Вот где уроки Белинды пригодились, и я, пусть неохотно, но решила, что за них я ей благодарна. Мое поведение с молодыми людьми должно быть безупречным, ведь всякое мое действие имеет политические последствия. Оплошность с моей стороны порождала потенциал, который кто-нибудь мог использовать против моей матери. Да, я не принцесса, но все же неплохая партия для выгодного, политически мотивированного брака, и потому все, что хотя бы намекало на кокетство с юношами, для меня было под запретом.
Я отлично знала теорию, но впервые столкнулась с практикой. Так что я вежливо пожелала молодым людям спокойной ночи, получила от обоих вынужденный ответ, а Джайлзу кивнула и махнула рукой. Затем, после приглашающего жеста Вульфа, Джайлз и остальная Свита заняли наши освободившиеся места, чтобы с ним поговорить. И это очень хорошо: значит, старший оруженосец счел их достойными. А с таким союзником никто не осмелится задирать даже Джайлза, выходца из низов.
Поскольку теперь мы сидели очень уж далеко от главного стола, мы поднялись наверх по парадной лестнице. И как только мальчишки оказались вне пределов слышимости, Элль захихикала.
– Только не говорите, что теперь всю ночь протрещите про Вульфа и сэра Кареля, – вздохнула я. – Утром пожалеете.
– Ну, а ты-то что про них думаешь, Мири? – поинтересовалась Элль.
Стало ясно, что держать мнение при себе мне не позволят.
– Мне оба понравились. Вульф поумнее Кареля, но Карель, скорее всего, лучший боец. Видели, как он поймал кружку, которая чуть не свалилась со стола? Отличная реакция. – Я пожала плечами. – Оба довольное приятные и не такие самодовольные, как тот идиот.
Уточнять который не было нужды.
– Так ты наблюдала за ними! – воскликнула Анна.
– Разумеется. – Я ухмыльнулась. – И прислушивалась тоже. Сейчас мы более-менее связаны с оруженосцами, так что нужно обращать внимание на их старшего. А он еще и красавец.
– Ох, он такой, да? – вздохнула Элль.
Я рассмеялась.
К этому времени мы уже проходили по лабиринту комнат на пятом этаже, и ей пришлось сдерживаться. И Анна, и Элль наверняка усвоили то, чему меня учили в раннем возрасте: не говори ничего, что не хочешь распространить, там, где есть уши – как слуги, так и придворные. Сплетничают все, независимо от положения. Нисколько не сомневаюсь, что Белинда много рассказывала обо мне другим гувернанткам.
Снаружи было светло, хотя сумерки уже подкрадывались на мягких лапах, навстречу нам попадались только слуги. Все остальные наслаждались ароматным вечерним воздухом и музыкой менестрелей в саду.
Лишь добравшись до комнаты, которую делили Элль и Анна, они вновь смогли свободно болтать. В их отсутствие вокруг маленьких кроватей установили рамы и балдахины. Занавеси были из плотной шерсти, а не из бархата, как у меня, но приятного зеленого оттенка. Сейчас в них не было нужды, но с приходом зимы они отлично защитят девчонок от холодного сквозняка. Элль явно хотела было плюхнуться на постель, но вдруг вспомнила про свои обязанности и шагнула за мной.
– Ой, не надо, – отмахнулась я от обеих девчонок сразу. Это, среди прочего, и раздражало меня в Белинде. – Я вполне способна раздеться самостоятельно, так что вы пока…
– Когда приготовишься ко сну, не зайдешь ли ты к нам хорошенько посплетничать или лучше мы к тебе? – спросила Анна, выжидающе на меня глядя.
И я вздрогнула от неожиданности, ведь у меня никогда не было подруг, и мне даже в голову не приходило, что они захотят включить меня в свою компанию. Они же все-таки мои фрейлины. Хотя, с другой стороны, мы еще и Свита Авроры.
– Приходите ко мне, – заключила я, быстро прикинув варианты. – У меня здоровенная кровать, там целая семья поместится, а нам втроем уж точно будет уютно.
Элль и Анна, в пеньюарах поверх ночных рубашек, заглянули ко мне как раз когда я закончила хорошенько прочесывать волосы. Мы все забрались в мою кровать, и я призвала капельку магии фей, чтобы зажечь свечу в изголовье. Снаружи уже совсем стемнело, за открытым окном ухала сова Джеррольда, и ветерок заставил нас накинуть на ноги одеяло с бархатным покрывалом.
Вот только мне совсем не хотелось слушать, как девчонки вздыхают по мальчикам, пока у всех глаза не начнут слипаться.
– Ну, как устроились? – спросила я. – Все убрали по местам? Довольны обстановкой?
Элль и Анна радостно закивали.
– О, а еще у меня есть новости по поводу вашего статуса фрейлин. Хорошие – у вас привилегия выбирать и донашивать мои наряды. И плохие – мама постановила, что королевский двор станет образцом бережливости, и перед этим наряды должны быть по крайней мере раз перешиты.
Они обе расхохотались, и я была счастлива услышать их искренний смех.
– Тебе так нравится бегать в туниках и штанах, что платья и раз износиться не успеют, как ты из них вырастешь, Мири, с нашими тренировками и мышцами, – хмыкнула Элль, подтянув колени к подбородку, чтобы халат и ночнушка прикрыли пальцы ног. – Должна признаться, мне и самой больше нравится одежда оруженосцев, но не то, как мы в ней выглядим.
Анна скорчила гримасу.
– Бесформенно.
– Это мы можем поправить, – напомнила я. – Если вы, конечно, готовы пожертвовать парой-тройкой часов свободного времени, чтобы перешить туники. А вот штаны я бы оставила как есть.
Девчонки переглянулись.
– Мамина портниха их перешьет… но за труды ей придется заплатить, – спустя мгновение сказала Анна.
Я кивнула. Семья Анны гораздо богаче, чем у Элль; приятно, что она думала и о подруге.
– Я получаю доход от поместья, которое подарил мне король, и до сих пор не притронулась ни к медяку, – сказала я им. – Деньги должны идти на обиход, а теперь это вы, и следовательно, я несу за вас ответственность. Единственная сложность – когда будем забирать туники у дворцовых прачек, придется смотреть в оба, чтобы не перепутать с чужими.
– Напишем чернилами наши инициалы на внутренней части воротника, – предложила Элль.
– Так вы обе были при фрейлинах королевы? – спросила я, прежде чем кто-нибудь успел вернуться к теме мальчиков.
– У меня, можно сказать, был некий перерыв между дамами, – рассмеялась Элль. – По некой причине, которую я так и не узнала, матушка решила, что мне больше не следует прислуживать леди Дионе, а новую фрейлину королева так и не назначила.
Анна вздохнула.
– Я была младшей фрейлиной у старой леди Катрион. Может, в тайном совете она и грозна как медведица, но со мной всегда была мила. Скучаю по ней, хотя быть в Свите мне нравится больше.
– А расскажите, что делают младшие фрейлины? – продолжила расспросы я.
Элль и Анна радостно защебетали и вскоре перешли на то, как хотят переделать свои платья, раз уж они теперь мои фрейлины и должны выглядеть лучше. Я предложила им порыться в сундуке с отделкой, которой мама делилась со своими дамами – когда наряд испорчен, а хорошей ткани недостаточно, чтобы переделать его для кого-то поменьше, отделку и вышивку срезают и откладывают, а из остатков шьют что-нибудь для ребенка.
