– Я не хотел наговорить лишнего, Кира. И мне нужно было подумать. Когда я увидел тебя там в компании мужчин… – он замолкает, словно подбирая слова. Я же… я с замиранием сердца слушаю. – Мне несвойственна ревность, но вчера это была именно она. Я почувствовал жгучую ярость. Мне хотелось придушить тех, кто находился в твоей компании, разговаривал с тобой.
Кирилл говорит медленно, его дыхание прерывистое. Понимаю, что ему сложно дается это признание, но он все же вносит в наши отношения ясность.
– Я… блядь… я хотел стереть их с лица земли, – говорит гневно.
Я слушаю и слушаю. Впитываю, словно губка, его слова. Для меня это сродни признанию в любви. Я понимаю, что это не оно, осознаю, конечно, но сердце радуется. Распирает от удовольствия, когда я слышу все, что он говорит.
– Я не буду, – обещаю ему. – Не буду ходить туда.
– Я не требую отказываться от развлечений.
– Мне все равно никто не нужен, – говорю серьезно. – Нинка и Верка мои самые близкие подруги, они не ходят по таким местам. Вчерашние девчонки из клуба – так… я хотела тебя позлить. Хотела, чтобы ты волновался, когда придешь домой и не найдешь меня. Хоть немного.
– Я волновался. Я пиздец как волновался, Кира. Вот… – он перехватывает мою руку и прикладывает ее к груди в области сердца.
Я чувствую, как стучит его сердце под моей ладонью – быстро и гулко, прерывисто, в унисон с моим.
– Я прошу верить мне и не сомневаться. Даже если я не ночую дома, на это есть причины, и совершенно точно я не провожу это время с другой женщиной.
– Скажи, что тебе не нужны другие, – говорю требовательно.
Веду себя, как влюбленная дурочка, но ведь я такой и являюсь. Люблю его безумно. Так сильно люблю… так сильно.
– Я уже говорил, Кира… – улыбается наконец, отпуская напряжение, которое я видела на протяжении всего нашего разговора. – Я не стану изменять своей жене.
Глава 33
Кирилл
– Пойдем купаться? – допытывается Кира с самого утра. – Пойдем? Кирилл…
Она легонько пихает меня в бок, чтобы я не имел возможности даже подумать о продолжении сна.
– Ну, Кирилл… мы спать приехали? Уже десять!
Это для нее – уже десять, а для меня – всего. Я вообще очень люблю спать допоздна, жаль, что ни школа, ни университет, ни работа не начинаются с обеда. И с работой еще ладно… когда в компании все было в порядке, я мог прийти и к вечеру. Все проконтролировать и уйти. Это в последние полгода мы оказались в затруднительном положении, и приходилось не то что вставать ни свет ни заря, а часто даже не ложиться.
– Я бы не отказался.
Поворачиваюсь к ней и притягиваю Киру к себе за талию. Сжимаю податливое тело и увожу ладонь к полушариям ягодиц. У меня и так стоял, а сейчас встает с удвоенной силой. Колом.
– Ну уж нет, – заявляет Кира и спрыгивает с кровати.
Я ее, конечно же, не успеваю поймать. Удается схватить ее за коротенькую ночнушку, но тонкий шелк выскальзывает из моих рук. Сжимаю воздух и издаю разочарованный то ли рык, то ли стон.
– Куда?
– Плавать, Кирилл, – хмыкает Кира. – Идем же…
Она останавливается напротив кровати. Я же… я жадно скольжу взглядом по ее соблазнительным округлостям. Останавливаюсь на большой аппетитной груди, на совершенном изгибе талии, плавно переходящем в манящие бедра. Как ее не хотеть?
– Может, вернешься? – вздыхаю и откидываюсь на подушку.
– Может, и вернусь, – сообщает разнузданно.
Я сразу же поднимаю голову. Впиваюсь взглядом в Киру, призывно прислонившуюся ягодицами к тумбочке напротив кровати. Она широко расставляет ноги и выпячивает грудь вперед. Шелковая ткань сползает вниз, предлагая моему взору сексуальные полушария. Если я и хотел спать, то сейчас это желание пропадает. На смену ему приходит совсем другое.
– Я хочу на море, Кирилл, – выдает томным голосом.
Ей идет. Соблазнять она, к моему собственному удивлению, действительно умеет. Движения мягкие, плавные, не пошлые и не вульгарные. Я сглатываю, когда Кира запрыгивает на тумбочку и разводит ноги, уже сидя на ней. Конечно, я сажусь на кровати, а секунду спустя, когда она, закусив губу, касается сосков, и вовсе подрываюсь на ноги. Останавливаюсь в каких-то сантиметрах от своей жены. Именно так, жены… Я все еще с трудом осознаю, что Кира – не просто моя женщина, с которой мне хорошо в постели. Теперь она – моя жена. Я несу за нее ответственность, я ее защищаю, я о ней забочусь, я ее люблю.
Это, конечно, тяжелым грузом ложится на мои плечи, но и окрыляет, конечно, тоже. Подстегивает. Ощущение, что в марафоне участвую. Другие стартовали, а я даже не начинал. Стою, растерянно озираясь по сторонам. Хотя, конечно, не совсем я стою, но и не бегу… ползком пробираюсь дальше, исследую путь, каждую кочку и ямку чувствую. Запоминаю, стараюсь обходить и не повторяться.
– Нравится? – спрашивает Кира хриплым голосом.
Я фокусируюсь на ней взглядом и вниманием. Она себя гладит. Трогает грудь, спускается к животу. Знаю, что на ней только легкая сорочка, белья нет. Между ног она абсолютно голая. Протяни руку и прикоснись, но я все равно медлю. Хочу, чтобы она сама это сделала. Позволила себе изучить тело, отпустила скромность и стеснительность.
– Продолжай, – выдаю хрипло. – Еще, Кира, дальше.
Замечаю, как загорается ее взгляд, но она медлит. Тормозит, словно раздумывая, стоит ли продолжать. Ее щеки алеют от смущения, но ладонь сдвигается ниже, подхватывает край шелковой сорочки и ныряет глубже. Концентрируюсь взглядом там. Сосредотачиваюсь на том, как Кира себя ласкает. Ее тонкие пальцы проходятся по промежности. Слышу хриплый выдох, слетающий с ее губ.
– Еще, – настаиваю.
Мне нравится, как она себя ласкает, как несмело трогает, размазывая естественные соки по промежности.
– Боже… – выдыхает, задыхаясь. – Боже…
Ее взгляд вспыхивает ярким пламенем, Кира закусывает губу и смущается, стоит ей заметить, что теперь я смотрю на нее. Непрерывно всматриваюсь в любые изменения на ее лице. Считываю эмоции, впитываю их в себя. У меня колом стоит, и она, несомненно, это видит. Ловит взглядом мой вздыбленный под трусами член.
– Хочу тоже, – говорит неожиданно. – Хочу видеть, как ты себя трогаешь.
Сердце вылетает из груди, пенис под трусами дергается. Мне мгновение требуется, чтобы отбросить боксеры в сторону и обхватить широкой ладонью член. Кира распахивает глаза, закусывает губу и продолжает неотрывно смотреть на то, как я провожу рукой по основанию пениса.
– Не останавливайся! – требую, замечая, как она замедлилась, а затем и вовсе остановилась. – Хочу, чтобы ты себя ласкала.
– Умгум, – мычит что-то нечленораздельное.
