Следующим моим ходом стало проклятье острой боли, и вот оно прошло. Лотарь просто не успел что-то сделать. Прежде, чем он оправился, я быстро подскочил к нему и, растянувшись над землей, резанул кинжалом по бедру. Есть! Первая кровь пролита. Развернув левую руку ладонью вперед, резким движением словно вбиваю её в открытый живот противника. Это даже не заклинание, обычный толчок голой силой, от которого, тем не менее, Лотаря снесло с места, словно сбитого тараном. Пролетев метра три по воздуху, он рухнул на пол и перекатился несколько раз, раскидывая руки в безуспешной попытке остановиться.
Инерция победила. Лотарь вылетел за пределы круга.
Начался суд.
Всё, происшедшее раньше — не более, чем прелюдия. Демонстрация серьёзности намерений. Истинное действо началось сейчас.
Время остановилось, ожидая, пока Хозяйка Глубин примет решение. Покровительница смотрела и взгляд её не ведал тайн. Она за считанные секунды узнала обо мне больше, чем я сам, проникая в глубины памяти, отбрасывая химеры самообмана и иллюзии самовнушений. Просматривая варианты будущего, она выбирала, кто из двух кандидатов надежнее сохранит её наследие, оставленное в отдаленном примитивном мирке. Она оценивала и нас, и ситуацию, и человеческий мир по миллионам параметров, создавая сложнейшую картину прошлого-настоящего-будущего, вписывая в неё сегодняшний поединок и решая, какой исход предпочтительнее.
Спустя миг, растянувшийся в вечность, приговор был оглашен. Время возобновило бег.
Я лежал на полу, прикасаясь щекой к холодному камню. Боль отступала, возвращая ясность мышления и позволяя осознать, в каком положении мы все находимся. Оттолкнувшись руками, кое-как встал на четвереньки, с пониманием обнаружил небольшую лужицу крови под носом. Повернул голову на звук. Мерри стояла у самого края круга, сжав кулачки и глядя на меня огромными испуганными глазами.
— Всё хорошо, — криво улыбнувшись, с некоторым трудом помахал ей рукой. — Сейчас закончу.
Одно знаю — отныне я всеми силами буду избегать общения с Покровительницей. Её критерии на порядки полнее человеческих, они действительно божественно сложны. Сочти она, что недостатки Лотаря выгоднее для существования Черной Воды, для исполнения возложенных на Священный Дом обязанностей, и очевидное ничтожество главы не имело бы никакого значения. Я ошибался, приписывая ей привычные реакции, ориентируясь на свой образ мышления. У неё свои мерки.
Надо вставать. Лотарь продолжал валяться на полу, свернувшись в клубок и поскуливая, поверженный суровостью приговора. Я, можно сказать, легко отделался, мне всего-то предстояло занять трон главы со своеобразным испытательным сроком. Иными словами, шестнадцать лет нельзя проводить кое-какие ритуалы и запрещено пользоваться рядом прав, например, взывать к высшим духам Изнанки. Не страшно — всё равно не собирался и в ближайшие лет сто не соберусь. Лотарю досталось сильнее. Насильственное лишение титула перекорёжило ему энергетику, сомневаюсь, что он сейчас создаст простейшее заклинание. Покровительница могла бы сделать всё намного мягче, она выразила таким образом своё неудовольствие. Но ведь не убила же.
Покряхтывая, выпрямился во весь рост. Оружие исчезло, вместе с ним пропали символы моего статуса, то есть кольцо и оплечье. Вместо них на алтаре лежали другие — зеркало, головной убор, отдаленно напоминающий богато украшенную тюбетейку, парные браслеты, нож из неизвестного черного металла и другое кольцо. Прихрамывая, я подошел поближе.
— Пред ликами тех, кто ушел, я, Майрон Черной Воды, второй из носящих это имя, говорю так. Я сделаю зыбь мира крепкой для вас. Без века недостатка и истощения по всей земле. Да будут растения расцветать, ветви сгибая под плодами. Вечный круговорот начнет движение снова. Засияет Дом вновь изумительно, богатство и благополучие пребудет с ним вновь, как и раньше.
С последним словом кольцо сжалось на безымянном пальце левой руки, свидетельствуя о завершении обряда. Метка наследника в ауре зашевелилась, принялась разрастаться и перестраиваться, меняясь сама и изменяя меня. По уму, следовало бы пойти, отдохнуть, выспаться. Приятным планам мешает одно незавершенное дело, с которым, по уму, тянуть не следует.
Увидев, как я зашаркал в сторону Лотаря, Мерри подошла поближе. Мы стояли над телом совершенно разбитого существа и смотрели на него с разными чувствами. Сестра жалела, я в большей степени испытывал брезгливость.
— Что с ним? — наконец, спросила мелкая.
— Прародительница наказала. Он сейчас чаровать не может и по силам почти не отличается от обычного смертного.
Не физически — тело у него осталось прежним. Хотя плоть у волшебников сильно зависит от энергетики, так что, возможно, со временем деградирует.
— Что ты с ним сделаешь?
Вопрос был задан очень осторожно. Мерри понимала, что в данном случае спрашивает не просто брата, а главу своего Дома. Феба часто обсуждала с ней подобные нюансы.
— Он всё ещё принадлежит к Черной Воде, изгнания не было. Ничего серьёзного натворить он не успел, поэтому казнить тоже не за что. С другой стороны, отпускать нельзя — в его памяти хранится много тайн. Знаешь, что, — вздохнул я. — Засуну-ка я его обратно в Склеп. Пусть там полежит, пока мы не придумаем, как с ним поступить.
— Хорошо, — приободрилась Мередит, поняв, что рубить сплеча я не собираюсь.
Смысл казнить Лотаря? Чтобы с сестрой отношения испортить? К тому же, у Дома к нему серьёзных претензий действительно нет — сначала за сыном плотно присматривала Ксантиппа, затем мы очень быстро его нейтрализовали. Конечно, разговор был бы другим, успей он надавать клятв или продать доступ к источникам, а так… В Склепе ему самое место.
Бросив на Лотаря заклинание усыпления, чтобы не натворил чего по пути, я магией поднял его в воздух и понес по обратному маршруту. Мы сегодня целый день туда-сюда курсируем, между Склепом и храмом. Хотя должен сказать, что последний путь, да простится мне двусмысленность, из-за усталости выдался тяжелым и забрал много сил. Зато уверен, что всё сделано правильно.
На сей раз артефакты для погружения спящего тела в стазис не понадобились: будучи полноправным главой, я имел право использовать встроенные заклинания Склепа. Так что положил Лотаря в той же камере, из которой он вылез чуть больше часа назад, закрыл дверь, активировал систему и задумался. Хозяйка ведает, сколько он там пролежит. Надо бы на всякий случай оставить весточку. Подумав, написал на двери: «Лотарь, бывший глава. Бесполезен». Коротко и по делу получилось.
— Пошли поедим, — направившись к выходу, сказал Мерри. — Там Феба приказала ларам стол накрыть.
— Могла бы и в храм прийти, — пробурчала сестра.
— Не требуй от неё слишком многого. Она и так чувствует себя виноватой, что обрадовалась, узнав о моей победе. В её время вмешательство в дела правящей семьи считалось грехом, это сейчас традиции изменились.
Мередит вздохнула.
— Да я знаю, она показывала, когда менталистикой занимались. Ты когда объявишь о становлении главой?
