— Хорошо.
— Лил! Тебе все равно: заключим мы союз или нет?! — взорвался мой блондин.
— Джей! — оторвалась от еды я и бросила на него недовольный взгляд. — Тебе все равно: будешь ты справлять свадьбу или мои похороны?! Я почти сутки не ела — имей совесть!
— О, прости, — смутился он. — Пока ты спала, я уже завтракал.
— Джей, если я соглашаюсь — это еще не означает: что мне все равно, просто… Хочешь моего мнения? — мужчина кивнул. — Плевать мне на то: прилетит кто-то или нет! Все важные для меня люди этого мира сейчас находятся в этой столовой. Ты говоришь: праздник, событие… — это мое событие! Почему я должна приглашать на свой праздник толпу незнакомцев? Позови своих друзей, родителей — и на этом все! В церемониях ваших я нихрена не понимаю — доверь все это маме… — прервалась я, отпив чая из чашки. — Хочешь помолвку послезавтра — я не против, раздай указания моим людям… Правда… если еще будет: кому их раздавать, — очнулась я: что мы здесь не одни. — Доброе утро.
— Доброе утро, Лилия, — отозвался смущенный Ирвин, а за ним и остальные.
— А по вам и не скажешь, — хмыкнула я, призывая силу и выпуская с пальцев сном искр в сторону утомленных и уставших мужчин. — Нам всем нужен отдых, но сначала давайте подытожим ночные происшествия.
Не отозвав магию, я повела пальчиками, и столовую огласили два щелчка: цепи с кулонами с шей новоиспеченных миал поплыли по воздуху и осели на моей ладони.
— Как вы себя чувствуете? — обратилась к этой парочке.
— Во мне снова бурлит магия… это невозможно описать простыми словами, — поджал губы бывший оборотень. — Спасибо, Лилия… у меня нет слов: чтобы выразить полноту своей благодарности.
— Сложно описать, — отозвался Дилан. — Я невольно сравниваю холлинс с утраченными способностями… Это очень мощная энергия, но переноса с помощью воздушной стихии мне все же не хватает…
— С первыми же поднятиями детенышей вас выберут корраны, и вы научитесь передвигаться по-другому, — хмыкнул Джеймс.
— Но чем мы такое заслужили? — прищурился синеглазка. — Ты же могла отдать силу миель, но выбрала нас — а девушки умерли.
— Они давно были мертвы. Я не знаю: что сделали девушки, но такова воля Саргаса — это он поддерживал тела, он ждал выбора от меня…
— Почему же именно тебя Создатель удостоил такой чести: как избрание новых миал? — спросил Гидеон.
— Это была его просьба. Я вспомнила о ней лишь час назад, когда очнулась… Я не могу вам ответить на многие вопросы — у меня и самой ответов нет, и не знаю: появятся ли когда-нибудь… Одно мы знаем наверняка: он выбрал меня из-за баланса… Иномирянка оказалась способной вместить в себя силы троих миель.
— Но чем ты руководствовалась в своем выборе? Я не понимаю: почему ты выбрала именно их? Они же были в сговоре по управлению тобой… — напомнил всем Алвар о предательстве.
— Гидеон пожертвовал своей магической сущностью, частью себя. Дилан был готов пойти на смерть: чтобы вернуть к жизни миель. У них не было ничего: кроме самих себя — и даже себя они не пожалели ради других, — тихо ответила я. — Лично я, наверное, не способна на такую жертвенность — поэтому: по-своему восхищена вами, — перевела я взгляд на смутившихся мужчин. — Вы давно стали миал для своих людей — я лишь сделала это официальным… Кстати об этом: вы заберете с собой ваш народ и своих друзей в новые земли?
— Я нет. Ты способна им дать блага своими прогрессивными идеями, облегчить им жизнь. Я хочу их оставить с тобой. И я бы сам побыл бы еще с тобой некоторое время, — смутился синеглазка. — Я имею ввиду Лилины патенты, заключить соглашения об использовании ее идей, — пояснил он нахмурившемуся Джеймсу. — А друзей… как они сами захотят.
— Я остаюсь, — подал голос Норин. — Простите, друзья мои, но я уже нашел свой дом и у меня жена — наездница. Я не увезу ее из клана, которому сейчас особо необходимы корраны. Лилия нам дала кров — я не могу так поступить с ней.
— Я тоже, — отозвался Киран. — По тем же причинам. Лилия сделала из вас миал… лично я восторгаюсь именно ею, — покраснел сероглазый блондин. — На ее месте любой бы глава клана казнил и вас, и Брэди… А она, даже не посмотрев на предательство, посчитала вас достойными лидерами — сделала из вас миал.
Столовую заполнило неловкое молчание.
— Ирвин? — прервала я эту звенящую тишину, переведя взгляд на оборотня. — Что скажешь ты?
— Я не знаю: что сказать. Я пытаюсь осознать происходящее — но я растерян… — отрицательно качал головой волк. — Мы столько лет плечом к плечу искали дом… А когда нашли его, то даже между тремя приходится выбирать… Я не знаю… Дилан и Гидеон стали миал полноценных кланов, и будут жить в свое удовольствие, а ты? А ты, Лилия? Норин прав: ты приняла нас, а мы сейчас развернемся и уйдем?
— Но оставаться только из чувства благодарности — это не правильно. Не равняйся на Норина и Кирана — они женились на наездницах, они уже пустили корни в этом клане. Или ты разрываешься между друзьями?
— От разности кланов мы ими не перестанем быть, да и каково бы ни было мое решение — где середина? Я поймал себя на мысли: что мне не понятны многие твои шаги, но почему-то они кажутся мне правильными… И как раз это сейчас я ставлю вопросом перед собой: твои решения или моих друзей мне больше по душе?
— Объяснись.
— Возьмем предательство. Три советника были в сговоре, предали тебя. И что же делаешь ты? Брэди ты выгнала, а из Дилана и Гидеона сделал миал! Это как? — с недоумением на лице вперился в меня волк.
— Мотивация, — тяжело вздохнула я. — Мотивы Гидеона и Дилана — благо для их людей. Мотив Брэди — лишь бы ему жилось хорошо, а на остальных он наплевал с высокой колокольни. Он предал не только меня, но и вас. И я уже об этом говорила: когда выгнала его.
— Да какая бы ни была мотивация — другие миал и миель казнили бы за такое! — парировал оборотень.
— И? Что бы это решило? Как бы на меня смотрели их люди? До каждого не достучишься своей правдой.
— Да куда бы они делись?!
— А зачем мне подданные, которые боятся свою миель, и при любом удобном случае сбегут от нее, сверкая пятками?
— Но невозможно для всех быть хорошей, Лилия!
— А я и не стараюсь. Я поступаю так: как считаю нужным. И все, — пожала плечами я. — Ты очень ошибаешься: если считаешь меня хорошей. Если бы я была на вашем месте, ища кров своим людям — я бы не только женила на себе миель, и попыталась ее контролировать… Я бы сделала такое: что вам бы и в кошмарных снах бы не приснилось… И для всех будет лучше: если об этом никто никогда не узнает, — глубоко вздохнула я. — У вас сложилось ошибочное мнение. То: что я стараюсь поступать по справедливости, не делает меня хорошей. Это помогло тебе в твоем решении, Ирвин?
— Да, я остаюсь, — я удивленно вскину брови на такой ответ. — Именно потому: что ты не стараешься быть хорошей, — пояснил волк. — Существует много ситуаций, при которых нет однозначной стороны — плохой или хорошей. И меня устраивает твой подход: стараться поступать по справедливости.
