Гарден К. Монрой, известный бизнесмен и перекупщик земельной
собственности, отбыл из города по делам. На звонки из офиса окружного прокурора
в его конторе сообщили, что не знают, как с ним можно связаться.
Паркер посмотрел на меня.
— Попытаемся узнать у Элайн Пайсли, — подсказал я.
— И вы думаете, ей известно, где они?
— Ведь их двое, — ответил я. — Возможно, она в курсе, как
добраться до одного из них, и…
— Хорошо, — прервал он. — У нас нет другого выбора, поэтому
предложение принимается.
Шофер окружного прокурора врубил сирену и красную мигалку,
когда мы рванули с места, и ровно через двадцать минут, считая с момента нашего
отбытия из здания суда, мы уже стучали в дверь квартиры Элайн Пайсли.
На ней была надета какая-то просвечивающая хламида, и свет,
падающий сзади, создавал впечатление, что ее тело окутано дымкой, а контуры
фигуры настолько просматривались, что, казалось, под этим прозрачным одеянием
на ней больше ничего и не было.
Она отшатнулась, когда мы с Паркером протиснулись в ее квартиру.
— Дональд Лэм! — удивленно воскликнула она. — Ну, а я
думала… У вас нет никакого права…
— Этот человек — представитель окружной прокуратуры, —
прервал я. — Прежде всего, мы хотим знать, где находится Карлота Шелтон.
— Я этого не знаю, не видела ее. Да и видеть не желаю. Не
смогу взглянуть ей в лицо.
— Почему же?
— Та ужасная женщина вынудила меня подписать заявление, в
котором ложь от начала до конца.
— Что за заявление?
— А то вы не знаете — о том, как был похищен бланк из вашего
стола. На самом деле я приходила вовсе не за этим. Мне нужно было встретиться с
вами по сугубо личному вопросу.
— Если не секрет — по какому? — спросил я.
На этот раз слова хлынули из нее фонтаном:
— Я не хотела называть имен, но, думается, в том положении,
в котором я оказалась, теперь без этого не обойтись. У Гардена Монроя с женой
сплошные неприятности. Она пытается подставить его и предприняла попытку через
частных детективов заставить меня под присягой подтвердить, что в один из
уик-эндов я находилась с ним в увеселительной поездке.
— Что же вы ответили детективам?
— Сказала, что не стану делать ничего подобного.
Что я едва знакома с Гарденом Монроем. Что мы с ним
беседовали как-то раз о земельных инвестициях, и он всегда вел себя со мной,
как истинный джентльмен.
— А что было потом?
— Потом… сюда ворвалась эта ужасная женщина и заявила, что я
явилась к вам вовсе не за тем, чтобы получить консультацию, а лишь за тем,
чтобы стащить фирменный бланк из вашего офиса, а когда я стала отрицать,
швырнула меня на кровать и уселась на живот.
Она так придавила меня, что я едва могла дышать.
Взглянув на лицо Паркера, я увидел, что его энтузиазм
заметно идет на убыль, и задал ей вопрос.
— Вы рассказали обо всем Карлоте Шелтон?
— Карлоту Шелтон я плохо знаю. С мистером Монроем у меня
чисто деловые отношения, а что до Карлоты, то пару раз встречались на съемках,
но это и все.
Не уверена, узнаю ли ее при встрече.
— И вы без понятия, где она сейчас?
— Не имею ни малейшего представления. А теперь хотела бы
сообщить вам, джентльмены, что собиралась принять душ, что я ожидаю телеграммы
и — короче, как можете видеть сами, если пошире раскроете глаза, — мой наряд не
из тех, который надевают для приема гостей.
— Ладно, — уныло ответил Паркер. — Но мы здесь за тем, чтобы
узнать, где находится или может находиться либо Монрой, либо Карлота Шелтон.
Что вы скажете по этому поводу? Где их искать?
— Не имею ни малейшего представления, да и не хочу
впутываться во что бы то ни было. Если вы не хотите добром покинуть мою
квартиру, то мне придется вызвать адвоката.
В дверь постучали.
Элайн Пайсли пребывала в нерешительности.
Дверь открыл я.
Широкими шагами в комнату вошла Берта Кул.
Едва взглянув на нее, Элайн Пайсли отпрянула к спальне.
Я воспользовался моментом.
— Надеюсь, вы не против, если перед уходом мы заглянем в
вашу спальню, чтобы убедиться, что там никого нет?
Повернувшись к Паркеру, я объяснил ему:
— Теперь мы все в сборе — вот и Берта Кул.
Подбоченившись, Берта Кул сердито взирала на Элайн Пайсли.
— Конечно против, — незамедлительно ответила Элайн Пайсли. —
Начнем с того, что у вас нет никакого права вламываться туда. Делать вам там
нечего, а без ордера на обыск я не разрешу никому осматривать мою спальню.
Тут я обратился к Берте:
— Она утверждает, что заявление, составленное и подписанное
ею о том, что она преднамеренно похитила фирменный бланк из нашего офиса с
целью передать его Карлоте Шелтон, является сплошным вымыслом и написано под
твою диктовку и что ты применила силу, чтобы вынудить ее на это.
— О, вот как? — удивилась Берта, и ее глаза сверкнули.
— И я требую соблюдения моих законных прав, — поспешила
продолжить Элайн Пайсли. — Обращаюсь к вам, джентльмены, вернее, к тому из вас,
который представляет закон. Если вы из офиса окружного прокурора, я требую…
— Сначала мы все-таки осмотрим вашу спальню, — прервал я
Элайн, — и тогда…
Она заслонила собой дверь, раскинув руки и широко расставив
ноги.
— Вы не смеете пройти туда без ордера на обыск.
Если он у вас есть, то предъявите!..
— Нет, мы без ордера, и нам остается только взывать к вашему
чувству гражданского долга… — начал было увещевать ее Паркер.
— Ордер на обыск, еще чего! — прервала его Берта и,
устремившись вперед, смела с пути Элайн одним движением своей мощной длани, да
так, что она отлетела чуть ли не на середину комнаты.
Распахнув дверь спальни, она воскликнула:
— Вот вы где, дорогуша! Лучше уж вам что-нибудь на себя
накинуть. Здесь как-никак мужчины, не стоит их вгонять в краску. Поверьте, вы
нужны им совсем для другого!
Элайн Пайсли взвизгнула.
Берта прошла в спальню. Спустя секунду она вернулась с
Карлотой Шелтон. Карлота поспешно затягивала молнию на пижамной куртке.
— Не ее ли вы разыскиваете? — спросила Берта.
