Стон вырвался из груди старика, руны указали помощника.
— Чтоб ты провалилась, — в сердцах пробормотал Зарх, грохнув кулаком по столу. За что ему ещё одно наказание!
Глава 2. Ведьма
Сквозь густые заросли орешника пробиралась фигура в длинном балахоне. Тропинка с трудом угадывалась в чаще леса. Ветви цепляли странника за одежду, спутанные корни деревьев норовили свалить с ног, толстые щупальца веток метили в голову, а липкая сеть паутины норовила заарканить пойманную добычу. Даже самые смелые охотники не рисковали соваться в это место. Только звери иногда украдкой пробирались по чуть видимой тропе, рискуя не меньше, чем люди.
Осторожность, с которой Зарх двигался по тропинке, не помогла ему. Замаскированная яма давно поджидала свою жертву. Вскрикнув от неожиданности, прорицатель свалился в ловушку, подвернув ногу.
Старая карга, — прошипел он от боли, распластавшись на земле, и тут же вспомнил свое пожелание той, к кому направили руны.
Желать зла ведьме не стоило даже мысленно, в звериную ловушку провалился он сам, и теперь, тихо постанывая, старик туго бинтовал поврежденную ногу холстиной, которую оторвал от балахона. Земляная дыра была вырыта на совесть, и Зарх ломал голову, как из неё вылезти. Кое-где из земли торчали корни деревьев. Цепляясь за них, подтягиваясь понемногу вверх, Зарх начал выбираться на поверхность. Пот ручьем тёк по лицу, заливая глаза. Давненько старик не занимался подобными упражнениями. В мышцах не было прежней силы, на правую ногу он старался не опираться. Когда до края ямы осталось совсем немного, сверху появилась всклокоченная птичья голова с полубезумной улыбкой на лице. Зарх только успел взглянуть вверх, как клюка ведьмы сбросила его обратно в яму.
За считанные доли секунды старик успел сгруппироваться и, поджав ноги, скатиться вниз, как истинный кругляш, не получив повреждений. Сверху раздался противный лающий смешок, ведьма оценила веселое падение прорицателя. Зарху злиться на старую каргу — только силы терять. Выбраться из ямы можно, используя способность кругляша, но для этого нужно позабыть про боль в ноге. Мысленно представив правую ногу, старик закрыл глаза и отрешился.
Сверху на его голову посыпались ветви, шишки, земля. Ведьма швыряла в яму всё, что попадалось ей под руку. Времени у Зарха не осталось: старуха не позволит ему сгруппироваться, действовать надо немедленно. Напрягшись телом, втянув в себя как можно больше воздуха, Зарх с силой оттолкнулся от земляной стенки, потом влетел в другую, и, прыгая, как мяч, от одной стенки к другой, набрав скорость, упал на дно и вылетел из ямы, чуть не сбив с ног ведьму.
Карга, ничуть не растерявшись, бросилась на Зарха с клюкой, она не собиралась проигрывать. Два кругляша сцепились в своеобразной драке. Ведьма нападала, прорицатель оборонялся. Сил у старой ведьмы оказалось на удивление много. Она ловко орудовала клюкой, от которой Зарх еле успевал отбиваться. Оступившись на больную ногу, он упал, откатился в сторону, больно ударившись о толстый корень. Под руку попалась ветка, Зарх схватил её, отражая удары, лёжа. Ведьма не успокаивалась, желая потешиться на полную катушку. Прорицатель, неожиданно, подцепив ногу старухи, свалил ведьму на землю.
Зарх не хотел драться, но колдунья не унималась. Тяжело дыша, она поднялась, Зарх тоже смог встать, опираясь на палку. Два старика в упор смотрели друг на друга. Зарх ожидал чего угодно, но только не того, что услышал.
— Чай, устал с дороги, милок, — прошамкала бабка тяжело, обнажив в злобной улыбке стёртые до чёрных пеньков зубы, — приветить тебя хочу. Хорошенько.
— Так и я с подарками, — не растерялся Зарх, стараясь восстановить дыханье, про себя подумав, что она его уж и так от всего сердца приветила.
— Что ж сразу не сказал, — заворковала бабка, зыркнув на старика, — давненько у меня никого не было из наших, боятся бабусю. Не понимают моей доброты.
Зарх хотел плюнуть через плечо, да пробормотать защитные слова, что век бы ему сюда не соваться, но уловив взгляд старухи, лишь вежливо склонил голову.
— Фуу, — с громким криком с веток слетел филин и сел на плечо ведьмы.
— Оберегает, — ухмыльнулась бабка, — гостинец принёс моему сторожу?
Зарх, не торопясь, вытащил из заплечной сумы дохлую мышь и бросил филину. Тот на лету поймал и заглотил её.
— А мне что припас, злодей? — спросила ведьма.
— Тебе много чего, старая, — в тон ей ответил Зарх, — здесь что-ли гостинцы доставать?
— А, здеся, у меня дома не убрано, милок.
«Не хочет жилище показывать, — подумал старик, — таится».
Неторопливо открыв суму, Зарх выложил на траву вышитое полотенце, кумачовую рубаху, цветастую юбку и кожаный плетеный ремешок.
— Решил старушку нарядить? — она захихикала, — а главное-то принёс?
Зарх исподлобья смотрел на ведьму, сейчас старая карга отыграется за все давние обиды.
— Руны твои, — сказала бабка, щерясь в полный рот гнилыми зубами.
— Вернёшь шаане — получишь, — после минутного молчания ответил Зарх.
— Будешь торговаться, злодей? Твоя вина, девчонку упустил, — приторная любезность ведьмы улетучилась как дым.
— На, — Зарх вытащил полотняный мешочек и шмякнул его на траву. Он предполагал, какую цену заломит ведьма. Чем дорожишь, то и отдать должен. Хоть и стариками стали эти двое кругляшей, но спор свой, начавшийся с юности, не закончили. Кто в делах колдовских умнее, да прозорливее.
— Уважил бабушку, — сказала ведьма, забирая подарки, — а теперь иди восвояси, не могу видеть твою рожу.
Хромая, Зарх зашагал вглубь леса. Не знал он, исполнит ведьма просьбу, или поглумится над ним. Он рисковал, но когда речь шла о племени кругляшей, готов был пожертвовать многим. Силы его на исходе, ворожейка-судьба давно сплела свою нить, Зарх чувствовал приближение конца, но пугаться старик давно перестал. Только жизнь рода волновала его. Малые дети, — так он называл кругляшей. Как жаль, что на исходе его пути кругляшей ждёт суровое испытание. А он так надеялся снять с себя бремя ответственности. Думы о том, что человек, а не кругляш, должен стать преемником, каменной тяжестью лежали на сердце.
Прорицатель не видел, как ведьма положила в свой карман мешочек с рунами, что -то бормоча себе под нос. Не ведал он и того, что ведьма знала его мысли. На то она и ведьма. Не хотела она помогать своему неблагодарному племени, которое изгнало её из общины, обвинив в том, чего ведьма не делала.
Несправедливость до сих пор болью отзывалась в сердце колдуньи, взывая к отмщению. И сегодня Зарх, переступив через свою гордость, пришел к ней с поклоном, порадовав старушку. Видно, хорошо прижало проходимца, что сам к ней притопал. Старый пес жизнь готов отдать за свой род, не то, что руны. Хоть и ненавидит она прорицателя всей душой, а за это уважает. Правда, если ведьма останется одна на белом свете из всего племени, ничего не изменится, она и так давно одна.
