— Было бы, Наташа! — в сердцах бросает Илья. — Просто он появился. И всё опять разрушил, заставил тебя сомневаться.
Я сглатываю ком в горле и сильно зажмуриваюсь.
— Ты поаккуратнее с ним только, златовласка. Я много плохого об Асадове слышал, и не хотелось бы, чтобы вы с Тимуром угодили в какую-нибудь передрягу из-за него. На твоём месте я бы держался от него как можно дальше.
Я слышу, как Илья отводит телефон в сторону, с кем-то переговаривается и отвечает, что сейчас подойдёт.
— Если что-нибудь понадобится, я буду на связи, — вновь звучит его голос. — Мне идти нужно.
— Хорошо. Пока, — бормочу дрожащим голосом. Внутри остаётся тяжёлый осадок от нашего разговора.
Илья стал мне по-настоящему близким человеком. Да, не идеальный, но добрый и отзывчивый. С моей стороны было бы эгоистично держать его при себе. Тем более из жалости к его чувствам. Но как же мучительно — причинять боль другому человеку…
Я засыпаю почти сразу, а когда открываю глаза, на улице уже темно. По дому разносится аппетитный запах жареных котлеток. Быстро меняю влажную ночнушку на джинсы с футболкой и спускаюсь на первый этаж. Не представляю, как мы будем жить вместе с Динаром, да ещё будучи родителями общего сына. Да, опыт совместного проживания у нас имеется, но только закончился он не очень удачно.
На секунду замираю на лестнице и с трепетом наблюдаю, как Асадов сидит на полу среди игрушек и собирает конструктор. Тимур стоит рядом. Динар ему что-то рассказывает, до меня доносится его тихий голос.
— Сынок, смотри, мама, — произносит Динар, заметив меня, и сын резко поворачивает голову.
Бежит ко мне и обнимает за ноги. Соскучился, мой хороший. Я тоже.
Меня всё ещё штормит, немного кружится голова. Я спустилась, чтобы перекусить и принять лекарство. Хотя аппетита как такового нет.
— Ты как, Наташ? — спрашивает Динар, поднимаясь на ноги.
— Получше. Выспалась и хочу немного побыть с вами.
— А покушать ты не хочешь? Чувствуешь, какой аромат?
— Да, Сима готовит свои фирменные котлетки. И похоже, очень много нажарила, да?
— Ага, — кивает Динар. — Я пытался её отговорить, но бесполезно. Зато теперь понимаю, почему вы с ней нашли общий язык.
— И почему же?
— Минус на минус дал плюс.
Я улыбаюсь. Мы с Симой обе упёртые. Если возникает какой-нибудь спорный момент, то никто не может уступить друг другу. Так что, да. Динар хорошо разбирается в людях. А ещё я вижу, что Сима ему нравится.
— Ох, Наташенька! Встала! Как себя чувствуешь, деточка? Голодная? — суетится Сима, заметив меня на кухне.
— Котлетку съем.
— Можно и две!
— Симочка, я не представляю, как мы будем без тебя, — искренне улыбаюсь я.
— Я сама переживаю, но надеюсь, всё будет хорошо. Динар заверил меня, что глаз с вас не спустит.
— Смотрю, он тебе нравится, да?
— Я пока ещё не определилась. Ты же знаешь, моё сердце завоевать очень сложно. Но в Динаре чувствуется стержень. Не мальчик, как кое-кто, а мужчина. Осадить может одним взглядом, впрочем, как и похвалить. Отец он замечательный. Тут даже и сомневаться нечего. А насчёт остального... не моё это дело. Сами разберётесь.
Сима ставит передо мной тарелку. Обожаю, когда она ухаживает за мной. В такие моменты хочется обнять её и повиснуть на плече, как у папы.
— Спасибо. Ты очень добрая.
— Ешь, Наташа. Так осунулась за эти дни. Кости вон торчат. Ещё теперь и в шрамах вся.
— Да, шрамы... — грустно вздыхаю я.
Плечо, рука, шов от кесарева, на колене рубец. Много у меня отметин.
— Динар! Тимур! Идите кушать, не то всё остынет! — кричит Сима, а я морщусь от боли, хватаясь за висок.
— Прости. — Сима похлопывает меня по плечу. — Слишком громко, да?
Я киваю.
Динар появляется с Тимуром на кухне через пять минут. Сажает сына в стульчик и подмигивает ему. Тот улыбается в ответ, пытается повторить за отцом, но у него ничего не выходит. Удивительно! Кажется, сыну и в самом деле нравится общество Динара.
— Анализы пришли. Врач скинул список дополнительных лекарств. Позже всё куплю. Сразу предупреждаю, что тебя ждёт строгий постельный режим. И это не обсуждается.
— Я разве спорю?
Отправляю в рот кусочек котлеты и слежу за тем, как Динар кормит Тимура.
Определённо, мы справимся без Симы. Не знаю, как долго, но неделю должны продержаться. Асадов не только настойчивый, но и терпеливый.
После ужина перемещаемся в гостиную, затем Сима купает Тимура и укладывает его спать. Динар уезжает в аптеку. В том, что и сегодня он останется ночевать, я почти не сомневаюсь, хотя по идее мог бы спросить разрешения ради приличия. Это уже не его дом, пусть он и прожил здесь долгое время.
Чтение книг, просмотр телевизора и использование телефона в развлекательных целях какое-то время под запретом. Об этом меня вчера предупредил врач. Я закутываюсь в одеяло, как в кокон, и закрываю глаза. Кажется, на улице идёт дождь. То ли лекарство действует, то ли успокаивающие монотонные звуки за окном, но я снова проваливаюсь в сон.
— Наташа, — слышится голос Динара, и я вздрагиваю.
Матрас прогибается под его весом — Динар присаживается на край постели. Я застигнута врасплох его внезапным появлением. Дышу часто и отрывисто, будто пробежала марафон.
— Извини, не хотел напугать. На вот, выпей лекарства. Их дополнительно прописал врач.
В полутьме Динар кажется ещё красивее, чем при свете дня. Совсем не изменился за три года.
Запиваю таблетки водой и ставлю стакан на тумбочку. Динар трогает мой лоб рукой, и я снова дёргаюсь.
— Температуры вроде нет.
Его прикосновения напоминают о прошлом тихой болью.
— Мне действительно лучше. Спасибо за заботу, — сонно отзываюсь я.
Асадов переводит взгляд на коробочку с кольцом, которую вчера оставил на столе. Я ничего не трогала и ветровку не выкинула. Может, завтра дойдут руки, но не уверена.
— Я звонил ему сегодня.
— Илье? Зачем? — Я расстраиваюсь, когда речь снова заходит о Ракитине.
— Ну точно не из-за кольца, — усмехается Динар. — Узнать подробности аварии. Почему Света оказалась за рулём?
— Потому что Илья накануне выпил лишнего. Он не стал садиться за руль, я чувствовала себя плохо, и он попросил Свету. Когда на встречную полосу выскочила машина, она растерялась. Мы в последний момент избежали лобового столкновения...
— Теперь всё сходится.
— Что сходится? — непонимающе смотрю на Асадова.
