— Возблагодарим Старейших, чьей волей путь мой пересекся с сыном Черной Воды, эн Майрон.
— Возблагодарим, — подавив вздох, кивнул я. — И нет нужды обращаться ко мне столь величаво. Я по-прежнему не более чем могущественный.
Женщина снова поклонилась. Своему главе она, разумеется, сообщит новость, но здесь и сейчас согласилась поддержать игру.
— Как пожелает… могущественный. Осмелюсь выразить своё восхищение недавним призывом — немногие решаются беспокоить эту сущность.
— Они поступают совершенно правильно. Не так давно одна знакомая назвала меня опытным суицидником и попросила никогда не давать ей уроков.
— Леди Инесса известна своим острым языком, — сразу поняла, о ком идёт речь, Наталья. — Но, между нами, в данном предмете она сама — мастер.
— Я почему-то так и думал.
Интересно, каким она видит меня? Я знаю, как выгляжу в обычных глазах, зеркал в поместье в достатке. Белоснежная кожа. Антрацитово-черные глаза без признаков зрачка. Полностью седые, слегка вьющиеся волосы, густой копной спускающиеся до лопаток. Нечеловечески симметричные, идеально выверенные черты лица, громче любых слов кричащие о происхождении. Тонкие губы, прямой нос, высокие скулы. Уши с маленькой мочкой, плотно прижатые к голове. Изящные руки с длинными пальцами, столь же непропорционально длинные ноги с небольшой ступней. И самое главное — полупрозрачная тень за спиной, похожая на два крыла. Признак изменений, зародыш будущего могущества.
Мы еще немного поговорили и разошлись. Годива, помалкивавшая всё время разговора с госпожой Натальей, прекратила стрелять глазами, откашлялась и осторожно сказала:
— Она обратилась к тебе, как к старшему.
— Возможно, госпожа узнала о появлении у меня вассала из другого Священного Дома? Временного, само собой.
Мне почему-то захотелось похулиганить. Мое становление наследником с каждым днём всё больше превращалось в секрет Полишинеля, но душа требовала играть спектакль до конца. Особенно с Годивой, которая с момента нашего знакомства подозревала меня в наличии особенных тайн (в смысле, более особенных, чем в других Священных Домах) и стремилась их раскрыть. Её вера выглядела забавно, а прилагаемые усилия вызывали умиление пополам с уважением.
— У тебя появился вассал?! В смысле, — она прикинула варианты и выбрала самый вероятный, — «живущий под крышей Дома»?!
— Именно. Малх Испепеленного Рассвета, третий из носящих это имя. Он считает себя обязанным мне жизнью, между нами — совершенно напрасно.
— Испепеленные же на Новгородчине живут! Как ты с ним вообще познакомился? Он в Англию приехал?
— Нет. Знаешь, лучше он сам о себе расскажет. Всё равно ведь придется выводить его в общество, знакомить с сородичами, вот тогда ты его и расспросишь. Ну или сама загляни на Перекресток, если не терпится.
— Загляну, — прищурившись, зловеще пообещала Годива. — Обязательно загляну. Неизвестно, когда ты теперь с Перекрестка выберешься.
— Я довольно часто бываю в Англии, просто стараюсь не привлекать внимания…
Уже вечером, в поместье, лежа в постели я подумал, что логика событий подталкивает меня к становлению главой Черной Воды. Даже, наверное, стоит поторопиться, потому что Мерри ждет и обманывать её нельзя; потому, что со дня на день соседи уверятся в принятии мной титула наследника и начнут действовать; потому, что ритуалы, предшествующие вызову на поединок за право на верховную власть в Доме, проходят с необычайной легкостью, свидетельствуя о благоволении предков. Они, похоже, полностью на моей стороне, что не может не радовать. Лотарь всё же взрослый и опытный маг, прошедший полноценное обучение и участвовавший в реальных схватках. Как бы он ни опустился, наука Финехаса вбивается в плоть и память навсегда.
