Я ничуть не сомневалась, что среди стражников много тех, кто не любит магию и ей не доверяет. И разве можно их за это винить? Им нечем противостоять магии, они не способны ею управлять, да и почему они должны доверять какой-то девчонке, в жилах которой якобы течет кровь фей? А вдруг ее действия причинят им вред?
Я вот не стала бы себе доверять на их месте.
Делакар провел по лицу ладонью.
– Так, давайте-ка сделаем паузу и подумаем. А то мы мечемся во все стороны. – Под «мы» он имел в виду в основном себя, потому что мы, Свита, пока еще ничего толком не сделали, но прозвучало здраво. – У нас одновременно и слишком много сведений, и недостаточно. Я договорюсь о встрече с королем, волшебником и Брианной, если она явится. Сегодня же днем.
– Брианна будет ждать меня после обеда на занятие. – А сегодня общее занятие или я должна была прийти к ней одна? Я не помнила, да и это было неважно. – Я приведу ее.
– Хорошо. Вы нужны мне там вшестером, но говорить за вас будет Мири. – Делакар оглядел нас, но возражений не последовало. – Прежде чем начать разрабатывать план, нужно объединить все сведения. А пока… все как обычно. Разогреться, разбиться по парам. Будете выполнять упражнения спина к спине.
С возвращением к тренировкам жизнь показалась почти нормальной.
Почти.
Но уже ничего не было как раньше.
Мы все расселись в королевских покоях за столом, который папа использовал, когда хотел переговорить с советниками наедине. Присутствовал Джеррольд – он был в своем полном магическом облачении. Брианна весьма охотно согласилась отправиться со мной во дворец; из-за крыльев для нее поставили не стул, а табурет. Папа, бросивший все дела ради этой встречи, сидел во главе стола. Оставшиеся места заняли сэр Делакар и капитан королевской гвардии, а пятеро моих друзей решили побыть пажами.
Первыми заговорили Джеррольд и Брианна – о шипе и о том, как он попал в занавески колыбели. Шип нес в себе проклятие. И оно, как сказал Виридити, было болезнью. Брианна подозревала, что, прежде чем поместить шип в занавесь, Аврору им укололи, однако не могла утверждать со всей уверенностью. Однако она была уверена, что грязную работу выполнила околдованная служанка. А Джеррольд был в равной степени убежден, что виновато иное существо, например совершенно обычная птица или животное под властью темных фей. Некоторое время они препирались, но, заметив суровый папин взгляд, замолкли.
– Джеррольд, на случай, если леди Брианна права, защити от подобных чар всю связанную с Авророй прислугу. – Папа повернулся к капитану гвардии. – Ваша задача – ставить защищенных таким образом людей у двери в детскую днем и ночью, дабы туда не проник никто вне утвержденного списка.
Джеррольд напрягся.
– Но, сир…
Однако папа не обратил на него внимания.
– Леди Брианна, если прав Джеррольд, как мы можем предотвратить вторжение магических существ в замок?
– Что ж… – Фея обдумала вопрос. – Проще всего было бы созвать большой круг ведьм, дабы они благословили сами стены.
Настал черед папы напрячься.
– Миледи, в нашем королевстве нет никаких ведьм.
Брианна раздраженно нахмурилась и взмахнула крыльями.
– Есть, конечно. Первоначально они назывались Орденом острова Эверон, но нынче именуют себя Сестрами святого Эверона. Всего их около двухсот. Этого должно хватить. Поговорите с архиепископом. Полагаю, номинально он над ними властен.
У папы отвисла челюсть. Да и у всех остальных, включая меня, потому что я бы уж точно не назвала сестру святого Эверона ведьмой!
– Но… но… но… – оторопел сэр Делакар.
– Для заклинаний ведьмы используют песнопения, заклинания и свою волю, не так ли? – едко поинтересовалась Брианна.
– Да, но…
– И песнопениями, заклинаниями и своей волей сестры творят благословения, так ведь? Которые, если уж на то пошло, по сути своей благожелательные и благодетельные заклинания.
Делакар лишился дара речи. Честно говоря, прошло очень много времени, прежде чем вообще кто-либо оправился от такого вопиющего богохульства. А главное – никто не мог его опровергнуть.
В итоге первым пришел в себя папа.
– Найди архиепископа Томаса, – обратился он к Нату, – и попроси его поприсутствовать на нашем собрании.
Нат кивнул и убежал. Папа повернулся к Брианне.
– Миледи, ваше предложение будет, безусловно, принято во внимание. Но не соблаговолите ли вы не называть сестер ведьмами? По крайней мере в присутствии архиепископа.
Брианна бросила на него странный взгляд, и меня поразило осознание того, насколько она чужая в нашем мире. Ей даже в голову не приходило, что ее фраза возмутительна, и это свидетельствовало о том, как мало у нее на самом деле общего с людьми.
– Я не понимаю, – наконец произнесла фея. – Но сделаю, как вы просите.
Нат вернулся с архиепископом спустя некоторое время, и хорошо, потому как именно столько у всех, кроме Брианны, ушло, чтобы вернуть самообладание. Фея, разумеется, свое и не теряла. Она все еще понятия не имела, что сказала нечто оскорбительное.
Однако, как только я оправилась от потрясения, слова Брианны обрели смысл. И я быстро подумала, что знаю, почему сестры, если они и правда изначально были ковеном, решили превратиться в святой орден.
У ведьм неоднозначная репутация, как у волшебников, что вполне логично, ведь они всего лишь люди – хорошие, плохие или безучастные, как и все мы. И вот в чем заключалась разница между волшебниками и ведьмами: последние творили магию не в башнях по приказу сильных мира сего, а на земле, среди народа. Так что если с подозрением относишься к магии – то заодно и к ведьме, которая живет на отшибе деревни (а именно там большинство ведьм и жили). И если ты догадываешься, что в основе некоего несчастья лежит магия, с ручным волшебником лорда Как-его-там ты ничего не поделаешь. Но можешь отыграться на этой надоедливой ведьме.
Если, конечно, не знаешь наверняка, что ей хватит сил защититься от гостей с сомнительными намерениями.
А это лишь усиливает подозрения.
Волшебницы похожи на волшебников, по сути, они их женская версия – они очень сильны сами по себе и всю жизнь изучают магию, вместо того, чтобы жить среди обычного люда и заниматься чем-то вроде выращивания и продажи трав или ткачества. И, как правило, они поступают на службу к тем же, кто нанимает волшебников, – к богатым и влиятельным людям.
Так что я вполне понимала, почему могущественный ковен решил превратиться в монастырь святых сестер для собственной защиты. Это ведь даже не ложь, если принести надлежащие обеты и посвятить себя добрым делам и молитвам. Кроме настоящих злыдней, все мы поклонялись Безграничному свету, как смертные, так и светлые феи. А стать священным орденом – наивысшая форма защиты. И все очень даже логично, ведь колдовство не является злом само по себе. Оно просто есть. А хорошим или плохим его делает то, как его применяют.
