– Я узнаю, чем могу помочь, и вернусь, – сообщает Кирилл, оставляя нас наедине.
Я поспешно киваю, Лида недовольно хмурится, но все же отпускает руку Кирилла, в которую до этого вцепилась мертвой хваткой.
Оставшись наедине, я считаю необходимым поддержать Лиду:
– Рома обязательно поправится, – говорю ей. – Уверена, Кирилл сделает все необходимое, найдет лучших…
– Заткнись! – ее резкий тон становится для меня неожиданностью. – Что ты вообще знаешь? Твой ребенок еще даже не родился!
– Сочувствие и сострадание я способна испытывать и до родов, – стараюсь говорить спокойно, но раздражение неизменно зарождается внутри меня.
Без него, конечно, невозможно. Лида умудряется вывести из себя в любой ситуации. Даже тогда, когда, казалось бы, ссориться неуместно.
Я больше ничего ей не говорю. Принимаю решение просто молча ждать Кирилла, но она активизируется сама.
– Я ведь тебе говорила, что он будет приезжать. Даже сейчас, несмотря на то, что он настаивает на повторном тесте, приехал. Представляешь, что будет потом? Здесь его ждет готовый взрослый ребенок, воспитанный, умный, а у тебя? Сопли, крики, слезы, бессонные ночи – и это я еще молчу о том, какой ты станешь после родов.
– Ты забываешься, – напоминаю ей.
Сказать хочется много, но я решаю не лезть в абсолютно бесполезный спор. Мериться собственной важностью в жизни мужчины не входит в мои планы, к тому же я и так прекрасно знаю, что стою у своего мужчины на первом месте. Видимо, именно это и придает мне сил, позволяет быть выше этого, сильнее. Я могу оставаться равнодушной и отстраненной.
Кирилл появляется не скоро. Я успеваю уснуть на кресле, когда слышу его голос. До меня доносятся только обрывки фраз вперемешку с встревоженным голосом Лиды. Почему-то думаю, что это сон, потому что никак не могу заставить себя проснуться.
«Я не понимаю… Этого не может быть… Ты же видел результаты»
– Кира, – Кирилл аккуратно касается моей щеки, и я открываю веки. – Мы едем домой.
Пока я пытаюсь осознать, что произошло, Кирилл подхватывает меня на руки и выносит из больницы.
– Что с Ромой? – спрашиваю уже в машине. – Лида так плакала и…
– Он не мой ребенок, – ошарашивает новостью. – Узнал, когда пришел на сдачу крови. По группе не могу быть его отцом.
– А кто тогда? Тест ведь…
– Рома мой брат. Пока не спрашивай, как так получилось, я сам пытаюсь переварить эту информацию.
По выражению лица Кирилла не могу определить, что он чувствует, так как он остается абсолютно беспристрастным. Для меня же эта информация оказывается лучшей новостью, которую я слышала с момента, как узнала о беременности и свадьбе с Кириллом.
Глава 48
Кирилл
Разговор с отцом продлился несколько секунд. Меня хватило лишь на сообщение о том, что его ребенок сейчас находится в больнице. На Лиду при выходе практически не смотрел, да и разговаривать с ней не хотелось. Я переболел давно. Наши отношения закончились более восьми лет назад, но осознание, что она спала с моим отцом, как-то неприятно тянет внутри. Это не ревность и даже не боль. Скорее растерянность и непонимание. В первую очередь – отца.
С Лидой сейчас все понятно. Это тогда я был окрыленным идиотом, видящим перед собой идеальную женщину. Спавшая с глаз пелена позволяет оценить ее по-настоящему. С отцом так не получается. Я всегда считал его человеком, на сто процентов верным матери. То ли я был недостаточно мудрым, чтобы заметить, что любви между ним и мамой давно нет, то ли слишком зацикленным на компании, чтобы обращать внимание на явные признаки. Уверен, они были, просто я все время смотрел не туда.
Пока Кира спит в машине, решил колесить по городу, чтобы отвлечься и подумать. В первую очередь о матери. Не уверен, что имею право нарушать ее веру в собственного мужа, не уверен, что хочу это делать, не уверен, что стоит. Они кажутся счастливыми. То ли папа играет великолепно роль, потрахивая на стороне молодых девок, то ли сейчас действительно остепенился. Хуже, что посоветоваться не с кем. Нежная и ранимая Кира определенно захочет рассказать правду, только вот после того, как она узнала о предательстве матери, я только сильнее убедился в том, что правду нужно знать не всегда.
Мне бы хотелось отмотать время назад и приехать домой позже, чтобы не столкнуться с Мариной. Отношения между Кирой и ее матерью я надеялся оставить такими, какие они были, несмотря на то, что я знал о присланной ею фотографии.
– Малыш… – трогаю Киру за плечо. – Приехали.
Она смешно морщится, облизывает пересохшие губы и открывает веки. Сфокусировав сонный взгляд на мне, улыбается.
Я подумывал собрать где-нибудь братьев, но при одном взгляде на Киру это желание пропадает. Подхватив ее на руки, несу в нашу спальню, где бережно укладываю на кровать. Любые попытки обсудить сложившуюся ситуацию пресекаю. Не хочу об этом разговаривать, да и в принципе не знаю, что должен сказать. Ребенок не мой, очередная проблема решилась.
– Ты расстроен? – все-таки настаивает Кира. – Ты уже принял Рому.
– Расстроен, но принять Рому как сына еще не успел, а теперь и не нужно. От отца такого не ожидал.
– Ох…
Кира резко садится на кровати. О чем-то думает, но молчит, а затем поворачивается ко мне и выдает:
– Тетя Снежана расстроится, когда узнает.
– Не говори ей, – сразу предупреждаю.
– Ты не скажешь?
Я же говорил… Чувство справедливости в Кире развито слишком сильно.
– Завтра решу, спи.
Долго уговаривать Киру не приходится. Зная ее любовь ко сну, уже через десять минут спокойно встаю с кровати и выхожу на кухню. Телефон всю ночь разрывается от звонков отца. Я поставил на беззвучный, и остается надеяться, что ему хватит ума не приезжать домой.
К счастью, под утро отец звонить перестает. Присылает сухое сообщение: «Матери ни слова!». Прочитав его, сжимаю зубы до хруста. Решение, говорить матери или нет, буду принимать я, а не он. После завтрака с Кирой еду к братьям. Договорились встретиться с ними в нашем привычном кафе.
Мы с Глебом приезжаем первыми. Опаздывает только Саша. Он теперь человек семейный, поэтому относимся с пониманием, но время, конечно, не резиновое. Всю ночь меня одолевали сомнения, стоит ли рассказывать братьям. И если с Глебом у меня колебаний не возникало, то вот с Сашей… На моей памяти он единственный раз с отцом ссорился – когда уходил открывать свой бизнес.
– Как дела? – решаю спросить у Глеба, пока ждем брата. – С Димой, надеюсь, проблем не было?
– Да какие проблемы, – хмыкает. – Его все же приняли с наркотой. Тогда, когда меня подставить пытался, не нашли доказательств, а недавно забрали с поличным.
