Все еще не могу поверить. Это изменит все. Да, я понимаю, что не стану вот так с наскока выбирать звезд на обложку или писать статьи, ну и что с того? Главное, что я здесь. Я уже проникла в этом мир. У меня есть шанс работать на износ, научиться всему, чему только можно, получить работу на полную ставку, подняться по карьерной лестнице и доказать себе и всему миру, что я на это способна.
Все, чему я научусь в журнале, поможет мне отточить мои писательские навыки. А все свободное время и оставшуюся энергию я вложу в творчество: буду писать рассказы и думать, как бы подступиться к роману. Я не потрачу зря ни единого мгновения.
Вот почему я решила вести этот дневник. Во-первых, это еще один способ отшлифовать мои писательские навыки. В конце концов, если я не могу связно рассказывать о моей собственной жизни, как я буду писать о жизнях воображаемых людей? Во-вторых, я хочу вести отчет: документировать все, чему научусь. Я хочу приблизиться к воплощению моих грез. (И давайте будем реалистами: учитывая оценки за прошлый год, это может быть моим единственным шансом).
Я еще ни о чем не рассказала маме и папе. Ни об оценках, ни о стипендии, ни о том, что я не могу зарегистрироваться на следующий семестр, потому что мне нечем за него платить, – ни о чем из этого. Я хотела сказать им, когда они были здесь, но не смогла. Они так за меня радовались. У них не было возможности учиться в колледже, и они очень впечатлены моими успехами. «Даже не представляешь, как мы с папой гордимся тобой, – улыбнулась мама, когда они собрались уезжать. «Ты теперь в высшей лиге, малыш», – сказал папа.
Они проделали долгий путь до Нью-Йорка, чтобы помочь мне переехать из общежития в мою новую квартиру, и все это время меня мутило от чувства вины. Я все ждала момента сказать им, что они не так поняли, что они перестали бы мной гордиться, если бы узнали правду. Каждая клеточка моего мозга вопила: «У тебя никогда не было от них секретов, немедленно расскажи им все, как ты можешь им лгать?» И все же я лгала: «Да, мам, обязательно зарегистрируюсь на занятия, просто времени не было, ты же знаешь, сколько у меня сейчас дел».
Ну, просто дочь года. Уф.
И чтобы завершить это на более оптимистичной ноте: мне по-настоящему нравится моя квартира. Я всегда хотела жить в Бруклине, так что, по сути, еще одна моя мечта сбылась. Непросто было найти вариант, который был бы мне по карману и к тому же, располагался неподалеку от Проспект-парка. И я уже почти сдалась. Но в последний момент я подписалась на рассылку о вариантах жилья на лето и познакомилась с тремя студентками Нью-Йоркского университета, которые только что подписали договор об аренде однокомнатной квартиры в большом доме из коричневого кирпича в районе Парк-Слоуп и искали четвертую соседку. Они умудрились впихнуть в спальню две двухъярусные кровати (я притулилась на одном из верхних мест, lol).
Квартира очень «атмосферная». Ванная комната всего одна и в ней чудной туалет цвета авокадо, ванна и раковина. Я совершенно уверена, что кухня раньше была гардеробом или вроде того: холодильник, плита, раковина и крошечная посудомоечная машина, тесно прижавшись друг к другу, выстроились в одну линию, причем расстояние между ними и стеной напротив примерно в шаг. Мама привезла мне всякой еды из дома, но когда я попыталась убрать ее, то обнаружила, что дверь холодильника открывается сантиметров на пятнадцать, а потом упирается в стену.
И все-таки, сказать честно? Это идеально. Я в восторге от квартиры.
Но я не могу позволить себе раствориться в мечтах. Я должна усердно работать, чтобы произвести хорошее впечатление, и у меня появилась реальная возможность стать редактором или писателем. Может быть, это мой последний шанс.
Цели практики:
1. Работай на износ.
2. Выполняй свою работу на высоком уровне.
3. Не расслабляйся. Не прокрастинируй.
4. Научись всему, что возможно.
5. Развивай сеть контактов. Познакомься с новыми людьми, убедись, что они запомнили ТЕБЯ.
6. Постарайся участвовать в том, что происходит в журнале.
7. Напиши хотя бы одну статью.
8. В свободное время пиши роман или рассказы.
Завтра твой первый день в ELLE.
Не облажайся, Лора.
Не. Вздумай. Облажаться.
Дневник Лоры Риччи
15 мая, 2017Что ж, я официально пережила мой первый рабочий день.
Я проснулась в шесть утра, и тут же оказалась в отрезвляющей суровой реальности, где на четырех женщин приходится одна ванная, и чтобы попасть туда, нужно отстоять очередь (и да, я была последней). И, естественно, когда я наконец забралась в душ, горячей воды уже не осталось, так что я приняла самый быстрый и самый холодный душ в моей жизни.
Хотя я подобрала наряд для первого рабочего дня примерно месяц назад, мне все равно потребовалась целая вечность, чтобы решить, что надеть, – ведь теперь мне казалось, что выбрала я совершенно не то. Я отбросила изначальный вариант и принялась искать новый: после примерно десяти примерок я наконец остановилась на черной юбке-карандаше, черных ботинках, белом топе без рукавов и блейзере.
Времени оставалось в обрез, так что я наспех уложила волосы и сделала макияж; от идеи позавтракать дома пришлось отказаться (в итоге я перехватила бейгл и кофе по пути к станции Шестой линии). В метро я даже не стала читать книгу или слушать подкасты – я ни о чем не могла думать, кроме того, что сегодня мой первый рабочий день.
Я сошла с поезда на 57-й улице, и, клянусь богом, мое сердце пропустило удар, когда я увидела Херст-тауэр, возвышавшуюся над Восьмой авеню. Я ни разу не была внутри, и это оказалось еще восхитительнее, чем я представляла. Когда я оказалась в огромном просторном лобби с тремя эскалаторами и искусственным водопадом, до меня дошло: «Черт возьми, я работаю в журнале». Работа здесь задаст тон моей дальнейшей жизни: я собираюсь всерьез воспринимать практику и я собираюсь воспринимать всерьез саму себя.
