Полоснув себя по запястью, я щедро плеснул крови в специальную чашу перед каменным изваянием богини.
Позади меня на алтаре вспыхнуло яркое пламя, глаза статуи ярко блеснули, рот приоткрылся, демонстрируя белоснежные клыки. Стремительный, неостановимый бросок гибкого тела — и руку пронзает боль. Мне стоило большого труда не отшатнуться и покорно принять благословение Старейшей, впервые за последний век пославшей частицу себя в наш мир. Ни Лотарь, ни Корнелий подобной чести не удостоились. Чувствуя накатившую слабость и стараясь не обращать внимания на расползающееся от раны онемение, я встал на колени, прижав кисти рук ко лбу. С этого момента выражать почтение предстоит так. Владыки вовсе на колени не становятся, им достаточно низко поклониться.
Когда я распрямился, отголоски чужой силы исчезли. Статуя вновь застыла неподвижно, словно не она только что выстреливала, подобно живой пружине; налитая в углубление кровь бесследно испарилась, не оставив следов; огонь на алтаре превратился из яркого костра выше человеческого роста в небольшой костерок. Всё. Ритуал завершился.
Можно выдохнуть и утереть с лица ледяной пот.
С широченной улыбкой на лице быстро подошла Мерри. Она бы бежала, но косые взгляды, бросаемые на Финехаса, объясняли причину сдержанности. Следом за ней шла Феба, держа большой кубок с каким-то дымящимся отваром. Я непроизвольно потянул носом — имбирь, лимонник, острые нотки брусники…
— У тебя всё получилось, мы видели! Поздравляю! — не в силах сдержать эмоции, сестра обняла меня за талию.
— Поздравляем, господин Майрон! — Феба с поклоном протянула кубок.
— Спасибо, Феба, — я с наслаждением сделал несколько глубоких глотков, чувствуя, как растекается по телу блаженное тепло. — Мерри, всё хорошо. Сильно я изменился?
— Да не особо, — отойдя назад и пристально оглядев меня, протянула Мередит. — Серебра ещё меньше стало, метка того, Чей-Гребень-Жесток видна четко, даже четче, чем метка Клинка. Аура ведь не сразу меняется?
— В течение месяца.
— Угу, до ближайшего полнолуния. А на руке у тебя что? — вместо ответа я показал запястье с уже зажившей раной. Там красовался рисунок, похожий на татуировку, изображавший стилизованный символ нашего Дома. — Ух ты! Это же благословение!
— Вот именно. Только рассказывать о нём никому не надо, — в ответ на мой предупреждающий взгляд Феба молча поклонилась. — Полностью скрыть его, конечно, не удастся, но я очень постараюсь.
— А почему ты его хочешь спрятать?
— Потому, что у нас достаточно врагов, и кое-кто из них может захотеть убить меня, пока я не вошел в полную силу.
— Я поняла, — серьёзно кивнула Мерри. — Я буду молчать.
— Молодец. Ну, пошли праздновать?
Остаток дня мне пришлось объяснять сестре, почему она не может пройти первую инициацию уже сейчас. Вообще-то говоря, подозреваю, что может, только рисковать не хочу. Энергетика у неё достаточно развита, знания более-менее на нужном уровне, понимание ответственности за собственные действия есть. То есть призвать какого-нибудь светлого духа из слабейших она бы могла. Однако традиции нашего Дома и его текущее состояние не предполагают вытягивания кандидата на нужный уровень, поэтому, как бы я не любил Мерри, тестировать её намерен жестко. Иначе нет малейших шансов на то, что, останься она вдруг одна, выживет и не станет разменной монетой в чужих играх.
Глава 8
Изменение статуса отразилось в сотне незаметных на первый взгляд мелочей. Лары принялись быстрее исполнять мои приказы, больше не задумываясь над тем, нужно ли им подтверждение от старших родичей. Наконец-то удалось войти в кое-какие помещения, прежде закрытые, в частности, теперь я мог брать книги из «старшего» раздела библиотеки. Финехас перестал наказывать за опоздания на тренировки, теперь я сам решал, должен ли посещать их. Конечно, должен! Скоро меня начнут пробовать на прочность, к этому моменту нужно на голову превосходить сверстников, в первую очередь — из знаменитой своими бойцами Кровавой Ярости.
