Не могу поверить, что чуть не сказала это. От одной мысли о том, как близка я была к тому, чтобы выдать ее секрет, меня начинает мутить. Я вспомнила ее слова о том, как разочарован будет ее отец, если узнает, что она нашла писателя-призрака, живущего у нее за папин счет.
– …мы друзья! Лучшие друзья. Меня зовут Лора! Лора Риччи!
– В самом деле? – спросил он с подозрением.
– Да, да, честное слово, – солгала я. – Извините, она не предупредила меня, что вы приедете. Я просто зашла забрать кое-какие вещи.
– Где она? – спросил он. – Я уже давным-давно ее жду, она должна была отвести меня в банк.
– Мне действительно жаль, но я не знаю. Она сказала, что у нее сегодня много встреч. Я могу позвонить ей или написать сообщение и…
– Нет, – прервал он меня. – Не надо. Подожду дочь здесь. Мне нужно сделать пару звонков.
Я замерла в нерешительности. Я не знала, что делать. Подняться ли в мою комнату? Уйти?
Пока я ломала голову, как поступить, он подошел к бару и налил себе бокал вина. Обернувшись, он уставился на меня.
– Почему вы еще здесь? – прорычал он. – Убирайтесь!
Я извинилась и быстро ретировалась. Закрыв дверь, я остановилась в коридоре, пытаясь справиться с паникой. Сердце так и заходилось. Я не могла глубоко вздохнуть. Черт. Я прислонилась к стене, закрыла глаза и с усилием сделала глубокий вдох. Затем еще один. И еще. Наконец я собрала волю в кулак и отправила Кэт быстрое сообщение: «Твой папа здесь».
Она так же быстро ответила: «УХОДИ ОТТУДА СЕЙЧАС ЖЕ. Напишу, когда будет безопасно».
Я не хотела оставаться в здании: вдруг он решит побродить по отелю. Что если он увидит меня сидящей в лобби? Я предположила, что он, скорее всего, снова на меня заорет. Нет, надо было уходить. Надо было держаться оттуда подальше, черт возьми, пока Кэт не скажет, что можно вернуться.
Боже, мне просто не верилось, что отец Кэт оказался таким неприятным типом. Мой папа никогда и ни за что не стал бы так разговаривать ни с кем из моих друзей. Блин, да он даже со своими врагами так обращаться не стал бы (у него их, впрочем, никогда не было). Во времена старшей школы, когда я приводила друзей домой, он заставлял меня краснеть совсем по другой причине. Стоило мне оставить друзей хоть на пару минут, как он уже предлагал им раздавить с ним пачку «Поп’нЧипс»
[7]. Когда я возвращалась, оказывалось, что мои друзья теперь папины лучшие друзья. Ха, меня это так раздражало, я закатывала глаза и говорила ему, чтобы он завел себе своих собственных друзей.
Покидая отель, я беспрестанно думала о том, как скучаю по родителям. Они не связывались со мной ни разу за все эти месяцы, с тех пор, как я вылетела из колледжа. И я не выходила на связь. Каждый раз, стоило мне открыть календарь на телефоне, я постоянно вспоминала о том, что до Дня благодарения всего пара дней. Я ни разу не пропускала празднование Дня благодарения с ними. Ни разу. Никогда. Мысль о том, что я могу не увидеть их на праздники, – боже, она просто убивала меня.
Интересно, думают ли они так же. Надеюсь, они знают, как сильно я их люблю и как сильно по ним скучаю. А что если нет? Что если они думают, что я больше их не люблю? Вдруг они думают, будто я больше не хочу проводить с ними праздники? Я не могу представить себе, как бы это их ранило. Мне самой больно даже думать об этом. Может, мне нужно поехать повидаться с ними. Может, я должна хоть попытаться исправить наши отношения, просто чтобы они знали, как много это для меня значат. Не знаю. Подумаю об этом позже.
В ожидании весточки от Кэт я все бродила и бродила по центру, пока не устала. Я решила найти место, где можно погреться, но у меня с собой не было никаких вещей, кроме бумажника и телефона, так что поработать все равно не удалось бы. Я зашла в книжный магазин и взяла с полки первую попавшуюся книгу, села в одном из проходов и читала, пока в глазах не начало двоиться.
В конце концов я не могла больше ждать и написала Кэт: «Все чисто?» Я умирала от голода, а наличных у меня не было, что до кредитных карт, от них тоже мало толку: банк прекратил обслуживание, так как я не закрыла кредит. Так что мне пришлось вернуться в отель и заказать еды и вина в баре, попросив внести все в счет комнаты. Вино принесли первым. Не следовало мне пить его на пустой желудок, потому что когда подоспела еда, я уже слегка опьянела.
Я отправила Кэт еще несколько сообщений, но она мне не ответила.
Наконец я решила подняться обратно в номер. На улице уже стемнело, а я была усталая, пьяная и злая. Самое меньшее, что она могла сделать, это вовремя оповестить меня. Нет, ну серьезно: меньшее, что она могла сделать, это выполнить обещанное. Она должна была предупредить меня, что ее отец в городе. WTF.
Когда я вошла в люкс, она была там. Одна. Свернулась на кушетке и смотрела телевизор. Она даже не взглянула на меня, когда я появилась. Я направилась прямиком в мою комнату и переоделась в пижаму. Выждав пару минут, я сделала глубокий вдох и спустилась обратно в гостиную.
– Ты не отвечала на мои сообщения, – проговорила я тихо. – Не написала, что уже все спокойно и можно вернуться.
– Извини, – отозвалась она, ее голос дрогнул. Она откашлялась. – Извини, – повторила она. – Надо было написать.
Она перекатилась на другую сторону кушетки и освободила место для меня. Я присела рядом и натянула одеяло на колени. Я собиралась сказать ей что-нибудь неприятное, но не могла выдавить из себя ничего такого. Вместо этого я спросила, все ли с ней в порядке.
– Да, – ответила она. – Я в норме.
Но по ее виду нельзя было так сказать. Кэт выглядела вымотанной. Вымотанной и расстроенной.
– У тебя неприятности?
– Да. Но это не имеет к тебе отношения, – сказала она. – Отец всегда находит к чему придраться.
– Он знает, что я живу здесь?
– Подозревает. Вообще-то, я почти уверена, он думает, будто мы с тобой встречаемся. И, зная его, не сомневаюсь, что он этого не одобряет, – она вздохнула. – Слушай, я не шучу, говоря, что ты не должна быть на виду, ясно? Если кто-нибудь ему намекнет, что он платит за твое проживание, мы обе окажемся на улице. Мне нужно, чтобы ты это понимала. Никто не должен знать, что ты живешь здесь. Никто не должен знать, что ты работаешь на меня. Это для твоего же блага, Лора. Для твоей же безопасности.
– Прости, Кэт, – и я извинялась совершенно искренне.
– И ты должна перестать водить дружбу со всеми подряд, – продолжала она. – Я знаю, что ты дружелюбный человек, и это одно из тех качеств, которые мне в тебе нравятся. Но становиться лучшими подружками с каждой горничной в отеле – это действительно плохая идея, понимаешь? Ты хоть представляешь, насколько просто моему отцу было бы выяснить у любого члена персонала, что ты живешь тут со мной?