Глава 19
Ни на что не рассчитывая, письмо имперским родичам я отослал. Всего лишь соблюл политес. В высокопарных выражениях уведомил главу Священного Дома Скалы Трепета о имеющем место на его территории нарушении Закона и перечислил все известные факты, добавив полученные от Атаульфа имена. Большего, на данный момент, сделать нельзя.
Это не значит, что я опустил руки. Просто взял небольшую паузу на обдумывание. Черная Вода известна злопамятностью и коварством, и я не вижу причин в данном случае опровергать стереотипы. Тем более что в отношении меня они справедливы. Я ведь не забыл тех торговцев ингредиентами, которые обманывали меня в детстве и благодаря которым в конечном итоге познакомился с Купером. Имена людей, пытавшихся нажиться на ребенке, попали в своеобразный черный список — специально не мщу, но при случае гадость сделаю.
Событием недели, если не месяца, ожидается аукцион у «Бейкера». Уже сейчас понятно, что гвоздем программы станет моя добыча из леса Влажных Костей. Первую тушу ящера я сразу продал гоблинам за десять тысяч фунтов и продешевил, потому как вторую эксперты выставили на торги с начальной стоимостью в двенадцать. Покупатель, вероятно, заплатит вдвое дороже. За сколько уйдут кристаллы из ожерелья вождя, даже гадать не берусь — из пяти штук я отдал аукциону два самых маленьких, мгновенно вызвавших ажиотаж среди артефакторов. Третий, тоже мелкий, хочу предложить Старому Джо. Мастер его уровня многое даст за возможность поработать с уникальным материалом. Вопрос в том, что бы такого стрясти со старика полезного и нужного.
Хороших мастеров на Перекрестке много. Ларри-Ленивец, известный тем, что не покидал дом уже восемнадцать лет. Филипп де Суаз, создающий уникальные женские защитные комплекты, подлинные произведения искусства. Социофоб Джулиан Оуэнс, избегающий общения с заказчиками, а при невозможности скинуть переговоры на помощника запрещающий подходить к нему ближе, чем на пять метров. Его противоположность Джонни «Торгаш» Сакс, едва не убедивший меня заказать в подарок сестре розовый пистолет, украшенный блестками и рисунками котиков. Все они знамениты, обладают хорошими связями и не жалеют денег на качественный материал.
Моё свободное время естественным образом разделилось между Кровавым кварталом и Малхом. Финехас, считав у меня из памяти схватку с ящерами, недовольно заявил, что перебить дикарей можно было в двенадцать раз быстрее и мне не хватает практики. Так что теперь каждый день у меня либо тренировка скорости и ловкости против группы, либо поединки со взрослым сородичем, с детства натасканным на боевку. Тот факт, что Малху я проигрывал примерно столько же боёв, в скольких побеждал, наполнял меня гордостью, а его — удивлением. И раздражением. Он более чем в два раза старше, с такой форой по срокам подготовки, подростка нужно класть на обе лопатки, не напрягаясь. Что поделать! Финехас сам по себе опытнейший наставник, а уж если он сконцентрирован на занятиях с одним конкретным учеником, то результат поразителен.
Ну и я не дурак, безусловно.
Сегодня день группового занятия, проводимого в школе Джастина. Мы только что закончили обсуждать с Гленом кое-какие проблемы Перекрестка, и он ушел, попрощавшись. Дел у мэра хватало. Торговцы давно просили выделить им территорию под полигон для демонстрации современного тяжелого вооружения, наёмники Кровавого квартала хотели того же, однако напрочь отказывались поступиться хоть пядью площади. Со свободной землей в домене проблема, её всегда не хватает. Зарываться вниз некуда — сеть складов и подвальных помещений образует причудливые катакомбы, причем владельцы зданий к своим подземельям относятся очень трепетно. Глена снимут с должности, попробуй он поднять тему о строительстве подземного яруса. Единственным реальным вариантом видится расширение домена, но это сложнейшая задача, которая мне ещё долго будет не по силам. Вот и ходит Глен, чертыхается, ищет способ кого-нибудь подвинуть, не слишком обидев.