Чтобы оттянуть неприятный, хотя и неизбежный момент, озаботился маскировкой. Призвал духа Блика-на-Росе, чтобы тот как следует поработал над моей аурой, прикрыв её слоем обманок и иллюзий. По-настоящему сильные сородичи на обман не поведутся, однако основная масса останется в уверенности, что третья инициация мной не завершена. У меня и раньше энергетика отличалась от стандартной, так что отклонения спишут на очередную мутацию, а если захотят копнуть глубоко — ментальные артефакты не просто так настроены на параноидальный режим.
Изначально я собирался провести ближайший месяц дома, лишь изредка выбираясь на Перекресток. Вызванные инициацией изменения как раз завершились бы за месяц. К сожалению, жизнь в очередной раз показала, что плевать ей на планы людишек, принявшись одно за другим подкидывать важные для Дома события.
Сначала валом пошли визиты сородичей из тех Священных Домов, кому мы посылали письма-приглашения поторговать. Изначально от них приходили ни к чему не обязывающие ответы с благодарностями и обещанием подумать, затем те их них, кто заинтересовался, прислали уведомления о приезде своеобразных эмиссаров. Кого-то волновало, действительно ли рынок на Перекрестке освободился и не займут ли они чужую полянку, тем самым заполучив новых врагов; другие хотели каких-то эксклюзивных прав или просто желали прояснить важные для них моменты. Каждого требовалось встретить, покормить обедом в «Клевере», в зависимости от задаваемых вопросов познакомить с кем-то из верхушки Перекрестка. Причем надо учитывать, что приезжали они издалека, то есть привыкли к слегка иным обычаям и традициям по сравнению с европейскими. Отличия небольшие, этикет Священных Домов в целом един и за тысячелетия мало менялся, но они всё-таки существуют и влияют на общение.
С парочкой посланцев разговор не сложился из-за слишком завышенных требований с их стороны. То, что они не хотели вести переговоры с подростком, не обладающим всеми правами, нормально — многие желали переговорить со старшими членами Дома. Большинство удовлетворились объяснением, что глава отсутствует и я обладаю всеми необходимыми полномочиями, с оставшимися пришлось разбираться индивидуально. Тех, кто просто хотел покуражиться, прогнал; перед адекватными сородичами пришлось приспустить маску и показать настоящую ауру. То, что мы не заключали между собой никаких договоров (во всех документах сторонами сделок проходили администрация Перекрестка и смертные поставщики) вовсе не означает, будто мой реальный статус не имеет значения. Имеет, и ещё какой! Другие Священные Дома хотели быть уверены, что Черная Вода способна обеспечить выполнение договоренностей, поэтому подросток в их глазах не котировался. А вот тот, кто прошел все три инициации — взрослый, и плевать, что ещё пятнадцати не исполнилось. С ним можно вести серьёзный разговор.
Многие, готовые договариваться в принципе, увязывали своё согласие с дополнительными условиями. Так как я представлял возможность работать на Перекрестке привилегией, причем обоснованно, то соглашался не всегда. Однако обладателям эксклюзивных товаров или продавцам особых услуг приходилось идти навстречу. Например, вассалы Священного Дома Стальной Цитадели изготавливают линейку големов с уникальными характеристиками, в Европе нет и в обозримом будущем не появится аналогов. Стальные родичи хотели бы зайти на наш рынок, но требовали прекратить торговлю рабами из подконтрольных им племен ёкаев. Дескать, тех и так мало, они размножаются с трудом, а последние лет пятьдесят белые варвары вовсю бедолаг похищают. Мы согласились. Лобби обычных купцов перевесило мнение работорговцев, у которых в последние десятилетия дела идут всё хуже и хуже. Их официально даже не существует, хотя я более чем уверен, что полностью этот бизнес не исчезнет никогда.
