— Протестую против снятия у меня отпечатков, — завопил
Аллен. — Это ведь!..
Селлерс кивком указал ему на выход.
Полицейский стиснул руку Аллена и предложил:
— Пойдемте! Не тот случай, чтобы возникать. Вы же сами
говорили, что не хотите попасть на страницы газет.
— Боже мой, только не это! — воскликнул Аллен.
— Ну, так вы выбрали не лучший способ для того, чтобы
избежать огласки, которую так боитесь.
Аллен дал себя увести без дальнейших споров.
Тут Берта обратилась к Селлерсу:
— Подожди минутку, Фрэнк. Если Дональд выложил все, как
есть, у тебя нет никаких оснований отбирать нашу лицензию.
— Ошибаешься, черт меня дери! Ведение дел об убийстве —
прерогатива полиции, а не частных агентств. В тот же самый момент, как Дональд
добыл в номере отпечатки пальцев Ронли Фишера, он должен был сломя голову
примчаться сюда, чтобы поставить меня в известность.
— Я звонил к нам в офис несколько раз, — возразил я, — и
просил передать, что хочу переговорить с тобой.
— Тут он не врет, — подтвердила Берта.
— Но ты же не позвонил в управление полиции и не попытался
связаться со мной?
— Нет, не звонил.
— Можно узнать почему? — спросил Селлерс, жуя незажженную
сигару.
— Потому что думал, что ты не прочь выделиться на фоне
остальных при расследовании этого дела. Знаю я, как у вас в управлении полиции
подсиживают друг друга. Чем крупнее дело, тем больше желающих примазаться,
когда речь зайдет о поощрении отличившихся при раскрытии.
Селлерс прищурил глаза и в раздумье посмотрел на меня.
— Вот уж не ожидал встретить в тебе такую заботу о ближнем,
— саркастически бросил он.
— За друзей — в огонь и в воду, — подтвердил я. — Думал, что
за тобой не пропадет, вот и решил оказать тебе услугу.
— Да уж, — хмыкнул Селлерс, — ты, и только ты снял эти
отпечатки. Никто, кроме тебя, не может доказать, что они были оставлены именно
в том номере.
Если бы ты оставил их на месте до полицейского фотографа,
согласен с тобой, это было бы действительно доказательством. А теперь, по твоей
милости, поди докажи, где мы их надыбали, — защитники обвиняемого с такой
уликой разделают нас под орех.
— Мне тогда и в голову не пришло, что отпечатки могут
принадлежать Ронли Фишеру. Снимал я их так, на всякий случай — вдруг
пригодятся.
— Когда же ты обнаружил, что это отпечатки пальцев Фишера?
— Когда раздобыл их образцы в офисе коронера.
— Что тебя вынудило отправиться к коронеру именно за
отпечатками пальцев Фишера?
— Фишера убили в мотеле. На случай объяснений с полицией я
хотел убедиться, что никакие из оставшихся в номере отпечатков никак не связаны
с делом Фишера, а как я мог это доказать, не располагая его отпечатками для
сверки? К моему удивлению, среди снятых мною пальчиков оказались и его.
— Врешь ты все, — объявил Селлерс. — У тебя уже были
подозрения насчет Фишера.
— Ну хорошо, вру. Подозрения были.
— Вот тогда и следовало обратиться ко мне.
— И ты бы поднял меня на смех и потребовал доказательств.
Селлерс вместо ответа вновь начал жевать сигару.
В кабинет вошел полицейский, держа в руке несколько оттисков
с отпечатками пальцев. Селлерс взял увеличительное стекло и начал их
сравнивать.
Он пытался сохранить на лице безучастное выражение, но все
яростнее жевал свою сигару. Торчащий конец сигары дергался вверх и вниз, как
маятник.
Затем он выпрямился, отложил лупу, взглянул на меня и
заявил:
— Ну, маленький пройдоха, ты получил то, не знаю что. Тут
сам черт ногу сломит! Отпечатки, которые ты пометил фамилией Фишер,
действительно принадлежат ему.
— А я что говорил?
— Помню, что говорил. Тебя только слушай! Кое-чему я
все-таки верю. Но далеко не всему. Прежде чем купиться на твой рассказ, я
намерен все проверить досконально.
— Что же вы думаете, что я продаю вам кота в мешке? —
спросил я.
— Честно говоря, не знаю. Но Берта столько раз повторяла,
что ты мозговитый, толковый маленький бестия, что эти слова надолго отложились
у меня в извилинах.
Боюсь, что она и тебя убедила в этом. Ты пытаешься слишком
быстро поддеть меня на крючок. Не знаю, какая наживка на этот раз, но я не
клюну, пока не смогу убедиться, что проглочу не голую блесну, а живого,
подлинного живца.
Вошел с отпечатками пальцев тот самый коп, заботам которого
препоручили нашего клиента, Карлетона Аллена.
Селлерс взял доставленные оттиски, отобрал некоторые из
сделанных мною, изучил с помощью лупы и нахмурился. Затем стал проверять по
новой. Потом, отложив в сторону лупу, посмотрел на меня, вынул изо рта сигару
и, взяв ее двумя пальцами, чтобы сделать жест более выразительным, стал
покачивать ею в такт произносимым в мой адрес словам.
— Так вот, маленький пройдоха, — выдал он, — нас ведь тоже
на мякине не проведешь. Ты состряпал это дельце от начала до конца, пытаясь
спасти свою шкуру и выйти сухим из воды.
— Что на этот-то раз?
— Вот эти подлинные отпечатки Карлетона Аллена не
соответствуют тем, которые у тебя значатся под инициалами «К. А.».
— Не может быть! — воскликнул я.
— Еще как может!
— Я никак не мог допустить ошибку — все проверено тщательно.
— Полностью с тобой согласен, — заявил Селлерс. — Ты и не
ошибся. Просто сам себя перехитрил. Нельзя же все предусмотреть, когда наспех
сводишь концы с концами, лишь бы отвязаться от полиции… Все твои
доказательства… чистейший блеф, и…
— Некоторые отпечатки, снятые мною в номере, остались
непроверенными, — сказал я. — Не знаю, кому они принадлежат. Попробуйте сверить
с ними. Может быть, один из них окажется отпечатком пальцев Аллена. Не
исключено, что я принял желаемое за действительное.
Селлерс немного подумал, затем запихнул в рот изжеванную
сигару и снова взялся за работу.
— Позволь помочь, — предложил я. — Мне…
— Пошел к черту, — прервал Селлерс, не поднимая глаз. —
Лучше держись подальше от отпечатков. Даже не прикасайся к ним.
Спустя десять минут Селлерс поднял глаза и покачал головой.
— Дохлый номер, — сказал он, — ни один из них не принадлежит
Аллену.
